Футарк. Первый атт - Кира Измайлова

Я мучился добрый час. Проклятая собака не замолкала ни на секунду. Я пытался накрывать голову подушкой – но тщетно, тоненький вой был слышен все равно. Господи, как сама Виолетта ухитряется спать под такой аккомпанемент? Или, быть может, она нарочно не спит, чтобы с утра выглядеть утомленной и бледной? Тогда ясно, зачем ей это… существо!

Наконец я не выдержал, встал, покопался в аптечке, каковая у меня всегда при себе, нашел вату и тщательно заткнул уши. Стало полегче, а с подушкой на голове – и вовсе замечательно, и мне удалось, наконец, уснуть…

Пробуждение мое не было радужным: ночью подушка свалилась на пол, и теперь пронзительный девичий визг проникал даже сквозь вату.

Я сел и помотал головой, потом вытащил вату из ушей. Зря я это сделал… Визг перешел в безудержные рыдания, в коридоре возбужденно переговаривались, словом, происходило что-то странное.

Решив, что без меня там точно обойдутся, я спокойно умылся, побрился, проверил, все ли у меня в порядке с глазами, переоделся к завтраку и вышел в коридор. Там царило нездоровое оживление: пассажиры высовывались из купе, некоторые толпились в проходе и о чем-то бурно спорили.

Я подошел поближе, легко заглянул поверх голов и сквозь открытую дверь соседнего купе узрел следующую картину: рыдающая Виолетта в утреннем туалете распростерлась на постели, ее матушка пыталась успокоить дочь, собачка в страшной ажитации прыгала вокруг и тявкала, а отец стоял на пороге. Выражение его лица показалось мне несколько странным, но в чем эта странность заключается, я уловить не смог.

– Что случилось? – спросил я у инженера, протолкавшись поближе.

– Беда, – мрачно ответил он.

– Надеюсь, с вашей дочерью все в порядке?

– Да, если не считать того, что ее ограбили, – усмехнулся мистер Гайнс.

– Ограбили?! – изумился я. – Однако! И это в вагоне первого класса! Как же такое могло произойти?

– Представления не имею, – развел он руками. – Из того, что мне удалось понять… ну, вы сами видите, в каком состоянии Виолетта! Словом, она одевалась к завтраку, решила надеть серьги, которые перед сном положила в шкатулку с драгоценностями, но шкатулки на месте не оказалось. Купе было заперто изнутри, и куда она подевалась, непонятно! Виолетта уверяет, что обыскала все купе, думала, что по рассеянности сунула шкатулку в чемодан, но нет…

– Странное дело, – покачал я головой. – В этом купе и спрятать-то что-либо негде!

– Вот-вот, – поддержал инженер. – Потому и остается один вывод – кража! Домечталась о разбойниках!

Что-то тут было не так, но я решил пока не думать об этом.

– Негодяй! – взвизгнула вдруг Виолетта, прекращая рыдать. – Мерзавец! Как они посмели! Там же… там мой любимый жемчуг! И колечко! И хрустальные серьги! Папа! Я требую, чтобы вора немедленно отыскали!..

– Начальник поезда уже оповещен, милая, – сказал он. – Но полиция сможет заняться расследованием только на следующей станции, а до нее еще далеко…

– Как он посмел! – Девушка снова разрыдалась. – Как же… как же я без украшений?! Я… я на курорте буду… как нищенка!..

– Ну, дорогая, – примирительно произнес мистер Гайнс. – Быть может, вору нужны были деньги на лечение тяжело больной жены или ребенка?

– Пусть бы шел работать! – взвизгнула она и запустила в стену туфелькой, едва не пришибив собачку. И куда только подевалось ее сочувствие к разбойникам?

Я только вздохнул. Да, Виолетта только притворялась томной и болезненной. Сейчас, думаю, попадись ей на глаза этот вор, она разорвала бы его на части! И все же, демонстрировать такие эмоции на глазах у посторонних… Нет, я решительно не одобрял подобного поведения! Видимо, мистер Гайнс тоже, поскольку поспешил прикрыть дверь, отрезая дочь от любопытствующих.

Завтрак прошел в тягостном молчании. Виолетта с яростью намазывала тост джемом, явно забыв о своем амплуа ежеминутно готовящейся к безвременной кончине девицы. Миссис Гайнс нервно звякала ложечкой о чайную чашку. Мистер Гайнс, по-моему, тихо злорадствовал, а я предпочитал вообще не смотреть на почтенное семейство, разве что зорко отслеживал передвижения отвратительной собачонки по кличке, как выяснилось, Мими.

– Начальник поезда сказал, что посторонних в вагоне нет и быть не могло, – сказала вдруг Виолетта, отложив салфетку. – Значит, вор – кто-то из пассажиров. Верно ты говорил вчера, папа, они могут маскироваться под порядочных людей!

– Увы, – вздохнул он. – Такие времена…

– Это может оказаться кто угодно! – продолжала девушка. – Вот хотя бы мистер Кин!

От неожиданности я поперхнулся чаем и закашлялся. Мистер Гайнс предупредительно похлопал меня по спине.

– Благодарю… – выдавил я, отдышавшись. – Мисс Гайнс, но отчего вы так решили?

– Очень просто! Ведь ваше купе по соседству с моим. Вам нужно было всего лишь открыть ночью дверь в ванную комнату… ах, я не помню, запирала ли ее! – Виолетта схватилась за виски. – Может быть, и позабыла… Да, вы пробрались через ванную комнату и просто взяли со столика шкатулку!

Я чуть было не подавился вторично. Уж в чем, в чем, а в краже девичьих драгоценностей меня еще никогда не обвиняли!

Миссис Гайнс посмотрела на меня с подозрением, ее супруг – с сочувствием. За соседними столиками с интересом прислушивались к разговору.

– Но послушайте, мисс Гайнс, – начал я и осекся.

Как прикажете оправдываться? Сказать, что я не умею вскрывать замки? Так это неправда, Сирил меня научил. Ну, допустим, об этом никто не знает, я могу и солгать, но ведь Виолетта тут же заявит, что действительно не заперла дверь, и я мог войти просто так. Спасибо, что она обвинила меня только в краже, а не чем похуже!

– Тяф! – с явным злорадством вякнула Мими, и меня осенило.

– Мисс Гайнс, ваша собачка выла всю ночь напролет! – заявил я.

– Да, бедняжка Мими плохо переносит путешествия, – удивленно сказала девушка.

– Не то слово… – пробормотал мистер Гайнс.

– Так вот, неужели бы она не залаяла, если бы в ваше купе вошел посторонний? Вдобавок, если не ошибаюсь, у вашей любимицы весьма острые зубки, и, полагаю, она не отказала бы себе в удовольствии вцепиться в злоумышленника! И уж тогда, полагаю, вы бы точно проснулись!

– Действительно, Мими – прекрасный сторож, – нахмурила лобик Виолетта, а меня снова кольнуло это странное ощущение – что-то не так… – Но тогда выходит… Ночью ко мне никто не заходил? А где же тогда шкатулка?

– Припомните, мисс Гайнс, может быть, вы покидали купе утром?

– В том-то и дело, что нет! Я только посетила ванную комнату, вот и все.

– А шкатулка была на месте, когда вы проснулись? – не отставал я.