Из знатного рода - Бренда Новак

Кухня была полна слуг. Все, кроме Александры, казалось, знали, что надо делать. Она огляделась, ища девушку, которой должна была помогать. Джанет стояла на коленях перед кухонной плитой, тщательно полируя ее поверхность.

Александра пристроилась рядом с ней, подавленная бесконечными наставлениями миссис Уайт. В голове ее была каша. Единственное, что она запомнила, – это то, что герцога следует бояться, но это она знала и раньше.

На завтрак служанкам дали хлеб с молоком. Они сели за огромный стол и молча поели, потом разбежались по углам, чтобы закончить свою работу.

Остальная часть дня прошла в работе, работе и работе. Она прерывалась лишь на еду. Обед длился всего двадцать минут, а потом они штопали носки и рубашки. На ужин подали холодное мясо, хлеб и сыр. К ужину полагалось пиво, и впервые за день Александра увидела, как все служанки, которых здесь было пятнадцать, смеются и болтают между собой.

Вечером, как и обещала, она зашла к миссис Уайт. Был уже девятый час, однако разговор с кухаркой задержал экономку, и она просто отправила Александру спать со словами, что поговорят они завтра.

Александра поднялась наверх и легла в постель одетой. Она слишком устала, чтобы волноваться по поводу комковатого матраса или сквозняков в нетопленой комнате. Александра ждала, пока все в доме заснут.

Глава 16

Лодка дернулась и поплыла к полуразрушенным судам, у которых не было мачт. Натаниэль оглянулся, завидуя тем, кто остался на пристани.

Его взгляд неожиданно наткнулся на роскошную карету. Натаниэль стиснул зубы. Из лодки, конечно, нельзя было разглядеть герб на дверцах, но он не сомневался, что за его отправкой следят отец и его сводный брат.

– Первый раз? – спросил его один из арестантов, мужчина с черной повязкой на глазу.

В маленькой лодке сидели пятеро заключенных, вооруженный охранник и двое надзирателей.

Натаниэль кивнул, и незнакомец засмеялся.

– Если ты похож на всех новичков, то заболеешь в течение года.

Натаниэль молча пожал плечами.

– Видишь мою повязку? Я потерял глаз на борту «Варриора». Это пятый корабль отсюда. – Он ухмыльнулся. – Однорукому человеку там не поздоровится.

– Нет, если бы он был на моем месте.

Натаниэль вызывающе оглядел собеседника, показывая всем своим видом, что его не напугать, и тот повернулся к другому арестанту.

– У тебя тоже есть причина для страха. Ты такой молодой. Как только стемнеет, тебя тут же возьмет в оборот кто-нибудь из старожилов. Они обожают парней со светлыми волосами и голубыми глазами.

Натаниэль и хотел бы рассмеяться над этими неуклюжими попытками одноглазого запугать других, да не мог. Его ждал незнакомый мир. Никто еще не сбегал из плавучих тюрем: были причиной тому кандалы или отчаяние, он не знал.

Начался отлив, и корабли оказались в жидкой грязи. Запах фекалий и смрад от разлагающихся трупов животных разносились на мили вокруг.

Их лодка подплыла к кораблю с надписью «Ретри-бьюшн», и арестанты медленно поднялись на борт.

– Когда-то «Ретрибьюшн» был тридцатидвухпушечным кораблем испанской постройки, – объяснил одноглазый.

Сейчас, однако, вместо мачт торчали расщепленные обрубки, штурвал исчез, а палуба, когда-то отполированная до блеска, была покрыта слоем грязи в фут толщиной. В каждой дыре жили черви.

Инстинктивно Натаниэль поднял глаза к небу. Только оно в этой клоаке оставалось чистым.

Арестантов встречали двое – мужчина, который отрекомендовался главным надзирателем, и другой, по имени Сэмпсон. Первый, как позже узнал Натаниэль, жил «на суше» и приходил на корабль только днем. Сэмпсон же, выполняющий здесь обязанности клерка, был арестантом, но пользовался большей свободой и некоторыми привилегиями, которых были лишены остальные.

Для начала заключенных погнали купаться. Когда дошла очередь до Натаниэля, вода уже была мутная и темная от грязи. Несмотря на огромное желание вымыться, он не мог заставить себя ступить в зловонную воду. Но у него не было выбора.

Как только Натаниэль вылез из так называемой ванны, Сэмпсон выдал ему серую куртку и такого же цвета бриджи. К счастью, они оказались чистыми. Двум другим арестантам повезло меньше. Им досталась одежда, которая выглядела так, словно ее никогда не стирали. Когда один из них попытался запротестовать, Сэмпсон выхватил у охранника пистолет.

– Мертвецам все равно, чистая на них,одежда или нет, – пригрозил он, размахивая пистолетом у лица заключенного. – А через пару дней она все равно станет у всех одинаковая.

Глаза клерка заблестели недобрым. Было ясно, что он приведет свою угрозу в исполнение.

Арестант молча надел грязную одежду.

«Интересно, кто дал Сэмпсону такую власть?» – подумал Натаниэль.

Их заковали в кандалы и выстроили перед главным надсмотрщиком.

– Если вы будете следовать приказам, усердно работать и молчать, вас оставят в покое, – сказал он. – Любой, кто попытается бежать или поднять бунт, будет убит. – Он повернулся к Сэмпсону. – Отведи их к остальным. Я буду у себя в каюте.

Хотя Натаниэль и ожидал увидеть нечто подобное, он был потрясен, когда на палубу высыпали почти все триста пятьдесят человек, которые уже жили на борту «Ретри-бьюшн». Это были оборванные истощенные люди с всклокоченными волосами, полными вшей. У многих не было ни рубашки, ни обуви, ни чулок.

Они выстроились неровными рядами и слушали, как Сэмпсон зачитывал распорядок дня и правила поведения. Правила оказались длинными и запутанными, а вот наказание, которое полагалось за их нарушение, было одно – плети. Когда эта краткая церемония закончилась, Сэмпсон отправил всех ужинать.

В столовой стояли всего десять деревянных столов, поэтому заключенные ели по очереди. Натаниэлю и остальным новичкам повезло попасть в первую смену.

Натаниэль буквально умирал с голоду, поэтому с нетерпением схватил тарелку – и тут же его затошнило от неприятного запаха. Отвратительная жидкая ячменная каша была приготовлена на говяжьем бульоне.

– Если у тебя есть мозги, ты будешь есть, – сказал ему подошедший Сэмпсон. – Иначе останешься голодным до утра. Как видишь, остальные уже догадались об этом. Люди здесь весьма сообразительны.

Только Натаниэль повернулся к клерку, как сосед по столу схватил его миску и принялся жадно из нее пить.

У Натаниэля побежали мурашки по коже. Он попал в совершенно другой мир, где обитали существа, потерявшие человеческий облик. Теперь они больше смахивали на животных, нежели на людей.

Чтобы у него не украли и хлеб, он заставил себя поднести его ко рту и откусить. Сэмпсон прав – он должен есть, чтобы сохранить силы, иначе кончит, как остальные.