Александр 3 Цесаревич. Корона для «попаданца» - Михаил Ланцов

Понятное дело, что данное затруднение, упиравшееся в недостаток промышленных мощностей, нужно было как-то решать. Поэтому 17 декабря 1866 года в Николаевском дворце прошло расширенное совещание центрального комитета Всероссийского промышленного общества (ЦК ВПО), Путилова, Аркаса и цесаревича. Обсуждались вопросы консолидации промышленных мощностей Москвы, Нижнего Новгорода и ряда других городов, а также, создание новых заводов.

В первую очередь, конечно, Александра интересовал Нижегородский механический завод в Сормово. Да и не только он. Ситуацию с московским промышленным анклавом необходимо было развивать, обвешивая его внешними связями с удаленными предприятиями через производственные цепочки. Например, Коломенский завод паросиловых установок 'Бобер' уже выпускал паровые машины высокого давления компаунд с тройным расширением. На полную, проектную мощности, он, правда, пока не вышел из-за недостатка квалифицированного персонала (его интенсивно обучали и нанимали), но восемьдесят процентов он уже выдавал. Единственным типом продукции данного завода пока являлись силовые установки для речных судов, которые по заказу Николая Андреевича Аркаса поставлялись на Нижегородский механический завод, где строились пароходы для Волги и Каспия. Однако Сормовский завод мог потребить от силы треть изготовляемой продукции. Еще пятнадцать процентов уходило на Дальний Восток, для нужд Голицына, а остальные паровые машины шли на склад. Это была проблема, которую нужно было незамедлительно решать. Тем более что емкость отечественного рынка речных пароходов была колоссальна. Бурлаки бурлаками, но один пароход давал в расчете на весенне-осеннюю навигацию ощутимо большую прибыль, чем баржа с бурлаками. И достаточно легко окупался в несколько навигаций. То есть, требовалось произвести серьезную модернизацию Сормовского завода. А вот это уже упиралось в элементарную технику безопасности, которая неукоснительно соблюдалось на всех производствах цесаревича.

Дело в том, что борьба с промышленным шпионажем, да и вообще диверсиями на производстве требовало строгих и достаточно жестких мер, связанных с работой спецслужб великого княжества. Александр не был готов делиться своими технологиями с конкурентами, поэтому, настаивал на вхождение своим капиталом (контрольным пакетом) в любой бизнес, который желал присоединиться к его корпорации. Да, именно корпорации. На открытие ежегодного Всероссийского промышленного съезда Саша впервые употребил это слово, обозначая им конгломерат своих предприятий.

В то же время, Дмитрий Егорович Бенардаки не желал передавать свой завод в фактически собственность цесаревича, так как тот, хорошо или плохо, но приносил ему прибыль. Впрочем, под давлением Путилова, Чижова, Аркаса и ряда других крупных предпринимателей, уступил и согласился на предложение Александра. Тем более что Саша не скупился и платил вполне неплохо за его долю в бизнесе. Однако основной причиной продажи стало даже не то, что на Дмитрия Егоровича давили, а то, что доходчиво объяснили обстановку. Нужно было решить проблему с реализацией паровых машин. Для этого Бенардаки должен будет произвести серьезную модернизацию производства, так как иначе нарастить выпуск пароходов у него не получиться. В противном случае рядом Александру придется заложить новый завод, необходимой ему мощности, и прекратить поставки силовых установок в Сормово. А так как денег на модернизацию Дмитрию Егоровичу было взять неоткуда, то он ясно понял, что или он сейчас продает бизнес и отходит в сторону с приличной суммой на кармане, или через несколько лет разоряется и остается у разбитого корыта. Перспектива последнего его не очень радовала. Да и обвинить цесаревича в умышленном разорении не было никаких возможностей, так как Аркас также требовал увеличить производство пароходов. Все так неудачно переплелось, что Дмитрию Егоровичу просто ничего не оставалось, как отказаться от своего пакета акций в пользу цесаревича. Впрочем, это только один из эпизодов.

25 декабря 1866 года на закрытие ежегодного Всероссийского промышленного съезда, всем участникам были розданы статистические отчеты по итогам работы и планы ЦК ВПО на будущий 1867 год. Смысл публикации планов сводился к тому, чтобы максимально синхронизировать и информировать участников о происходящих событиях. Они должны быть в курсе экономического развития региона и исходя из него - планировать свои действия. Так, например, опубликованная аналогичная брошюра в декабре 1865 года привела к тому, что у цесаревича в ближайший сезон имелся огромный выбор разных подрядных компаний, связанных, например, с добычей щебня.

Ключевым моментом во всей деятельности Александра на посту Великого князя Московского стала, конечно, организация Всероссийского промышленного общества и банка для него. К слову, этот банк невероятно быстро консолидировал в себе капиталы и увеличивал свое влияние. На конец текущего года уставной капитал Российского промышленного банка (РПБ) достиг трехсот пятидесяти миллионов рублей серебром. То есть, он и на момент основания был самым крупным банком Российской империи, а теперь и подавно, вырвавшись очень серьезно вперед - на мировой уровень. Причем, все его средства были задействованы либо в промышленности, либо в транспорте, либо в образовании. Фактически, вокруг этой структуры выстраивался совершенно обыкновенный для конца XX века финансовый конгломерат. Впрочем, были нюансы.

Основу уставного капитала составляли два крупных блока. Первый блок был представлен размещенными средствами цесаревича, который через банк проводил все операции по созданию промышленных предприятий, учебных заведений и строительство дорог. Этот блок на конец года достиг ста семи миллионов рублей серебром и продолжал динамично расти, так как Александр регулярно производил размещение капиталов через пополнение своего расчетного счета. То есть, отмыв через банк Моргана средства, полученные всевозможными махинациями, Саша обналичивал их и переводил в РПБ уже как чистые и легальные. Также, в банк шли поступления от алмазной промышленности Александра Намибии, в которой к концу 1866 года работало уже две сотни человек при трех паровых экскаваторах и двадцати локомобилях. И так далее. Иными словами, Российский промышленный банк стал для цесаревича неким аккумулятором отмытых средств, к которым никто не мог предъявить претензии.

Вторым блоком стало размещение расчетных счетов и резервных фондов различных предприятий Российской империи. Единственное условие заключалось в том, чтобы капиталы были отечественного происхождения. Весьма солидные, кстати говоря, суммы, так как очень прилично самых разных предприятий и акционерных обществ перевели свои активы в этот банк. Все-таки прямое участие цесаревича практически исключало банкротство предприятия и серьезно снижало риски.

Отличительной чертой работы банка было то, что де-факто в его работе применялись хорошо известные Александру правила так называемого 'исламского банкинга', который возник в самом конце XX века. То есть, банк не выдавал никаких кредитов вообще и не предлагал никому открывать вклады под процентную ставку. Иными словами, не брал и не давал деньги в рост, таким образом, осуществляя табу на ссудные проценты. Так же он не проводил лотерей и практически не участвовал в биржевых торгах, стараясь максимально изолироваться от спекулятивных процессов.

Его основной деятельностью как банка стало так называемое проектное финансирование, как в форме постоянно или временного долевого участия в торговом или промышленном деле. То есть, разнообразные коммандитные товарищества и венчурное инвестирование. А учитывая тот факт, что банк постоянно накачивался новыми капиталами по самым разным каналам, то никакой насущной потребности в погоне за сиюминутной прибылью у Александра Агеевича Абазы, исполнительного директора РПБ, не было. Поэтому он вел весьма спокойную и взвешенную политику целевого проектного инвестирования, ориентируясь, по распоряжению цесаревича, на различные промышленные объекты 'полезные Отечеству' и сопутствующую инфраструктуру. Так, например, за 1865-1866 года на средства банка было открыто двести семьдесят три начальные школы и сорок восемь ремесленных училищ, которые размещались в таких городах как Москва, Ярославль, Нижний Новгород, Владимир и прочих, близлежащих к древней столице местах. Само собой обучение в них было исключительно бесплатно (за счет банка), но велся строгий отбор и незамедлительный отсев в случае нежелания учиться или неспособности.

Отличительной чертой ремесленных училищ было то, что завершивший обучение должен был 'со всем радением' отработать три года на предприятии по распределению, дабы подтвердить квалификацию и закрепить аттестат о полном среднем специальном образовании. В случае если человек вел себя на производстве плохо, либо уходил сам, то аттестат признавался негодным и аннулировался, а его самого заносили в списки отчисленных. Казалось бы - не очень красивая практика, направленная на возвращение денег, потраченных на обучение человека. Но это только если не вдумываться. Дело в том, что Александр, да и не только он, были совершенно убеждены - невозможно получить нормальное образование без работы по профилю и закрепления с осмыслением полученных знаний в ходе применения их на практике. Теоретики никому никогда были не нужны, особенно в значительном количестве. Поэтому, было решено, таким образом продолжать курс средне-специального образования, которое учащийся начинал получать в училище. Само собой, при строгом отборе и отсеве, а также бесплатной системе, сопряженной с профилактикой взяток вторым отделом КГБ, квалификация и способности выпускников были очень даже на уровне. Поэтому, их с удовольствием оставляли на заводах и фабриках, ведь в Российской империи на тот момент имелся острейший дефицит квалифицированных рабочих практически всех специальностей.