Аз буки ведал - Василий Дворцов

Глеб помог. Что теперь?

- Теперь пойдем. Не спеши. У меня еще все болит.

Они вышли на крыльцо, и Джумалиев старательно запер дверь.

- А мама?

- У нее с памятью плохо. Может выйти и заблудиться... Возраст. Приходится ведро ставить и закрывать.

Они вышли в проулок - Глеб впереди, Джумалиев, как привык, сзади. Так вывернули на главную улицу. Потом вдоль полупустых торговых прилавков. Забавная была реакция у теток с носками, колготками, стиральными порошками и штампованными китайскими детскими костюмчиками. Завидев участкового, они улыбались так старательно, что, даже когда Глеб обернулся шагов через пятьдесят, они все еще не могли расслабить свои стянутые лица. Понятно. Уважают.

- Видишь, как меня любят? А ты меня так и не понял.

Джумалиев, переваливаясь, теперь был рядом. "Сейчас за руку возьмет". И тот точно потянулся было к локтю Глеба, но вдруг отдернулся. К ним навстречу шла белая "нива". Оба всмотрелись, потом покосились друг на друга и ухмыльнулись: не та.

Администрация района располагалась в двухэтажном, белого кирпича доме с портиком и высоким, ступеней на пять, крыльцом. Два блеклых флага свисали под мягко сияющим солнцем на обе стороны. Пропыленная лиственница уже почти наполовину пожелтела и обильно осыпалась. Синий почтовый ящик на выносе. Наполовину высохшая большая клумба... Сонный ветеран-вахтер с орденской планкой на школьном пиджачке.... Секретарша тоже пенсионного возраста значит, жена молодая....

...Джумалиев просто жег глазами из последних сил перебарывавшего дурноту главу. Но тот на подсказку никак не реагировал. Пришлось открыто поднажать.

- Вилен Рустамович. Наш гость тут в трудном положении оказался. Без всяких документов, обокрали его в дороге. Но он - тот самый редкий специалист, что нас очень заинтересовал! Очень заинтересовал!

- Это которого в Алтайск заказали? - дошло до головы.

Джума посинел: "О! Безголовый!"

- Которого просили. Приглашали! Звали! А у меня не получалось его найти.

- Ну да, да. это я не так выразился. И почему это у тебя не получилось?- Что же еще теперь оставалось проболтавшемуся начальнику, как не так вот "строго спрашивать"?

- А потому! - Джума вдруг взвился, не желая быть крайним. - Потому что по ходу открылись форс-мажорные обстоятельства!

- Чего? Говори проще. не на базаре.

Вошла старая, мелкозавитая секретарша с подносиком. Поставила перед каждым ароматно дымящуюся чашечку. При этом двумя рядами золота особо улыбнулась Глебу: ну, она-то, конечно же, в курсе всего. Вот кого утюгом бы попытать! Чего бы только она не поведала. Ведьма. И нафталином пахнет: это чтоб трупный запах отбить. Который и через духи пробивается. Еще раз оглядев кабинет и - особо внимательно - своего хозяина, зачем-то многозначительно потрогала свою мелкую сине-фиолетовую "химку" и бесшумно вышла.

Джума отодвинул свою чашку подальше от края.

- А проще так: вот сидит офицер госбезопасности. И все.

Кофе капнул на светло-голубую рубашку. Теперь не отстирать. Глава, морщась, размазывал пятно пошире. И это тоже хорошая пауза. Оправданная.

- Надо же!.. Жена изворчится... А может, в кофе по чуть-чуть коньячку?

Он, не вставая, прямо из тумбочки стола достал хорошо уже початую бутылку "Аиста". Плеснул себе. Передал Джумалиеву. Тот тоже залил под самый краешек. Протянул Глебу.

- Я не пью. В принципе. Спасибо.

Те оба напряглись. "Ничего, проглотите". Вилен, уже никому не предлагая, закурил. "В-и-лен - В-ладимир И-льич Лен-ин. Ну-ну".

- Так куда меня заказывали? То есть приглашали?

Переглянулись - как выдернули спички. Выпутываться "выпало" главе:

- Так. В Горно-Алтайске есть заказ. Частный, конечно. Но и отказать никак нельзя. Такие люди. Уважаемые. Вы же самый, говорят, классный системщик? Там вот и нужно эту самую систему... собрать. Я-то ничего в этом не понимаю. Возраст уже. Компьютер даже в свой кабинет вносить не стал пугает. Умный он больно. Пусть у секретаря стоит. Вместо печатной машинки. Вы где отдыхаете? Далеко?

- В лагере у Дажнева, - прикрылся еще одним покрывалом Глеб.

- О! Тогда мы вас найдем. Для заказа. Вы ведь тоже можете позволить себе чуточек подзаработать? А? Там нельзя отказать - такие люди!

Они в принципе договорились. "Как только - так сразу". - "Насчет документов - мы ускорим". - "Свяжитесь в Москве только с... Только с ним!" "Ну, понятно же! Но и наш разговор..." - "Я же ваш личный должник теперь!" "Сочтемся за все и разом". Тепло попрощались. Выходя, покивали секретарше. Потом и вахтеру тоже... Все. Солнце. Ветер свободы. Без запахов нафталина и табака. Только пыль, навоз и полынь.

- Теперь моя очень неличная просьба. Почти приказ. Как равного по званию, но с преимуществом. Я не отказываю твоему Хозяину, но за это хочу спать и гулять по лесу спокойно. Без камнепадов на голову.

- Каких камнепадов?

- "Каких"... Я что, по-твоему, сам себе руки поотбивал?

- Не понял...

- Опять эти хозяйские орлы меня ловили? Камушки на голову роняли?

- Когда?

- Вчера! Что ты меня доводишь?

Джумалиев остановился. Взял Глеба за пуговицу на груди и вплотную - до запаха изо рта - медленно проговорил:

- Ничего такого не может быть. "Эти" за тобой уже четыре дня как не ходят. Их отсюда всех увезли. Сразу, как только следствие закончилось. Не найдя свидетелей, между прочим... Так что тебе показалось. Обвалы, они и от коз бывают.

- От козлов чаще.

- И потом, если ты и вправду такой умный - зачем? Зачем тебя камнем по голове, если твоя голова-то им и нужна?

К администрации подрулил "уазик". Из открывшейся дверки в пыль лихо выпрыгнул здоровенный Дажнев. Потом еще двое мужичков поменьше. Увидевший их, скорее всего, еще из машины Дажнев почему-то радостно замахал, закричал Глебу:

- Привет! Ты откуда и куда?

- Да вот, с главой знакомились.

Глеб посмотрел на Джумалиева. Тот ухмыльнулся и, юродствуя, отдал честь:

- Все. Желаю здравствовать. А я - болеть дальше.

Повернулся и тихонько-тихонько, как крабик, бочком смотался из неудобного положения... "А ведь ну никак не ожидал он вот такого поворота. Разоткровенничался. И про Чингисхана. Думал, я уже все равно теперь... отмеченный, как они тут все говорят. Да, только вот программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта. Бац! И все! Опростоволосилась ты, жаба: я - вечно живой. Как Горец".

- С главой знакомился, - повторил Глеб и показал Дажневу забинтованную руку вместо пожатия.

- Ну и как?

- Он нормальный мужик. Понимает многое. Надо только его от вредных привычек избавить.

- Сейчас и начните. Он готов.

- Да? Уже? - Ох эти маленькие глазки-буравчики. - А ты куда?

- А вот к вам.

- Да?.. Значит, "да"? Это хорошо. Очень... Подождешь пять-десять минут? Одно дело с товарищами решим, потом и поедем. С рукой-то что?

- Ерунда. Бандитская пуля.

- Тогда здесь жди. Не теряйся, а то тебя Филин тогда искал. Все перерыл в лагере и всех. Чуть не кричал от злости. Я впервые его таким видел... Так что жди здесь. Не исчезай.

Прямо - метрах в трехстах - стояла недостроенная церковь. Налево, тоже, поди, недалеко, почта. И еще нужно было бы как-то срочно найти Светлану: похоже, назревала пора смываться.

...Юля, вся погруженная в хлопоты, искренне улыбалась только Глебу. Вокруг стояли сумки и корзины, свертки и кулечки. Дажнев же выслушивал:

- Это твой любимый Филин приказал пикник устроить. В стороне от глаз, только для руководителей секций. А обслуживать я одна должна. В целях конспирации. Прямо как в девятьсот пятом. В Разливе.

- Не в Разливе, Юлечка. В Берне. - Дажнев робко защищался.

- Да хоть где! К чему такая секретность? Взяли бы пару поварих... Глеб, вы не обращайте на нас внимание, просто наслаждайтесь отдыхом. Вместо меня.

- Я хотел бы только с вами. Иначе это не отдых. Совесть замучает.

Он так и не понял - берут его на этот пикник или нет? Дажнев, похоже, этого не знал и сам. И спросить-то, бедняге, не у кого. Инструкции получить... Ну? Берут или нет? Глеб спрятал глаза, отошел, пусть решают за спиной. Он подчинится партийной дисциплине. На сегодня он и так уже заслужил самый что ни на есть пассивный отдых... Но тут из-за соседней палатки, как крылоногий Меркурий, возник пухленький Юра - адъютант Саши-монархиста. Он, не доходя трех шагов, беззвучно "щелкнул" каблуками своих божественных сандалий:

- Разрешите доложить!

- А где "здравия желаю"? Не паясничай. - Дажнев поморщился.

- Велено передать: командир уже на месте. Костром занимается. Столом. И скамейками. Если что-то нужно нести - я могу.

- Еще бы не нужно. Бери те две сумки. Унесешь?

- Рады стараться. - Юра схватил самые большие, мотнул челкой. Понес.

- Да осторожней! Там посуда! - отчаянно воскликнула вслед Юля.

После такого "явления" Дажнев принял решение:

- Этот петух из Питера даже здесь без адъютантов не обходится... Глеб, а рюкзак ты нести сможешь? - Он тоже решил иметь подпорку.

Почему нет? Паж так паж. Обижаться? Но это судьба. Глеб же сам ни на что не напрашивался. Он бы мог и здесь честно поваляться. С книжкой. Любой. Пока буквы окончательно не забыл.