Пепел войны - Станислав Сергеев

«Да, среди них много военных с боевым опытом, и при этом они имеют возможность использовать боевую технику. Судя по том, у что под Могилевом действовала небольшая группа диверсантов, а под Фастовом уже ударная маневренная группа, имеющая на вооружении тяжелую бронетехнику, можно сделать вывод, что Зимин с компанией решили увеличивать свое присутствие в нашем мире. На станции они очень неплохо поживились и продуктами, и горючим, и боеприпасами. Все пленные утверждают, что сразу после захвата станции Зимин отправил в неизвестном направлении целую колонну машин, загруженную трофеями.»

В докладе также обращалось внимание на необычные малогабаритные и защищенные от прослушивания средства связи, приборы ночного видения, которые использовались как на танках, так и у пехотинцев и снайперов.

Серьезных и однозначных выводов не делалось, но и общих размышлений, собранных и классифицированных фактов было вполне достаточно, чтобы нельзя было однозначно отвергать саму гипотезу о пришельцах из будущего. Канарис еще раз похвалил себя, что смог вовремя сориентироваться и отправить своего человека к Зимину. Тот справился с заданием и подтвердил предположение шефа Абвера, хотя и был под контролем противника.

Прочитав этот документ, Канарис снова долго стоял у окна, задумчиво глядя на ночной Берлин, расцвеченный яркими огнями. Впервые в жизни он не знал, что делать и во что верить, заглянув в бездну, боялся делать шаг назад, но и идти вперед сил не было.

Адмирал еще не смирился с мыслью, что Германия проиграет войну, рассматривая варианты заключения союза с англичанами против Сталина, но уже сам не верил, понимая всю тщетность. Сталин, мобилизовав все свои ресурсы, отбился и без помощи пришельцев, а теперь он это сделает намного легче, в условиях экономики и производства, полностью переведенных на военные нужды, сможет быстрее освоить технологии из будущего и если Германии что-то и достанется, то только крохи, которые не смогли утаить русские.

«Но я немец, и должен сделать все для своей страны, надо найти наилучшее решение, может опыт из будущего что-то поможет. Значит надо вариант Зимина, разыгрывать до конца…»

Глава 17

Сражение, которое разыгралась на улицах вымершего Симферополя, было не то что бы грандиозным, но за прошедшие два года после ядерного конфликта, эти улицы не видели столько боевой техники, столько бойцов и такой плотности огня. Две немецкие трофейные гаубицы под управлением Сергея Павлова виртуозно разносили промороженные здания, в которых прятались и ожесточенно оборонялись боевики. К тому моменту, когда по улице Гагарина пронеслись два танка, два бронетранспортера и три переделанных джипа, составляющих основные ударные силы отряда Черненко, все подходы к бункеру «внутряков» были уже под нашим контролем. Я воспользовался КАМАЗом, на котором в Крым приехали Дегтярев с командой бойцов, выехал на место событий, но полдороге встретившись с двумя джипами, несущимися на всей возможной скорости, везущих тяжелораненых в бункер, где предупрежденные девушки и приглашенный из 1941-го года хирург уже подготовились к приему раненных. Хоть бой и закончился победой, но при этом мы потеряли троих убитыми и пятерых раненными, причем эти потери произошли почти в самом конце боя, когда разгоряченные боем бойцы на джипе попытались преследовать отступающих боевиков и нарвались на по-быстрому, но грамотно организованную засаду. Боевики при этом, потеряв пару человек, сумели отойти и мы не стали их преследовать, хотя потери для нас были ощутимыми.

Пока мы подъезжали к городу и пробирались через завалы к развалинам железнодорожного вокзала, там шла по радио перепалка между «внутряками» и нашими бойцами, получившими команду дождаться меня, никого не допуская до бункера. К счастью, после такого показательного разгрома боевиков, наш авторитет как одной из сильных группировок Симферополя, а может быть и всего Крыма, уже играл на нас и на прямой конфликт уже никто не пытался идти. КАМАЗ влетел на обширный проспект минут через пятнадцать, после появления колонны «внутряков», которые разумно рассредоточились, заняв круговую оборону.

Все время, пока мы ехали, я слушал перепалку в эфире, где Дегтярев во всю строил и ставил на место несостоявшихся хозяев, которые так жестко приняли гостей. И они прекрасно понимали, что Олег прав, и жесткие условия, высказанные в грозной форме: остановиться, и привести оружие в походное состояние, были с неохотой, но выполнены. Тут и я подоспел, мельком осмотрев всю картину уличного боя, догорающие джипы и бронетранспортер боевиков, трупы, вокруг которых ходила пара наших бойцов, деловито освобождала от оружия и боеприпасов и при необходимости делали контрольные выстрелы. Я вызвал на связь Дегтярева и Васильева.

— Папа, Дровосек, это Феникс, давайте в КАМАЗ, надо поговорить.

Те коротко согласились, и через минуты три, оба были в машине. Краткий рассказ о бое, особенно заострили внимание на потерях. Но больше разговор зашел о том, что делать с «внутряками».

— Вадим, если Семенова там сместили и повязали его «шестерок», то кто там сейчас рулит? Ты вроде как с ними общался.

— Есть там парнишка, твой командир одногодок, Коля Кафтайкин. Прапорщик, из потомственных военных.

— И как он?

— Да нормальный. На первые роли не лез, исполнительный, рассудительный, я его в свое время хотел перетянуть, да вот поговорить не смог, его Черненко постоянно, то в патрули, то на Рынок отправлял. Надежный парень, как автомат Калашникова. Если уж он там рулить взялся, то значит народ действительно припекло.

— Что у него в семейном плане?

— Не женился. Вроде с девочкой какой-то до войны жил, но что-то там не сложилось.

— Понятно. Наш клиент. Вояка, который нигде, кроме воинской службы себя не видит.

Чуть задумался. Повернул голову к Дегтяреву.

— Олег, скажи а тот прапор, Вербицкий, который с Черненко был, мы еще его с собой в 41-й брали, он ведь в твоей группе сегодня был?

— Да, неплохо парнишка воюет, чуть понатаскать и можно будет к себе в группу взять.

— Вызывай его, он сейчас понадобится.

— Понял.

Олег быстро связался со своими, а я кивнул Васильеву.

— Вадим, сейчас подойдет Вербицкий, будет подтверждать и всем своим видом показывать, что ему у нас классно живется. А ты давай на связь, этого, Кафтайкина.

Васильев достал портативную радиостанцию, снял с нее гарнитуру, чтоб разговор слышали все, и стал вызывать прапорщика Кафтайкина. Тот почти сразу откликнулся, видимо, давно ждали от нас сигнала.

— Коля привет, это Вадим Васильев.

— Ну, привет, капитан. Как оно там живется?

Во всех портативных радиопередатчиках очень сильно искажается голос, но и при таком качестве была слышна усталость и обреченность в голосе говорившего.

— Да, нормально, Коля. Я сейчас дам трубочку командиру, он тебе все объяснит. Ты главное не дури, и верь. Я в свое время поверил и ни разу не пожалел.

— Интересно говоришь. Ну ладно, давай общаться, все равно другого выхода уже нет.

Я взял радиопередатчик в руку и нажал кнопку передачи.

— Добрый… Говорит майор Оргулов. Николай, как бы вживую пообщаться, безопасность гарантирую, и желательно не затягивать, там у вас в бункере засели несколько джигитов, и надо что-то срочно решать.

— Да понятно. Надо, так надо. Куда подойти.

— Зачем идти? На джипе подъезжаете к бывшему зданию налоговой железнодорожного района, там встретят и проводят. Все давай не тяни и так времени мало.

А про себя подумал: «Уже срочно надо в прошлое лететь и Борисыча с дочкой в Москву отправлять, пока там немцы кольцо не замкнули, все аэродромы не уничтожили».

Кафтайкин не стал долго задерживаться и буквально через три-четыре минуты к повороту подъехал джип, из которого выскочил человек в защитном костюме, демонстративно закинул в салон оружие, сняв с себя всю амуницию, и как бы безоружным пошел к стоящему в глубине двора КАМАЗу.

Естественно его встретили, обыскали и провели в кунг, где мы с Дегтяревым и Васильевым, попивая кофе из термоса, закусывая немецкими трофейными галетами, обсуждали план освобождения бункера «внутряков», который как бы по умолчанию считали уже своим.

Кафтайкин оказался невысоким жилистым, с живыми глазами, короткой армейской прической и бледным, как у всех обитателей бункеров лицом. Пройдя через небольшой тамбур, войдя в помещение, он втянул в себя запах натурального кофе, и чуть приостановился, не веря своим ощущениям.

Да, действительно хороший парень, служака. На такого можно положиться и доверить ему спину. Уважаю таких, именно на них и держится армия, поэтому когда он вошел, я поднялся и первым протянул ему руку, прекрасно осознавая, что не смогу воевать с этим человеком, чем то он мне понравился. Наверно потому, что не пытался кого-то из себя корчить и было видно, что никакая гниль, так свойственная нашему развращенному и продажному времени не сможет в нем удержаться.