Чистилище. Охотник - Михаил Кликин

Иван затаился.

Спрятаться в лесу – проще простого: присядь за деревом, прикрой лицо веткой, не шевелись и забудь про комаров.

– Слышал, завтра снимаемся, – сказал один из моряков.

– Поскорей бы домой, – отозвался второй.

Голоса приближались.

– Да хоть бы на базу вернуться. В этом лесу меня такая жуть берет! Постоянно кажется, что кто-то следит из чащи.

– Во! У меня так же!

– Вернемся на базу, сразу достану пойло. Помнишь Евнуха? У меня в каюте целая бутыль его горлодёра припрятана…

Моряки прошли в пяти метрах от Ивана. Он не смотрел на них, зная, что взгляд тоже можно почуять.

Когда патруль удалился на достаточное расстояние, Иван пересек тропу и гораздо уверенней направился к лагерю чужаков. Через десять минут он был на месте, но из кустов пока выбираться не спешил, осматривая стоянку врага. Он сразу заметил трех бойцов, стерегущих лагерь. Они стояли на помостах, поднятых на высоту, недостижимую для большинства мутов. Еще три человека несли дежурство на земле – эти не выпускали автоматы из рук, сидели кружком у костра, поглядывали по сторонам. Рядом с ними под навесом было сложено оружие. Остальные моряки занимались делами: трое готовили питание на весь отряд, один чистил пулемёты, человек семь развлекались, кидая ножи в обтесанный ствол старой лиственницы.

Палатку Иван заметил не сразу – она пряталась за молодыми березками. Поначалу он не разобрал, что это за странный шалаш такой. Передвинулся, чтобы лучше его рассмотреть, увидел провод, уходящий под крышу, догадался, что это и есть жилье Мичмана – а где еще ему жить?

Иван выждал удобный момент, когда охранники отвернулись, вышел из укрытия, перебежал к березкам. Потом, словно бы прогуливаясь, медленно направился к палатке. Он рассчитывал, что его, если и заметят, то издалека примут за своего; он кутался в плащ, держал оружие на виду. Главное – не наткнуться на кого-нибудь лицом к лицу.

Присев за палаткой, он опять огляделся.

Бойцы, метавшие ножи в дерево, теперь нашли забаву поинтересней – они углем нарисовали мишень на обтесанном стволе и, разделившись на две команды, соревновались, кто быстрей наберет двести очков. Проигравшим, судя по крикам болельщиков, предстояло голыми прыгать в крапиву.

Иван, улучив мгновение, заглянул в палатку.

Мичмана там не было.

Он быстро прошмыгнул внутрь, радуясь везению. Встал, высматривая, где здесь можно укрыться. План был простой – дождаться главаря и под страхом смерти выпытать у него, где искать женщин.

В дальнем углу Иван заметил какое-то устройство – металлический ящик с ручками, с переключателями, со стеклянной шкалой. Он предположил, что это рация – с помощью подобного устройства капитан Рыбников вел свои эфиры.

Иван подошел ближе.

Неужели рация моряков работает? Скорей всего! А иначе, зачем тащить её сюда?

Его внимание привлекли сложенные бумажные листы. Он развернул их, догадываясь, что это такое. Действительно, это были выцветшие и потертые карты. Он нахмурился, пытаясь в них разобраться. По изгибам синей ниточки, изображающей ручей, понял, что красным кругом обведено местоположение деревни. Дальше было проще – он отыскал нарисованный значок, похожий на палатку, нашел Медвежью Голову, и даже поле, на котором работали женщины и дети до того, как их похитили моряки.

На одном из листов, большая часть которого была выкрашена синим, Иван обнаружил два маленьких черных крестика, десяток других таких же мелких значков и надпись: «Гнездо». Все символы группировались в одном месте – там, где синий цвет, обозначающий море, граничил с бело-зелёной сушей.

– Гнездо, – проговорил вслух Иван, пытаясь как можно точней запомнить расположение значков.

Карта была разобрана по листам, но Иван быстро состыковал их, с благодарностью вспоминая уроки Бориса. Ровно три минуты понадобилось ему, чтобы наметить маршрут к побережью – зимой охотники часто ходили к морю за тюленем, и у них были свои карты, пусть и не такие подробные, как эта.

Сложив бумажные листы, как было, Иван обошел палатку, высматривая, что еще здесь есть полезного. Он прихватил комплект пятнистой одежды, висящий на клетке с воркующими птицами. Сунул под мышку высокие ботинки на шнуровке – точно такие же, как те, что достались ему от отца. После этого сдвинул полог и выглянул наружу.

В лагере моряков мало что изменилось.

Иван, прячась за березками, быстро двинулся к лесу, как вдруг из-за палатки вышел полуголый человек. Он зевал и тёр глаза, словно только что проснулся. Иван повернул в сторону, надеясь, что его не заметят. Но человек, продолжая зевать, махнул ему рукой:

– Эй, ты куда? Погоди!

Иван плотней запахнул плащ, отвернул лицо, опустил голову и помчался что было мочи, ожидая выстрела в спину…

60

Сначала след был слабый. Он пропадал, и найти его вновь было трудно. Приходилось останавливаться, ходить кругами, возвращаться назад, теряя время. Но чем дальше, тем крепче и свежей становился запах, тем легче было отыскать оставленные человеком метки – оброненный волос, сломанный рукой сук, пятно впитавшейся в мох мочи. А после того, как убийца встретил сородичей, потерять след стало немыслимо – Ламия буквально видела его, словно яркую нарисованную дорожку; видела даже с закрытыми глазами.

Она уже представляла, как настигнет врага, как придавит его лапой и начнет выжирать теплое мягкое брюхо, чувствуя, как бьется и дергается агонизирующая жертва, ощущая, как мучительная жажда мести наконец-то унимается, уступает место обычной жажде и обычному голоду…

61

О своем появлении Иван предупредил товарищей голосом кукушки. Ему ответил снегирь – чуть правей, чем ожидал охотник. Он повернул на посвист и вскоре был на месте, где его встретили друзья. На их расспросы Иван отвечать не стал, махнул рукой:

– Идем!

Он провел отряд в ста метрах от северной границы лагеря, теперь точно зная, где расставлены посты и как движется патруль – всё это он видел на картах и планах, набросанных рукой неведомого Мичмана. Иван очень спешил, надеясь настичь возвращающихся к морю чужаков в пути. Он понимал, что если заложники попадут на борт корабля, то вызволить их будет намного трудней.

Охотники почти бежали, стараясь не отстать от предводителя. Он ничего им не объяснил, не рассказал – просто не успел, да и не посчитал нужным. Только на коротком привале, когда лагерь чужаков остался далеко позади, Иван вкратце рассказал о том, что он видел в палатке, выложил из палочек линии, повторяющие рисунок на карте.

– Я знаю это место, – сказал Илко Тайбарей. – Четыре года тому назад мы на том берегу начали выпариватель строить, но столкнулись с мутами. Поэтому Борис нашел место западней, где мутов почти нет. Теперь соль оттуда возим…