Трофей генерала драконов - Мария Лунёва

замечает этого. Уж не знаю, что движет этим мужчиной, но к кому он мосты наводит и дураку понятно.

— Всё дело в том, что по закону драконов наследник — старший ребенок в семье, — попыталась я найти хоть какое-то объяснение симпатии Орма.

— Алисия, — Талья резко хохотнула и взглянула на меня как на дитя наивное, — один несчастный случай и наследницей станут твои сестры. Критеса не считаем, того прикопать — вообще не проблема. Смысл этому взрывному дракону увиваться за калекой, когда можно взять в жёны здоровую? А? Но он настойчиво выспрашивает о тебе. И только о тебе! Смекаешь, что это значит. И не корчи из себя дурочку, со мной не пройдет. Я твое волнение прекрасно вижу.

— А генерал Стейн, — резко сменила я тему разговора, — увивается?

— Достал меня этот белобрысый, — вмиг ощетинилась она и, кажется, забыла о моей мнимой личной жизни.

Да, я верно вычислила, куда давить нужно, чтобы сестрица позабыла, о чем вообще речь велась.

— Что такое? — я приподняла бровь. — Неужто и тут близняшки в пролете?

— Ой, вот не надо, лера, — она сложила шарф и отбросила его в изножье кровати. — Ну вот давай без этой твоей святой простоты! Все ты видишь и знаешь.

Я засмеялась.

Боль отступила.

Сделав глубокий вдох, прикрыла глаза. Меня коснулся легкий цветочный аромат. Такой знакомый.

— Пахнет приятно, — пробормотала я.

— Да, цветы этот ледяной с утра припер. Какой-то веник полевой, — ворчание Тальи набирало обороты, видимо, не того она от своего генерала ждала. Надо ему намекнуть, что моя сестрица как-то больше к сладостям неравнодушна. Хотя...

— Цветы осенью?! Талья, ты должна была оценить. Я бы не отказалась от букетика...

— Так и посмотри на свой стол, — фыркнула она, не дав договорить.

— М-м-м? — приподнявшись, удивлённо улыбнулась, обнаружив источник дивного аромата.

На столике стояла высокая деревянная кружка, из которой торчали в разные стороны снежные примулы.

— Это Орм? Я думала цветы тебе, — прошептала, глядя на такую красоту. Откуда только красный дракон прознал, что я люблю их. Из десятка видов цветов, что растут в округе, он принес именно их. И ведь не первый раз.

— И мне, и тебе, — хмыкнула Талья. — У непобедимых генералов утро случилось в поле. Букеты составляли, господа ящерицы. Все заросли малины затоптали, ироды.

Это внезапно подняло мне настроение. Опустившись на подушки, натянула повыше одеяло. Новое, меховое, теплое.

Оставив мою ногу в покое, сестрица, расправила его края и укрыла меня тщательнее. Затем подошла к окну и раздвинула шторы, впуская в комнату больше света. При этом она явно пребывала в легкой задумчивости. Вроде и шутим, а словно тревожит ее что-то. Меня это насторожило.

— Талья, какая-то ты потерянная. Может, еще что случилось? — осторожно полюбопытничала я. — Не замерзла ночью?

В ответ на мой вопрос она взволнованно вздохнула.

— Нет. Ко мне Ивар приходил, — невзначай буркнула она. — Вечером...

— А-а-а, он уже Ивар? — поддела я ее, отлично помня, как белый дракон, активно прижимая ее к стеночке, что-то пытался найти на ощупь под ее подолом.

— Ну, генерал Стейн, — сестрица пожала плечами, — с одеялом заявился. И погнала бы его по лестнице грязными панталонами, но... холодно, а это одеяло... Теплое такое на вид. Пришлось улыбаться и мило кокетничать.

— Надо же, — я не сдержала веселья, — вечером с одеялами, утром с цветами. Они там что коллективно план ухаживаний составляют?

— Ну и он меня... — она прикусила губу, недоговорив.

— Поцеловал? — я мысленно потирала ладони. Вот и подловила я ее.

— Нет, — она покраснела. — Ты что? Мы почти незнакомы. Нет. Но он так смотрел и красивой называл. А потом... ну, он такие слова говорил. Стоишь как дурочка, уши развесила, рот открыла. Слушаешь, краснеешь, бледнеешь. Очаровал он меня. Опомнилась, а он уже одеялко на постель стелет, да мед мне в уши льет, как греть ночью будет. Тут меня и понесло. Я его наглецом назвала, ночной сорочкой, что под руку попалась, отхлестала и из комнаты выгнала. Дверь закрылась, а я стою не дышу. Лицо, шея, грудь красные. Ноги не гнутся... Это так…. Так... — она вдруг замерла, приподняла смоляную бровь и зыркнула на меня так, что я сразу смекнула — пора притворяться больной. — Подожди-ка, лера, что значит — поцеловал? Одеяла, цветы... Так там еще у тебя и поцелуи были? И ты молчишь? Да как тебе не стыдно оставлять меня без подробностей? С этого и надо было начинать, еще когда ногу свело. Не "Талья, больно!" кричать, а "Талья у меня случился первый поцелуй!". Я бы примчалась куда быстрее. Ну, давай подробности. Как оно? Колени тряслись? В глазах темнело? Вольности позволял? Позволял! Это же Орм! Давай, не держи в себе, расскажи своей молочной сестренке как оно. Ну?

Сдвинув мои ноги, она уселась на кровать и предвкушающе замерла. Я молчала, как бы не понимая, что говорить-то.

— Лера, рассказывай, как оно было? — опасно прищурившись, Талья надула губы и сложила руки на груди. — Не томи.

— Что тебе рассказывать? — совсем смутившись, пыталась сообразить, как так вышло-то? Я же ее хотела поймать на поцелуе со Стейном, а в итоге сама сижу и думаю, что говорить об Орме.

— Алисия, я тебе все выложила про свой первый поцелуй с подробностями.

— Отстань, Талья, — прошипела недовольно. — Какие там были подробности! Обслюнявил всю, так что тебя чуть не вывернуло.

— Вот и ты обо всем узнала первой. А Орм? Что ты почувствовала? В груди заныло, жарко стало? На грязные мысли потянуло? Не держи это в себе — поделись с подругой.

— Я жду другого и точка.

— У-у-у, — она покачала головой и печально вздохнула, — неужели огненный генерал так