По багровой тропе в Эльдорадо - Эдуард Кондратов

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ПОБЕГ

…Всего лишь час назад сеньор Орельяна распорядился пришвартовать бригантины к берегу. Сегодня на рассвете пленный индеец, всю ночь рассказывавший нам об амазонках, показал капитану ярко-зеленую травку, из которой жители окрестных селений изготавливают смертельную отраву для своих стрел. Сообщение это не на шутку встревожило Орельяну, и он незамедлительно принял решение надстроить борта «Сан-Педро» и «Виктории». Однако он не рискнул начать плотницкие работы на месте нашего ночлега — вблизи рощи пролегали широкие охотничьи тропы индейцев. Нужно было искать местность поглуше. Почти до полудня плыли мы по Великой реке, присматривая удобное место для стоянки, пока сеньор Орельяна, наконец, не ткнул пальцем в сторону небольшого перелеска и не сказал:

— Остановимся здесь!

Это произошло, повторяю, всего лишь час назад. Сейчас уже вовсю стучали топоры и с шумом валились на землю гладкоствольные деревья. Чтобы ускорить дело, капитан разрешил нескольким индейцам покинуть борт большой бригантины, выдал им ножи и приказал обрубать сучья. Апуати и Аманкай оказались в их числе. Они работали неподалеку от Мехии, затем к ним присоединился и я.

Да, момент был как нельзя более подходящий. Я поймал красноречивый взгляд Диего: «Надо рискнуть!» Я кивнул и незаметно для окружающих шепнул Аманкаю, чтобы он был готов к побегу и ждал дальнейших распоряжений. Аманкай вполголоса передал по-индейски мои слова Апуати, и я заметил, как девушка вздрогнула и выронила нож. Но потом она взяла себя в руки и даже не взглянула в мою сторону. А я беззаботной походкой направился к Диего и стал помогать ему обтесывать ствол.

Если бы тогда за нами и следил внимательный глаз, все равно никому в голову не пришло бы, что наш разговор с андалузцем представлял собою нечто иное, нежели веселую болтовню двух солдат. Мы смеялись, подмигивали друг другу, обменивались дружескими тычками и в то же время сосредоточенно обсуждали все детали побега. Решив воспользоваться тем, что солдаты беспорядочно рассеялись по лесу и рубили деревья в самых разных местах, мы приняли такой план: Мехия, Аманкай и Апуати постепенно и, по возможности, незаметно будут переходить от одного поваленного дерева к другому, продвигаясь к западной окраине леса. Но прежде мы с Эрнандесом должны будем сменить дозорных, которых капитан выставил на опушке. Вряд ли кому бросится в глаза отсутствие Диего и двух индейцев, а если кто и хватится, то сначала их будут искать в самом перелеске, и лишь потом сообразят, что налицо — побег.

Предусмотрительный Мехия носил на груди мешочек с бусами и блестящими пуговицами. Топоры мы могли унести, не возбудив подозрений, оружие у нас всегда было при себе. Мы были готовы к бегству. Выбор на западное направление пал не случайно: в двух лигах позади нас лежало индейское селение, которое бригантины миновали без боя. Следовательно, мы могли надеяться, что индейцы встретят нас миром или, по крайней мере, без особой вражды.

Оставалось предупредить Эрнандеса. Покинув Мехию, я отправился на поиски португальца и вскоре нашел его сидящим на пне и внимательно разглядывающим босую ступню. Рядом валялся рваный сапог.

— Укусила… Какая-то дрянь.

Его рябое лицо сморщилось, он сокрушенно помотал головой и сплюнул.

Я внимательно огляделся — не может ли нас кто подслушать? — и только после рассказал португальцу о плане побега. Я посоветовал ему побыстрее обуться и вместе со мной отправиться сменять дозорных.

Эрнандес побледнел, и рябины на его морщинистой физиономии стали еще отчетливее.

— П-постой, — заикаясь, выдавил он. — Как же так… сразу?..

— Удобней момента не будет, — настаивал я. — Скорее, Эрнандес, скорее!..

Казалось, он колебался. Но потом все же поднялся, надел сапог и нерешительно заковылял следом за мной. Когда мы проходили мимо группы отдыхавших на бревнах солдат, Эрнандес окликнул меня. Я оглянулся.

— Щит… Я одолжу у них щит, — скороговоркой выпалил он. — Мы же идем в дозор…

— Не стоит, Эрнандес! Не привлекай их внимания, — возразил было я, но португалец не послушался.

— Нет, нет… Без щита нельзя… Будет подозрительно, — бормотал он, направляясь к солдатам. Я со злостью смотрел ему вслед. «Глупец, — думал я, — ты ведь настолько взволнован и испуган, что невольно вызовешь подозрение. Тем более, у жирного Педро — вон как он оживился, когда увидел тебя…»

Слава богу, обошлось!.. Солдаты продолжают болтать, а рябой упрямец бредет ко мне со щитом в руке.

— Поторопись! — сердито буркнул я, когда он подошел вплотную. Эрнандес виновато моргнул, и мы продолжили свой путь к западной опушке леса.

Дозорных Хуана де Элена и Гомеса Каррильо наше появление чрезвычайно обрадовало. Видно, им здесь было страшновато: как-никак весть о ядовитой травке произвела впечатление на многих. Они весело пожелали нам счастливого дозора и ушли. Около получаса мы с Эрнандесом провели в напряженном ожидании.

Но вот среди толстых стволов бесшумно мелькнула и притаилась легкая фигура Аманкая.

— Это мы, не бойся! — негромко произнес я, и сразу же из-за дерева, в каких-нибудь двадцати шагах от нас показалось взволнованное и сияющее лицо Апуати. Вышел и Аманкай, а через несколько мгновений я услышал тяжелые шаги Диего, который продирался через кустарник.

— Скорее! — крикнул он, когда увидел нас. Он запыхался, лицо его было залито потом.

— Что, погоня? — взволнованно спросил я.

— Пока еще нет… Но времени терять нельзя… Надо искать охотничью тропу. Где-то она должна быть, ведь рядом селение…

Мы двинулись вперед один за другим — впереди Аманкай с Апуати, затем Мехия, Эрнандес и я. На наше счастье, в этих местах берега Великой реки были достаточно высоки, и мы не встретили на своем пути ни озер, ни затопленных низин, появляющихся во время половодья. Вот уже вторую неделю стояла жаркая солнечная погода — даже обычные в здешних лесах болотистые участки нам попадались редко. Впрочем, мы все равно продвигались очень и очень медленно — колючие кустарники, сплетения лиан, гнилые стволы упавших деревьев не давали нам возможности уйти за короткий срок на сколько-нибудь значительное расстояние от лагеря испанцев. Мехия с тревогой оглядывался: его беспокоила хорошо заметная просека, которую мы оставляли позади себя. Да, только выигрыш во времени мог спасти нас — следы наших мечей выдавали с головой.

— Ойя! — раздался ликующий голос Апуати. — Дорога, индейская дорога!.. Там!.. Гляди!

Поистине кошачьи глаза у этой девушки. И как она только разглядела столь малоприметную тропку?..

— Уфф! — с облегчением вздохнул Диего. — Теперь совсем другое дело… Можно и поднажать…