Амбивалентность. P.S: Я научу тебя любить - Ингрид Ельская

С этими словами он взял мою ладонь и поместил в область паха, показывая, как я его возбуждаю. Сквозь джинсовую ткань я сжала набухший член и почувствовала еще большее желание внизу живота после того, как Назар застонал от моих действий.

Скалящийся волк на накачанном прессе так и манил. Не до конца понимая себя, я сначала провела по нему пальцами, после чего наклонилась и повторила этот же путь языком, постепенно поднимаясь к мощной груди. Задержала внимание на широких плечах, изучая их прикосновениями. Идеальное тело, сильное. Мое. Сейчас Назар принадлежал только мне.

Я коснулась мужских скул: щетина приятно колола пальцы. Не удержавшись, я снова набросилась с поцелуями, прокладывая тропинку от подбородка к скулам, оставляя свои метки на шее. Хотелось, чтобы каждая женщина видела, что этот мужчина принадлежит только мне. Руки в этот момент ласкали его тело, а соски болезненно ныли всякий раз, когда соприкасались с твердыми мышцами.

Вот я уже добралась до кубиков на прессе и языком обвела все, прикусывая и зацеловывая кожу. Назар вздрагивал от каждого касания, шумно втягивал воздух, но стоял смирно. Он принял правила игры. А в том, что это была игра, никто из нас даже не сомневался.

Коснувшись пряжки ремня, я замерла. Сглотнув, подняла взгляд на Назара и растерялась. Тот напряженно смотрел на меня и ждал, что будет дальше. А я впала в ступор, понимая, что стесняюсь продолжить начатое, и опустила глаза.

Видя растерянность, Назар большим пальцем взял меня за подбородок и, коротко целуя в губы, прошептал:

– Кажется, командиру пора писать рапорт на увольнение, – с этими словами он подхватил меня на руки и усадил за стол, располагаясь между моих ног.

– Протестую, – сквозь поцелуй попыталась возмутиться я, задыхаясь от покусываний в шею, которыми муж сразу же начал меня одаривать:

– Командир оказался неопытным, протест отклоняется.

С этими словами он сжал мою грудь и языком очертил сосок. Я полностью капитулировала под таким напором и застонала, отдаваясь ласкам.

– Не останавливайся, пожалуйста, – умоляла я, и он видел, как мне важны его прикосновения. Как покрывается мурашками кожа, когда он начинал целовать живот, спускаясь все ниже.

Губами Назар изучал каждый миллиметр моего тела, я ощутила жар его дыхания на лобке и задрожала от острых эмоций, откинулась голой спиной на стеклянную поверхность, позволяя мужу делать все, что он посчитает нужным.

Промежность обожгло, и я дернулась, когда пальцы коснулись мокрых складочек, аккуратно раздвигая их. Проводя вверх-вниз, уделяя особое внимание клитору, от чего меня словно било током. Я громко вскрикнула и сразу же закрыла рот ладонью, опасаясь, что нас кто-то может услышать снаружи.

Почувствовав горячее дыхание на промежности, я занервничала, поняв, что муж намеревается делать. Нет, нет, нет! Он же не собирается целовать меня прямо туда, это же слишком интимно.

Я попыталась отстраниться и свести бедра, но Назар не позволил этого сделать. Жар дыхания в области самого сокровенного будоражил не только сознание, но и тело, по которому хаотичным табуном неслись мурашки, покрывая кожу. А когда влажный язык коснулся моего лона, я забыла обо всем на свете, подаваясь бедрами навстречу удовольствию. Тело забила судорога, а Назар продолжал изучать меня. Он осторожно накрыл языком мокрые складочки, смакуя мой вкус. Медленно, мучительно.

И именно эти неторопливые движения вызывали непреодолимое желание большего, отчего возбуждение усиливалось в несколько раз. Он дразнил меня. Специально раззадоривал, мучая, доводя до истомы, но не позволяя кончить. Узел внизу живота скручивался все сильнее, наполняя тело болезненными ощущениями в поисках разрядки.

Постепенно касания языком становились более настойчивыми, ритмичными толчками муж начал проникать внутрь, заставляя меня подаваться ему навстречу. Бесстыже и пошло. Я кусала руку, чтобы не кричать от удовольствия. Тем временем Назар продолжал ласкать меня языком, стараясь проникнуть все глубже. Я почувствовала приближение оргазма, который наполнял низ живота и грозился взорвать тело в любой момент.

– Не сдерживайся, кричи! – рыкнул Назар. – Тебя никто не услышит.

Эта фраза прозвучала как приказ, который нужно было безоговорочно исполнить. По крайней мере, мой организм отреагировал на нее именно так, и в следующий миг я громко закричала от нахлынувшей волны экстаза, как можно сильнее сжимая бедра. По телу бродила судорога, захватывая каждый миллиметр, разливаясь приятным теплом и расслаблением.

Назар притянул меня к себе и поцеловал в губы. Ощутив свой же вкус, я почувствовала прилив новой волны желания. Это была какая-то животная, похотливая страсть, которую я никогда и ни с кем ранее не испытывала. Только с Назаром. Он был для меня наркотиком, который одурманивал и заставлял терять контроль.

– Может, поедем домой? – прохрипел Назар и снова провел пальцами по моей промежности.

– Потом, – зашипела я ему в рот и двинулась бедрами навстречу его пальцам.

Назар ухмыльнулся и снова коротко поцеловал меня в губы, накрыв ладонями мою грудь. В ответ я начала целовать его плечи, ноготками прочерчивая линию вниз по спине, после чего прошлась по торсу и, нащупав пряжку ремня, стала его расстегивать.

Назар дрожал от возбуждения, и это заводило еще сильнее. Расстегнув джинсы, я нетерпеливо стянула их вместе с боксерами и сразу же выпустила на волю его член, на котором от возбуждения появилась прозрачная капля. Я сжала набухший с венами ствол и провела рукой снизу вверх, что вызвало у Назара глухой стон.

– Я не могу больше сдерживаться, – прошипел он и снова набросился на мои губы, притягивая к себе. Я понимала, что еще мгновение – и стану женщиной, нужно сказать Назару о своей невинности, но не рискнула. Читала в интернете, что от сильного возбуждения может быть не больно, и решила, что буду молчать.

Назар прижал меня к себе, водя эрегированным членом по моей промежности, дразня и возбуждая еще больше. При этом он пристально смотрел мне в лицо и выглядел пьяным. Соблазняя меня, он хмелел сам, тонул в моих глазах и терял контроль. Мы оба обезумели в этой комнате, стали похожими на животных, которые хотели только одного – утолить голод.

Когда горячая головка надавила на влагалище, я неосознанно дернулась и напряглась. Это действие не осталось незамеченным.

– Ты мне ничего не хочешь сказать?

– Хочу, – я дышала от волнения открытым ртом, – я соврала тебе. Ты будешь у меня первым.

– И когда ты хотела мне об этом сказать? – прошептал он, прижимаясь к моим губам, углубляя поцелуй. Я напряглась, ощущая в себе его пальцы, которые осторожно ласкали, проникая внутрь и растягивая эластичные стенки.

– Я