Некромант. Присяга - Наталия Нестерова

Его звали Анур.

Словно в мультике, все ускорилось – вот пунктир, путь движения Касиза; я откуда-то знала, что примерно от Каспия и до будущего Киева Касиз добрался верхом на настоящем исчадии ада, черном жеребце, но там жеребец сломал ногу, и колдун двинулся пешком, завернутый в шкуру гигантского тигра. Он бежал, бежал от Анура, потому что встретил равного себе и уже был ослаблен чередой схваток; бежал, чтобы набрать сил на самой окраине обитания человека, и искал эту окраину.

Но Анур нагнал.

Первозданные Силы тогда были колоссальны; оба экстрасенса владели тайнами контакта со стихиями. Схватка прошла перед моими глазами в мгновение ока, но я успела увидеть, что вздрагивала земля, уходили под землю реки, восставали холмы, с неба били молнии…

И Касиз пал.

Анур распечатал землю и, призвав на помощь заклинания алхимика, переместил сюда давно приготовленный для Касиза алтарь. Анур подозревал, что он не полностью убил колдуна; а потому рассчитывал на магию алтаря, мощь земли и на свойства особого артефакта, созданного запереть злой дух. Не самим Ануром, кстати, созданного – кем-то еще более могучим, добрым и светлым. Кем-то, кому, как и моей Наставнице, Высшими Силами было воспрещено вмешиваться, воспрещено участвовать в битвах, а разрешено лишь надзирать и учить.

Трое суток Анур охотился и наконец повалил огромного оленя с раскидистыми рогами – благородное животное, несущее силу добра. Содрал шкуру и ею запеленал Касиза. Скрутил еще влажными сухожилиями оленя его холодные белые руки и сверху, произнеся все положенные заклинания на неизвестном мне языке, накинул серебряную цепочку с громовым камнем. И с этого момента Касиз вправду затих – внешне и внутренне. А Анур запечатал небольшую пещерку под землей и заклял место в уверенности, что люди никогда не найдут могильника колдуна.

Но Анур не проследил за одним моментом. Пока он гонялся за оленем, недвижный Касиз, хладный, бездыханный, без биения сердца, лежал на алтаре, но не был мертв и не бездействовал. Он плел заклинания, которые позволили частице его духа выжить… в том числе использовав и огромную силу алтаря! И – проклинал людей, всех скопом и каждого в отдельности; проклинал по каким-то своим причинам, но с такой лютой ненавистью, что от его проклятий на свет рождались чудовища. Чума, холера, сибирская язва; злые помыслы и пожелания, а также материализованные на капельках пара бактерии и вирусы веером расходились от лежащего на камне тела, не шевелящего ни пальцами, ни губами.

Анур понял свою ошибку, лишь когда завершил обряд укрощения Касиза.

Тогда Анур, раздевшись донага, измазался в крови оленя, съел его сердце и начал обряд.

Если экстрасенс удаляет из чьей-то судьбы негатив, то этот негатив, чтобы он (по закону сохранения энергии и вещества) не пошел дальше, пережигается во внутренней реторте экстрасенса, переходит в иное качество, обеззараживается. Так работают настоящие экстрасенсы со светлым Даром и сегодня. Потому что негатив ведь можно попросту отвести во времени или в пространстве или перенаправить… и тогда возникает ситуация «а потом будет еще хуже».

Анур попробовал «поймать» все духовные и материальные проклятия, выпущенные Касизом в мир, и пережечь их в себе. И он точно знал, что погибнет от этой работы.

Кое-что он успел. Я лишь содрогнулась, увидев, от каких бедствий Анур освободил нас, исправляя свой промах. Но – не от всех.

И вот, умирая, голый, в груде кишок и в разверстой туше оленя, он Посмотрел.

Последнюю частицу своего духа вместе с последним Взглядом он обратил в артефакт, чтобы быть стражем Касиза вечно.

А предпоследнюю… ко мне.

Я и не предполагала, что бывает такое родство душ, такая гармония и открытость. Анур… в последний миг его жизни… и в первый раз в жизни моей взволновал меня как мужчина женщину, показал, что такое Любовь в истинном преломлении светлого Дара. Все смешалось в моей несчастной голове; то, что говорила Наставница, стало ясным и предельно простым (а я не верила!), то, от чего успешно отпихивалась, вошло в мою жизнь; я на секунду слилась с умирающим магом… отдавшись потоку Силы, несущемуся сквозь время… Анур также ощущал мое присутствие в этот миг, мою миссию – завершить его дело, и чувствовал то же самое…

Я брякнулась на стопку матрасов и потеряла сознание.

– …и давно?…

– …нет…

– …на полчаса ее с Васькой нельзя оставить…

– …сам хорош, ушел за тряпками…

– Оба хороши! Девочки, какая палата свободна?… из двухместных?… Нет, сначала в операционную, зашить надо… потом к Евсееву ее… ну и что, что разнополые? Я вам честное слово даю – им вместе будет пре-кра-сно!

– Белк, – подала я слабый голосок, – я у тебя, что ли?…

– А то же! Очнулась? Кто-где-когда, помнишь?

– Все помню, Белк… убери ребят, надо поплакать…

– А ну, вышли вон! Орлы! Ники, разожми руку, я заберу эту фигню…

– Не надо забирать…

– Она… септическая какая-то…

– НЕ НАДО ЗАБИРАТЬ!!!

– Поняла-поняла… с какого этажа ты там падала?

– Белка, будь другом, дай пореветь…

– Ты реви, а я пока рукоделием позанимаюсь… художественная штопка… заодно уж, чтобы потом второй раз не реветь… вот дуреха. Ты с чего взяла, что, если в порезы втереть грязь, легче заживет?…

– Ладно тебе… времени не было… Женька заклеил как смог.

– На курсы фельдшерские его… или спасателей МЧС, может, ему больше понравится…

Я, как смогла, поведала Белке мощь посетившего меня озарения. Танька слушала внимательно, промывая длинные порезы, чем-то пшикая, подкалывая и, разумеется, зашивая… я практически не чувствовала боли, только видела – края порезов как-то нехорошо зажглись красным. Антибиотики ввалит, промелькнула мысль. Я бы ввалила в такой ситуации, хотя в принципе – я против них. С другой стороны… после посещения могильника и с учетом характера проклятий Касиза человечеству… да-с. Интересно, вирус гриппа тоже на его совести?… Вот это я понимаю – породил чудовищ. А Касиз не один такой… а микробиологи все удивляются, откуда новые штаммы и виды…

Закончив, Танька сдернула перчатки.

– Он хоть хорошенький?

– Кто? – оторопела я.

– Айнур.

– Анур…

– Ну да. Хорошенький хоть?

– Э-э-э… – Я как-то не мерила мужчин этой категорией. Попробовала воссоздать его внешность. – Ну, смуглый… брови низко, очень черные, широкие… лицо… не знаю… борода до ушей. Руки – пальцы узловатые, сильные. Был в какой-то сложной одежде, как будто обмотан в ткань. Глаза светло-карие, но выглядят яркими, как светлый янтарь… я не рассмотрела, Таньк. По поступкам и по внутреннему облику – суровый воин, воин Света, экстрасенс высшей октавы со светлейшим Даром… и… очень уж он мне подошел бы…