Это другое 2 - Иван Солин

— Ну хорошо, если господин предпочитает менее возвышенный слог, и без цинизма ему столь неуютно, то скажу так. Тело Гаус, без всех тех преобразований, кои являются обязательными для всех владетелей в момент Пришествия, очень уж слабое, да как, впрочем, и у любого лишь человека. Вот и выходит, что теперь прямо-таки зависимо от вашей Круа, мой...

— Давай на ты и без кривляний.

— Ага. Без твоей Круа, короче, ломка начнется. Да и вообще, разве это жизнь без неё? Кто вкусил силы, знаешь ли, редко когда может найти в себе сил, звиняй за каламбур, дабы отказаться от возможности быть сильным. Примерно так. И да, другие Их Светлости, если бы вместо тебя я попросилась к ним, сразу же убили бы. И дело тут даже не в дискриминации, а просто такова погребальная традиция, ибо ушедшие — должны уйти полностью! Так что, как видишь, я добровольно и, более того, целенаправленно постаралась получить первую порцию твоей Круа, осознанно сделав свой выбор, и теперь всецело принадлежу только тебе. Повелевай, — призывно изогнувшись, выдала порочно облизнувшаяся красавица, уже и не думавшая гнуть спину, а соблазнительно примостившаяся сейчас у ног «властелина», словно на троне восседавшего на своей, блин, табуретке.

— Да ладно! И что, спесивые Лиу с Нго захотят мириться с каким-то человечишкой над собой?

— От упомянутых осталось не так и много, — пожав плечами, спокойно ответила красавица, при этом «шагающая» пальчиками своей руки куда-то в район ширинки слушателя. — Это уже не самостоятельные личности. Так, лишь своего рода скины. Хотя некоторые персональные знания, умения и особенности всё же присутствуют. Увы, но совсем, прямо скажем, не в тех объемах, которые хотелось бы.

— Угу, — вроде как поверил Силин, хлопнув по уже «дошагавшей» руке, ибо не всё ещё прояснено.

— И к слову, — не сильно обиделась собеседница. — Не уверена, что от упомянутых во мне больше, нежели от той же Оленьки Блолобовой или Инги Шац, например. О, ты б видел, что я теперь могу на пилоне выделывать! Я ж, когда переваривала новость и новую «начинку», сама не своя была, и меня от крайности в крайность бросало. И вот, прикинь, поперлась я в какой-то стрипбар, ну или чё оно там такое, когда, будучи не в себе, брела себе непойми куда и случайно оказалась рядом. Так вот, накатила, значит, я там, а я ж, между прочим, и не пью вовсе. В смысле: Гаус не пила, в вот Шац — очень даже, да ещё и веществами, дура, баловалась. Ну и как увидела из-под градуса, так сказать, как одна какая-то там тощая стерлядь болтается на этой вот палке, то у меня планку-то и... того. Сама, короче, полезла. Ну, показать, как надо. С опытом Шац да с Круа в мышцах — я и не такое могу. Ну и зажгла, уж зажгла. Мда. Даже какого-то обрюзгшего урода с его охраной пришлось потом отваживать. Лиу уж очень не понравилось, что её новую задницу, предел мечтаний тихони Белолобовой, начали так бесцеремонно жмакать прямо во время выступления. Влез, представляешь, ко мне на сцену, какой-то депутат(в ругательном смысле) и давай... приставать. Я сначала повыше взобралась, чтоб он со своим метр в кепке не допрыгнул, и давай там красиво крутиться. А он, безмандатный(в очень ругательном смысле), ствол падлюка вынул и давай меня «ссаживать» скотина, чтоб, значится, овладеть моим уж бездыханным и обзаведшимся непредусмотренными природой отверстиями телом. Наркоман проклятый. Вот и пришлось, понимаешь, наказать. Ствол в задницу ему не стала засовывать, побрезговала изгаженные штаны стягивать, а потому ограничилась лишь... эм, инсталляцией на стене с, так сказать, отсылками. Прям, как у одного кинорежипсёра. Но дудочки и двух смазливых андроидов не было, а потому ограничилась лишь вилками. Символично!

— Эм... наверное. Я не очень в теме, — в замешательстве промолвил обескураженный Силин, но продолжил расспрос, продемонстрировав всё ещё зажатый в руке клинок. — А тебе, случайно, не известно, что с моим кинжалом произошло?

— А вот тут интересно. Не знаю! Но, похоже, железка эта, в отличие от клинка из кольца не сумевшая всё как следует пропустить через себя, да ещё и будучи напитана твоей мощной Круа, позволившей так нештатно использовать лишь кусок стали, так вот, подобно ловушке она удержала в себе до поры до времени то, что впоследствии попало в меня. Ты уже был занят, так что не хмурься. Кинжал, выходит, теперь часть меня, которую, между прочим, я даже ощущаю, как... эм, хвост. В общем, готова принять в дар сей предмет, без которого мне очень неуютно.

— Как-то это всё... словно, блин, ты всё и затеяла, лишь бы только заполучить ножик этот. Ну а потом всунуть мне его под ребра, как-нибудь при случае.

— Сложный ты человек, Слава(вздохнув). Готова, короче, на любую проверку лояльности. Кстати, меня к тебе НСБ приставило.

— Ожидаемо, — пожал плечами пока ещё капитан, но уже намекнули на майора(закатив глаза) и даже звезду Героя(рука-лицо).

— А кинжал, если так опасаешься, можешь и не дарить. Подумаешь(насупившись). Только я тогда удалиться от тебя вряд ли сумею, милый(многообещающе). В смысле: если «ломку» без твоей Круа я смогу переносить довольно продолжительное время, то без части своей ауры, увы, наверняка даже и неделю не выдержу. И зачем, спрашивается, тебе под боком раздраженная женщина? Ах, какой ты жестокий, — театрально на последних словах запрокинув голову и вычурно приложив руку тыльной стороной ко лбу.

— Ладно, поглядим. А пока побудет у меня, — убирая в Карман предмет интереса «артистичной» Гаус, подытожил всё ещё хмурый Силин. Но тут, что-то припомнив, оживился. — Что ты там про чресла-то, кстати, говорила?

— Ах, какая же я забывчивая, — тут же встрепенулась надувшаяся было шалунья, снова начавшая шалить. — Прошу, не сердитесь, господин, покорная ваша...

— Давай без фиглярства, а? — скривился Силин, которому сейчас чего-то душевного хотелось, а не вот этого вот баловства. — Мне одной уже, знаешь ли, во, как хватает(ладонь к горлу) Пусть и не кривляется так, как ты сейчас, но явно же не прочь, чтобы я, не знаю, ноги, например, на неё клал, когда в кресле сижу(поморщившись). Не люблю, короче. Эм... да ты, я смотрю, и не слушаешь уже. Ну что ж, не отвлекайся тогда. Да и неудобно