Давай придумаем любовь - Вера Александровна Колочкова

сохранения зарплаты на эти три дня обойтись можно. Теперь ведь главное – жизнь свою устроить по-прежнему, вернуться в лоно семьи, чего там эти три дня, бог с ними!

Директор, конечно же, промычал в трубку недовольно – не вовремя расклеился, мол… Но принял к сведению, разрешил на работу не выходить. Таким тоном разрешил, будто одолжение делал. Будто за эту скромную должность он должен был и больным на работу ползти. Надоело уже на него ишачить и все время недовольные замечания в свой адрес выслушивать! Это ж понятно, что он все время хочет дать ему понять – не оправдал ты моих ожиданий, мол… Того и гляди, скоро предложит уволиться. Как надоела вся эта бодяга, кто бы знал только…

Но не об этом сейчас надо думать, не об этом! Надо действовать, Марина права. И чем быстрее, тем лучше. Ведь черт его знает, как там Женя обосновался, сволочь такая. И кто бы мог подумать, что он таким шустрым окажется! Да и Маша хороша… Как в той пословице себя повела – муж в дверь, а жена в Тверь! Ладно, с этой «Тверью» он потом разберется… Сейчас надо свое место законное от Жени освободить. Придумать надо, как это сделать. Ведь просто так не заявишься, не скажешь с порога: «Машенька, вот он я! Все осознал, все передумал, все понял… Ты у меня одна-единственная и неповторимая, Машенька!»

Да, так сразу и не вернешься большим подарком. Но ведь с Машей можно пока просто поговорить… Так, чтобы Жени рядом не было. В кафе вечером пригласить, например. А что, это мысль, между прочим!

Тут же кликнул Машин номер, и она ответила удивленно:

– Да, Олег… Слушаю…

– Здравствуй, Машенька. Как ты? Как там Павлик? Прости, что я долго не звонил…

– Да все хорошо у меня. И у Павлика все хорошо.

– Он обижается на меня, да?

– Не знаю, Олег. Мы больше на эту тему не разговариваем, если честно.

– А я так соскучился по нему, знаешь… Целыми днями о сыне думаю, думаю…

– Так позвони ему, предложи вместе выходные провести. Ты же отец.

– Маш… А по тебе я тоже скучаю. И очень хочу тебя увидеть, и нам надо поговорить… Давай вечером встретимся, в кафе сходим? Нет-нет, я понимаю, что у тебя теперь своя личная жизнь… Я в курсе, Маш, ты не думай. Но просто посидеть в кафе мы с тобой можем? О Павлике поговорить, и вообще… Увидеться как-то… Мы ж с тобой не чужие, правда?

– Олег, я никак не могу. Извини.

– Что, Женя будет против, да? Но он же понимает, что у нас с тобой сын, что я его отец… Что имею полное право общаться с его матерью. Разве не так?

– Нет, Женя не будет против. Просто у меня сейчас аврал на работе, и раньше девяти часов я никак не освобожусь. А после девяти мне домой уже пора… Сам понимаешь.

– Да, понимаю, конечно же понимаю. Но ведь обеденный перерыв у тебя есть? Можешь выйти хотя бы на полчасика?

– Да что случилось, Олег? Почему ты вдруг так настаиваешь на встрече?

– Да, случилось. Я скажу, когда увижу тебя. Мне в твои глаза надо посмотреть, Маш… Это очень важно для меня… И для тебя тоже. Так выйдешь в обеденный перерыв?

– Ну хорошо… Там недалеко от моего офиса, за углом, кафе есть.

– Да, я знаю…

– Я приду туда в половине второго.

– Спасибо, Маш! До встречи! Все, больше не буду у тебя время отнимать…

Он первым нажал на кнопку отбоя, улыбнулся довольно. Хорошо, что по телефону не стал говорить о том, что вернуться хочет, лучше при встрече сказать. В глаза поглядеть нежно-просительно. Или, наоборот, властно-требовательно. Она не устоит, точно не устроит. На нее всегда его взгляд магически действовал.

Хотя… Кто его знает, что с ней стало за это время. Какой голос уверенный – не узнать! И даже не обрадовалась нисколько, что он позвонил… Только удивилась, и все. Неужели этот слабак Женя на нее такое влияние имеет?

Да ну… Не может этого быть. Этому Жене только и полагается, что хвостом за Маринкой ходить. Может, он так же хвостом и за Машей ходит, да только ведь женщины такого обращения не любят, они власть над собой любят. Харизму мужицкую. Так что Женя должен уйти, а он должен свое взять. Что ему по праву принадлежит. И возьмет… Возьмет, черт побери, возьмет!

Ровно в половине второго он был в кафе, занял удобный дальний столик у окна. Попросил официанта поставить в вазу белые розы, которые принес с собой. Машка любит белые розы…

О, а вот и она! Боже, да неужели это она…

Ему даже не по себе стало – будто холодной водой в лицо плеснули. Не по себе, потому что показалось вдруг это вовсе не Маша идет к нему между столиков, а совсем другая женщина. Даже походка у нее изменилась. Да и все, все в ней изменилось… А похорошела-то как, господи! И прическа другая, и взгляд… И несет себя с достоинством, не улыбается даже. Встал ей навстречу, раскинул руки:

– Машенька… Как же я рад тебя видеть, если б ты знала! Так рад… Вот, цветы твои любимые, смотри…

– Да, я вижу. Спасибо, Олег. Только… Зачем? И вообще, что все это значит, не понимаю?

– А сейчас тебе все скажу, Машенька… Давай сначала заказ сделаем? Вот смотри, в меню твой любимый салат есть… А может, вина выпьем, как думаешь? Или шампанского?

– Нет. Я ничего не хочу, Олег. Я ж тебе говорила, у меня всего полчаса. Ничего не успеваю сделать, работы много.

– Ну хорошо… Я постараюсь уложиться в полчаса, не больше…

Подошел официант, чтобы принять заказ. Олег снова спросил Машу:

– Так что ты будешь?

– Только кофе. И минеральную воду.

– И все? – разочарованно переспросил официант.

Маша кивнула, и официант повернулся, чтобы уйти, но Олег остановил его неожиданно:

– Постойте! У меня просьба к вам будет… Сфотографируйте нас, пожалуйста!

– Хорошо, давайте… – пожал плечами официант, беря из рук Олега телефон.

Он и сам пока не понимал, зачем это делает. Но шестое чувство подсказывало – так надо. Запечатлеть надо их встречу, а фотография пригодится. Как вещественное доказательство. Кому, для чего – это уже второй вопрос. Там видно будет…

Маша получилась на фотографии удивленной и недовольной, а он, наоборот, улыбчиво-доброжелательным. Даже сам себе понравился – красавец мужчина. Джонни Депп с Томом Крузом нервно курят в сторонке.

И это