Уроборос - ZaNo

не помешало дюжему хольду вырвать победу со значительным преимуществом, запустив снаряд в яблочко на расстояние около шестидесяти метров.

Следующей шла стрельба из лука. Скандинавы не слишком уважали её, отдавая предпочтение копью, но и в этой дисциплине были свои мастера. Основная конкуренция состоялась между мной и, перешедшим на сторону викингов, англом. Мне повезло, что мы находились с ним в равных условиях и стреляли из схожих луков, выданных для соревнования. Но даже без своего двухметрового монстра, выходец из Нортумбрии умудрялся посылать стрелы гораздо дальше остальных участников. Однако решающей стала техника стрельбы. Мы оба остановились на отметке примерно в сто пятьдесят метров, и я решился сдвинуть мишень ещё на три десятка шагов вперёд. Сомневаюсь, что конструкция этого лука позволила бы пустить стрелу дальше.

Изготовившись, я встал на позицию.

Выдохнул. И доверившись внутренним ощущениям натянул тугую тетиву. В следующий миг, звонкий щелчок хлестнул по коже наручи. Стрела взвизгнула и под большим углом отправилась в полёт.

Через несколько секунд красный круг мишени был поражён. Я позволил себе вздохнуть и сам удивился своей меткости.

Зрители разразились одобрительными криками, подначивая англа. Но этот парень, ещё без присущей его народу чопорности, открыто похвалил мой выстрел. Затем выбрал стрелу и приготовился, выжидая благоприятных условий.

Первая стрела не долетела пяти шагов до моей мишени. Это уже было поражением, но нортумбриец не остановился, решившись идти до конца. Ему потребовалось ещё пять выстрелов, прежде чем последняя стрела клюнула в край мишени. Для северян это был непостижимый уровень, и они щедро наградили его овациями.

Альбионец на ломанном языке искренне выразил восхищение моему мастерству и удалился. На прощание мы договорились обсудить тонкости различных техник, подбор стрел и изготовление самих луков. А я мысленно поблагодарил Хакона за науку. Как он и говорил, мне удалось стать лучшим из людей севера в обращении с луком. Сейчас же мне предстояло немного отдохнуть, потому как борьба шла следом за соревнованиями по поднятию тяжестей.

На этих состязаниях победил мой знакомец Дарри. Могучий кузнец смог оторвать от земли валун весом в два центнера. Наковальня даже попытался взвалить его на плечо, но злополучная глыба раскололась на две части. В ярости кузнец обматерил паскудные каменюки, и в сердцах поднял каждый кусок над головой, запустив их один за другим подальше от себя. Болельщикам идея Дарри так понравилась, что многие присоединились к метанию тяжёлых снарядов, невольно организовав новую спортивную дисциплину. А куски расколотого надвое валуна назвали halfsterkur, что можно перевести как «половина силы». Их поднятие стало аттестатом зрелости. Лишь немногим из дренгов покорялся этот вес, остальные же тренировались на камнях полегче.

Наконец пришло время борьбы, участвовать в которой намеревалось огромное количество удалых разбойников. Настолько много, что Гудфриду пришлось сделать ремарку об участии не более двух воев с одного хирда. После короткого совещания, от нашей дружины Рауд выдвинул меня и сам присоединился к участию в борьбе, для разогрева к предстоящим дуэльным поединкам.

Интересно, будь я хёвдингом, стал бы участвовать в подобном? Непобедимых людей нет, а в случае поражения можно потерять авторитет удачливого вождя. Но такие вопросы Рауда не беспокоили, и он с грацией льва, вошёл в круг импровизированной арены. Таким образом, в первом части турнира сформировалось восемь пар бойцов.

…Резко повалив своего оппонента в пыль, Луна прижал его горло ногой. Бой длился минут пять, и всё это время хёвдинг умело контролировал противника, позволяя ему верить в свою победу. И когда накал зрительского внимания запылал в зените, кот пресытилась игрой с мышкой. После победы, Рауд обернулся и подмигнул мне, подбадривая к предстоящему поединку, который значился вторым в турнирной сетке.

Раскалённое летнее солнце слепило глаза. Протолкнув зрителей, я мягко ступил на тёплый песок ристалища. От жары всё тело покрылось влагой ещё до начала схватки. Перехватив кожаным ремешком волосы в хвост, я терпеливо стал дожидаться противника.

— Скалласкальп, хёвдинг конунга Сигфрида! — раздалось в толпе. Люди учтиво образовали неширокий туннель, представив зрелого воина с полностью гладким черепом и роскошной пшеничной бородой, заплетённой в две толстые косы. Прежде я видел его только в шлеме, но благодаря шикарной растительности на лице тут же узнал. Его драккары был в нашем отряде, когда мы штурмовали Кобленц и другие города, и Рауд частенько упоминал его имя. Хотя имя это было или прозвище — сложно сказать. Потому что первая часть означала «лысый», а вторая «ножны». Но про себя, я дал ему позывной Лысый Череп, макушка которого будто светилась на солнце.

Скалласкальп одним движением стянул дорогую тунику и призывно зыркнул на меня. Чтобы не испытывать терпение толпы я тоже назвал своё имя, упомянув и звание. Ближние лысого гнусно загомонили, на что последовал незамедлительный ответ угрозами от моих товарищей по команде.

Хорошо, что в нашем поединке запрещены прямые удары руками, ведь кулаками Скалласкальпа можно было бы забить железнодорожный костыль. Прямо сейчас он обтёр свои вёсла, служившие ему вместо ладоней песком и, чуть косолапя, направился ко мне. Ох, не прост этот хёвдинг, и двигается как настоящий борец. А он точно не из моего времени? Уж больно на мастера по греко-римской похож, да и борода эта хипстерская…

Все эти мысли ветром пролетали в голове, в то время, пока расчётливый разум пытался анализировать противника и предвосхитить его действия.

Мда, Шерлока Холмса из фильма Гая Ричи из меня не вышло, и я смачно проехался лицом по земле, чертыхаясь от попавшего в глаза песка. Как это произошло для меня оставалось загадкой, но вспоминая техники борьбы в партере, я попытался связать ноги противнику. Безрезультатно. Физическое превосходство и опыт крушили любые попытки навязать Скалласкальпу мои правила. Он их просто игнорировал, и мне приходилось вертеться ужом, чтобы просто избегать его смертоносных ручищ. Лишь раз мне удалось повалить его, зафиксировавшись над ним, но это чудовище обхватило меня руками и сдавило до хруста костей. И на этом Лысый Череп не остановился, планомерно стягивая всё сильнее и сильнее свою ужасную гарроту. От безысходности я начал осатанело пинать его коленями, чтобы хоть как-то ослабить стальную хватку и освободить свои руки. Частично мне это удалось, и одна рука обрела подвижность. На пределе сил я принялся душить его ослабевшей рукой, чувствуя, что от натуги вот-вот взорвётся черепная коробка. Мне показалось, что удавка Скалласкальпа ослабла, но даже так я не мог сделать даже маленький вздох…

…Звон, подобно капле, разбившейся о гладь горного озера, эхом затерялся в голове. Следом за первой каплей, с неба