Чуйка - Михаил Павлович Николаев

– Погоны вон там, в ящике.

Найдя беспросветные погоны с широкой поперечной полосой, Степан закрепил их на куртке и только после выполнения этой обязательной для него манипуляции натянул куртку на плечи.

– В автобусе садитесь рядом со мной, – предупредил полковник. – Пока едем, поясню вам замысел операции и вашу задачу.

У ворот заставы их поджидали два «Форда» военной автоинспекции с красными проблесковыми маячками. Один из них поехал впереди, а второй занял место в арьергарде колонны из трёх автобусов. Колонна мчалась по городским улицам, игнорируя светофоры. На перекрёстках передний «Форд» смещался вправо и чуть отставал, перекрывая поперечное движение своим корпусом, а задний, наоборот, вырывался вперёд слева, притормаживал, отсекая приближающиеся к перекрёстку машины, после чего вновь занимал место в арьергарде. Выкатившись на Западный скоростной диаметр, колонна заняла крайнюю левую полосу и разогналась до ста пятидесяти километров в час. Потом, перестроившись в крайнюю правую полосу, замедлила своё движение и свернула вправо на Кольцевую автодорогу, откуда почти сразу совершила ещё один правый поворот, на этот раз на Левашовское шоссе, проехала под ЗСД и через пару минут уже по Горскому шоссе выехала к Левашовскому аэродрому.

Выкатившись на поле, колонна рванула в самый его конец, к дальним стоянкам.

– На «Терминаторах» полетим? – уточнил Степан, заметив хищные силуэты ударно-транспортных вертолётов.

– Выше берите, на «Сапсанах»! Это новая модификация, предназначенная для боевой высадки и огневой поддержки спецподразделений.

– Ми-8 АМТШ-ВН? – удивился Степан. – Они ведь ещё испытываются.

– Нам два уже передали. Заодно и испытаем их в боевой обстановке. Теперь не отставайте!

Полковник упруго подскочил с места, крутнулся вокруг поручня и оказался напротив двери автобуса точно в момент её открытия. Степан выпрыгнул из автобуса вслед за ним и, стараясь не отставать, побежал к правой винтокрылой машине.

Полковник устроился в пилотской кабине на откидном кресле за спиной лётчика, а Степан занял такое же кресло по правому борту. Все остальные, числом в тридцать человек, разместились в десантном отделении, рассчитанном на тридцать семь десантников. Ещё один взвод пограничников занял места во втором вертолёте.

Оторвавшись от земли, винтокрылые машины быстро ушли вверх, пронзили серые, напитанные водой тучи, набрали километровую высоту и помчались в северо-восточном направлении, пересекая центральную часть Ладожского озера. Крейсерская скорость боевых машин составляла двести шестьдесят километров в час, поэтому спустя полтора часа они приблизились к Петрозаводску. Пролетев левее него, они немного снизились и разошлись в стороны. Первый борт снижался по глиссаде, выходя к болоту с юга, со стороны Кондопоги, а второй, развернувшись над Пальозером, – с севера. Степан корректировал действия лётчика, показывая, где именно надо искать засевших в засаде наёмников.

– Вижу цели, – доложил штурман полковнику, когда вертолёт опустился до стометровой высоты. В подтверждение своих слов штурман указал на экран тепловизора. – Четверо на берегу, ещё пять – вот тут в распадке и трое в палатке.

– Внимание! – скомандовал полковник в гарнитуру. – Палатку не обстреливать, все остальные мне живыми не нужны. Огонь!

«Сапсан» немного наклонился вперёд, и два курсовых крупнокалиберных «Корда», закреплённых на боковых пилонах, перепахали лесок на берегу болота длинными очередями. Вертолёт сместился немного в сторону, и пулемёты коротко рявкнули ещё раз.

– Бегите! – крикнул полковник Степану. – Вы десантируетесь в первой пятёрке.

Тот вскочил, рванул на себя дверцу десантного отделения и, с большим трудом удерживая равновесие, побежал по проходу к боковой двери. Вертолёт быстро снижался. Сесть ему тут было некуда, но это и не требовалось. Винтокрылая машина зависла на двадцатиметровой высоте над самыми верхушками деревьев. Боковые люки и хвостовая аппарель открылись одновременно. Оттуда, разворачиваясь в воздухе, к земле полетели канаты. По одному – из боковых люков и три из хвостового проёма. Степан, успевший к этому моменту натянуть перчатки, закинул автомат за спину, ухватился за канат обеими руками, пропустил его между ног и скользнул вниз.

Коснувшись ногами земли, прыгнул в сторону, освобождая место для пограничника, скользящего по канату вслед за ним, перебросил автомат на грудь и побежал в сторону палатки, которую успел засечь сверху во время спуска. Чуйка предупредила об опасности, и Степан замер на месте.

Навстречу из кустов выломилась массивная фигура в камуфляже с «Калашниковым» наперевес. «Вал» трижды негромко клацнул затвором, полностью заглушив выстрелы, звук которых представлял собой нечто среднее между хлопком пробки, вылетающей из бутылки с шампанским, и тихим свистом. Фигура завалилась на бок, а Степан уже бежал дальше. «Вал», несмотря на дозвуковую скорость пули, гарантированно прошивал насквозь бронежилет третьего класса на дистанции до четырехсот метров, поэтому при стрельбе в упор в результате можно было не сомневаться.

К палатке он успел первым. Но внутрь не полез. Выдернул из земли несколько колышков с тыльной стороны, хорошенько дёрнул за верёвочку и завалил сложную двухкомнатную конструкцию в сторону выхода, полностью дезориентировав находившихся внутри людей. Потом, навалившись на тент вместе с несколькими подоспевшими пограничниками, они зафиксировали тех, кто находился внутри, зажав между слоями ткани. Извлекли по одной, через отверстия, прорезанные в ткани ножами, двух верещащих полуодетых женщин бальзаковского возраста. Одна, по-видимому, соотечественница, сразу умолкла, увидев крупные буквы ФСБ на куртке Степана. Вторая, наоборот, разразилась длинной тирадой по-английски, густо усыпанной факами и шитами.

– Мэм, – обратился к ней Степан на вполне приличном английском языке. – Вы обвиняетесь в убийствах и промышленном шпионаже, поэтому советую вам не усугублять своё положение, добавляя к этому перечню ещё и статью об оскорблении представителей власти.

Сработало. Женщина заткнулась, но продолжала бешено сверкать глазами, в которых лютая ненависть и презрение уже были наполовину разбавлены растерянностью. Обеих заковали в наручники и препроводили к вертолёту. Там, не церемонясь, обвязали канатами и втянули наверх как мешки с картошкой.

Пограничники прочёсывали лес, извлекая из-под посечённых тяжёлыми пулями деревьев изорванные тела наёмников и складывая их в ряд. Раненых не было. Пуля крупнокалиберного «Корда» убивает, даже попадая в конечность, а четыре пулемёта обеспечили очень высокую плотность огня.

Степан не участвовал в прочёсывании. Он сразу направился к берегу болота, не забыв прихватить по дороге длинный обломок перебитой пулями ветки. Тыкая этим импровизированным шестом перед собой, он быстро нашёл под слоем ряски тело Александра, поднял его на руки и вынес на берег. Вес показался ему чересчур большим. Положив труп на землю, он извлёк из карманов куртки и штанов крупные булыжники, уложенные туда, чтобы тело не всплыло. Расстегнув куртку, Степан увидел глубокий разрез от грудины до паха. Труп прятали в болоте отнюдь не дилетанты, вот только поленились и занесли его недостаточно глубоко.

Закончив