Идеальное отражение - Дмитрий Казаков

Как говорится, устами младенца глаголет истина.

Тот, кто появился на свет всего несколько дней назад, наверняка мог найти общий язык с биомехами, такими же порождениями Пятизонья, как и он. И ладно, если этот «общий язык» ограничится тем, что они его не трогают, а вдруг дубль научится подчинять себе драконов и бронезавров?

Попробуй, убей его после этого?

– Но нас-то не пропустят... – Наконец, я смог полноценно использовать имплантанты и поспешно оценил обстановку: три группы ботов, каждая по пять-семь бойцов, банда носорогов, несколько бульдопитеков и пара неопознанных тварей, и вся эта братия нацеливалась на нас.

Сражаться с подобной ордой станет только самоубийца.

– Уходим на восток... – Я махнул в ту сторону, где оставался разрыв в цепи окружения. – Если повезет, то они за нами не пойдут. А мы дадим крюка и выберемся к Оби севернее.

Спрятанный под зданием ИЯФ ускоритель был для чугунков чем-то вроде места паломничества, порой они собирались около него толпами, и это невзирая на все попытки «Ковчега» зачищать подконтрольную территорию.

– А если не повезет? – спросил Колючий, когда мы уже мчались вниз по склону холма.

– Тогда нас обглодают скорги, – ответил вместо меня Синдбад.

Стоило нам обратиться в бегство, как носороги развернулись и покатили обратно к институту. Бульдопитеки дернулись следом, но сообразили, что не с их скоростями тягаться с бегущим человеком. Самыми настырными и агрессивными оказались, как и следовало ожидать, боты.

Группа из пяти колесных вышла на нас с фланга, а шесть паукообразных перевалили вершину холма за нашими спинами.

– На мне тыл! – крикнул я, на бегу разворачиваясь и стреляя назад.

Шандарахнула «мегера» Колючего, и один из ботов превратился в груду металлических обломков. Второй затормозил, чтобы не налететь на сородича, и стал легкой мишенью для «карташа» Синдбада.

Я подобными успехами похвастаться не мог, да и не особенно к ним стремился, я всего лишь мешал паукообразным чугункам открыть по нам прицельный огонь. А мы тем временем одолевали метр за метром, и до района сплошных руин, где у человека почти всегда есть преимущество перед биомехом, оставалось немного.

– Получите! – азартно воскликнул Колючий, швыряя гранату.

Но то ли кинул ее неудачно, то ли боты оказались слишком шустрыми, но взрыв не причинил ни одному из них вреда. Зато позволил нам выиграть еще несколько секунд, взбежать на настоящий холм из обломков, присыпанных стеклянным крошевом.

А мигом позже мы залегли на его вершине и начали стрелять по чугункам всерьез.

– Неплохо, – одобрил Синдбад, когда один за другим взорвались два механических паука.

– Это не просто неплохо, а очень даже хорошо, – поправил я, – да только что-то эти гады отступать не собираются. Или нам попались «упертые»? Не очень хочется в это верить.

Биомехи – твари непредсказуемые, но на человека нападают чаще всего в ответ на его агрессию либо в том случае, если он зашел на их территорию. Большей частью они также вполне рационально оценивают собственные силы, и если понимают, что им не совладать, отступают.

Но иногда встречаются железные уроды с инстинктами чокнутого бультерьера, бросающиеся на все, что движется, и сражающиеся до последнего электрического импульса в чугунной башке.

Обычно такими бывают рапторы, но иногда и боты.

Колесные, а их уцелело три штуки, попытались атаковать нас в лоб, въехав по склону холма, а паукообразные разбились на две группы и предприняли попытку обхода с флангов.

Пришлось охладить их пыл с помощью гранат.

– Минус два, – заметил я, когда вспышка плазмы оставила на бетонных блоках два пятна расплавленного металла.

– Еще минус один, – добавил Колючий, очень ловко обращавшийся со своей «мегерой».

Несмотря на потери, чугунки перли и перли, наседали и наседали, не давая нам ни мгновения передышки. Я едва успевал менять магазины да «поглядывать» по сторонам – не идет ли кто к врагу на подмогу?

В новосибирской локации много драконов, в том числе и «красных», произошедших от современных боевых машин, и шансы выйти победителем из схватки с одним из них у нас невелики. Кроме того, здесь обитает несколько огромных бронезавров, просто чудовищных гусеничных монстров, рядом с которыми любой, самый тяжелый танк покажется детской игрушкой.

Ходили слухи, что эти уроды переделаны из старых тепловозов, но я им не особенно верил.

– Последний, – сказал Синдбад, расстреляв в упор самого настырного из паукообразных ботов, после чего вопросительно покосился на меня. – Или еще кто-то остался?

– Вроде нет... – На всякий случай я еще раз просканировал окрестности. – На юге пара гарпий кружит, но им до нас, похоже, дела нет. А дубль, скотина, ушел, пока мы тут сражались!

Скрывать досаду я не стал, да и не к чему было ее скрывать.

– Ничего, настигнем с Божьей помощью! – воскликнул Колючий, после расправы с группой ботов ощутивший себя героем. – Ведь мы знаем, куда он направился?

– Знаем, а что толку? – я махнул рукой.

Новосибирск, конечно, меньше, чем Москва, но и в его руинах можно спрятать стадо бронезавров так, что их не найти и со спутника. Что же говорить об одном-единственном... существе, размерами не превосходящем человека? Дубль может забиться в любую нору и просидеть там столько времени, на сколько хватит у него терпения и запасов жратвы.

Или не сможет... если так повелит ему Путь, намертво вбитая в голову моего отражения программа.

– В любом случае надо идти, – сказал Синдбад. – Не оставаться же здесь?

Это он прав, центр новосибирской локации – место опасное даже по меркам Пятизонья, тут и чугунки тусуются, и егеря порой устраивают «охотничьи» экспедиции за вольными сталкерами. Особенно когда ученым, работающим на Хистера, нужен свежий «материал» для опытов.

– Нет, здесь оставаться мы, конечно, не будем. – Я немного помялся и добавил: – Последний раз спрашиваю, вы точно хотите идти со мной? Даже зная, что я в любой момент могу взять вас на мушку?

– Если ты будешь настойчиво задавать такие дурацкие вопросы, то на мушку тебя возьму я сам, – сообщил мне Синдбад. – Меня эта погоня уже и самого захватила, хочется настигнуть твоего двойника и посмотреть ему в глаза. Да и идти мне, откровенно говоря, некуда.

– И мне, – мрачно добавил Колючий. – Не к Дьякону же возвращаться?

И что прикажешь делать с этими прилипчивыми парнями?

Глава 13

Новосибирск

10 февраля

За нашими спинами тянулась трасса, обозначенная на старых картах как М52, впереди простиралась замерзшая Обь, а за ней – Новосибирск, когда-то бывший крупнейшим мегаполисом восточной части России, а ныне – даже не труп, а скорее призрак города.

Непонятно, почему уровень радиоактивного заражения тут был выше, чем в любой другой локации, даже в Старой Зоне, где все началось в прошлом веке с аварии на АЭС, а степень разрушений превосходила всё, что довелось пережить Москве.

Уцелели лишь немногочисленные здания, возведенные более века назад, во времена наших предков, не имевших представления о продвинутых технологиях, но зато умевших строить солидно, прочно, на десятилетия. Все остальное превратилось в пустошь, заваленную бетонными обломками, грудами кирпича, иссеченную глубокими расщелинами, утыканную сопками с кратерами на вершине, из которых выбрасывало столбы пепла.

Пепел был всюду, он лежал сугробами, подобно снегу, его носило ветром, и даже лед на реке был покрыт тонким серым налетом.

– Не люблю это место, – сказал я. – Сколько раз тут бывал, а привыкнуть все равно не могу.

– Так, наверное, выглядели Содом и Гоморра, когда Господь обрушил на них гнев свой. – Колючий перекрестился, затем подумал и перекрестился еще раз. – Как-то все жутко и мертво.

– Не так мертво, как хотелось бы, – заметил Синдбад. – Чугунков тут хватает и люди есть.

В руинах можно было угадать очертания улиц и площадей, виднелась вставшая дыбом транспортная развязка, в темноте похожая на огромный и лохматый клубок шерсти. С юга, от железнодорожного моста, доносился рев моторов, на севере, у пристаней, стреляли вовсю.

– Пошли. – Я поудобнее перехватил «Шторм» и первым спустился на лед. – Надо быстрее пересечь реку. Пока мы тут, мы не крутые сталкеры, а всего лишь отличные мишени.

Насчет того, куда двинулся дубль, у меня не было даже догадок, только уверенность, что так быстро он локацию не покинет. Основывалась она как на впечатлениях, прихваченных во время пребывания в чужой голове, так и на вполне разумных доводах.

Этот выкидыш «Мультипликатора», оказавшись в Старой Зоне и Москве, проводил там немало времени. Бродил туда-сюда, изображал из себя туриста, который любуется красотами и покупает сувениры с уличных лотков.

В Академзоне он может отправиться в «Греховное пристанище», самый известный в Пятизонье лагерь «мотыльков», или двинуть на северо-восток, в вотчину биомехов, или затеряться в руинах центра, где тоже обитает достаточное количество агрессивных чугунков.