Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы - Алиса Рудницкая

– ее рыжие партнеры. Один повыше, другой пониже, но на щеках одинаковые конопушки. Видно, что братья. За ней, облаченная в черное платье и юбку со шлейфом, следовала Сэй. И последним подошел к нам партнер Сэйнарель, ее любимый подкаблучник – парень в серой рубашке, жилете и очках на цепочке – Каэрис.

– О боже, Аэ, выглядишь чудесно! – запищала возбужденно Лив. – Представишь нам своего вампирчика? Силы земные, и не верится, что это тот самый бедолага, что сидел у казарм привязанным к столбу.

– А ведь в этом что-то было, – чуть хищно дернула бровями Сэй. – Я тогда даже заинтересовалась, Аэ. Если бы ты его вышвырнула, я бы себе забрала. Даже дала денег одной девочке в миграционной канцелярии чтобы в случае чего она мне маякнула.

– Перебьешься, – почти рассмеялась я, и мы с Сэй обнялись как старые подруги. – Мой, никому не отдам.

Некоторое время ушло на то, чтобы перезнакомить наших парней. Потом мы переместились к столу с напитками, и я попробовала местное шампанское. Весьма недурно, только пахло оно странно, как густые цветочные духи. А в голову дало как надо, довольно быстро.

Вслед за Лив и Сэй ко мне принялись по очереди подтягиваться другие знакомые Аэлрии. О многих из них я знала от матушки – она нагрузила меня рассказами о дочери, чтобы мне было легче и дальше ей притворяться. В общем, многих я опознала, и они тоже опознали меня как свою и заметили, что я изменилась в лучшую сторону. Других я беспардонно спрашивала, кто они такие – дерзкая репутация Аэлрии мне позволяла так себя вести, хотя я все же старалась не злоупотреблять и действовать помягче.

После знакомых, которые подходили здороваться и уходили, подтянулись поздороваться еще две незнакомки. Правда пришли они не только ко мне. Сначала Лисохвост с радостной улыбкой повисла на своей матери, и мы с данной особой очень мило побеседовали. Потом Лилии навешали подзатыльников за то, что она сутулилась, и велели мне быть с ней построже.

И вот, наконец, издалека я заметила приближающуюся ко мне высокую фигуру в нежно-голубом костюме. Брюки, жакет, рубашка – если убрать с одежды драгоценности и снять плащ, наряд бывшего мужа Аэлрии можно было принять за деловой костюм. Лаурэант оказался высоким, изящным и довольно красивым парнем. К моему удивлению, его лицо не было злым или ядовитым. Холодные голубые глаза смотрели чуть хмуро, а волосы, брови и ресницы буквально светились белизной на фоне смуглой кожи. За ним следовали еще два довольно похожих мужчины, видимо, его свита.

Эльфов Тиар’Эльна, насколько я знала, в народе называли снежными. В отличие от Тиар’Мэлин, с радостью мешавших свою кровь с другими расами и кланами, эти блюли чистоту рода. Все они были беловолосые и голубоглазые, а если нет – жилось им несладко. А Лаурэант был из всех этих чистокровных сосулек самой, видно, чистокровной.

Каково же ему, наверное, было от того, что он женился на чужачке! Неудивительно, что с детьми они решили никуда не торопиться.

Неожиданно для себя я зависла, глядя на бывшего мужа Аэлрии. Однако… какой красавчик. Я всегда была неравнодушна к мужчинам с длинными волосами, а тут – до самых лопаток. Еще и прямые словно отрез белого шелка. Ясно стало, что в нем Аэлрия нашла. Жалко, не местный, а то я бы даже задумалась, а не сохранить ли какие-нибудь отношения. Хотя бы дружеские.

Но потом осадила саму себя – ага, дружеские отношения! Двух людей убил и не поморщился. Не надо нам таких!

– Добрый вечер, Аэ, – подойдя, он протянул руку, намереваясь, видно, поцеловать мои пальчики. – Давно не виделись.

– А, господин Лаурэант, – с улыбкой поздоровалась я, руку из принципа не подавая. – К кому это вы обращаетесь? Разве вам не пристало называть меня теперь госпожа Аэлрией?

– Прошу прощения, – чуть закатил глаза Лаурэант. – Как вам будет угодно.

– Рада видеть вас в добром здравии, – продолжала я. – Как вы? Справляетесь с нашей разлукой?

– Как видите, – холодно сказал эльф. – Я в полном порядке. Пожалуй, мой цвет лица даже улучшился и сон стал крепче. Видите ли, когда из дома уползает ядовитая змея, жить в нем сразу становится куда спокойнее.

– Ой, как вовремя я уехала от вас, – состроила я из себя дурочку. – Вам стоит дать нагоняй слугам, чтобы они не пускали на порог живность с улицы. Со змеей и мне было бы неприятно жить. Впрочем, вас змея вряд ли бы даже заметила. Я слышала, что они распознают тепло, а в вас его столько же, сколько в сугробе.

– Кстати, о змеях, – хмыкнул эльф. – Гадюка пропала сразу после вашего отъезда. Вы не забрали ее, часом, с собой?

– О чем вы, право слово? – хихикнула я. – У вас очень богатая фантазия.

Лаурэант нахмурился.

– Вы не имели права забирать мои личные вещи, – чуть ли не прошипел он, что та змея. – Верните и я, так и быть, перестану досаждать вам.

– Хорошо, все верну, – пожала я плечами. – Все равно уже все прочитала, больше не интересно.

Эльф стремительно побледнел. Видно, он не ожидал, что его знакомая Аэлрия сохранит письма, а не сожжет их на месте. И он вообще не ожидал, что его жена-скандалистка будет ядовито пререкаться с ним вместо того, чтобы закатить скандал сразу после того, как он сравнит ее со змеей.

– Слухи не врут, – сказал он озадаченно. – Две недели изоляции в своей комнате сделали из вас будто другую эльфийку. Занятно.

– Что, теперь жалеете, что сами меня не заперли? – поддела его я. – Или что не убили еще дома, как одну милую рыжую вампиршу?

Лаурэант стремительно побледнел, его щеки пошли белыми пятнами. Он глянул на Истара с опаской. Тот оскалился в обманчиво доброй улыбке, показав зубы.

– Помните меня, сэр? – спросил он. – Я вот вас прекрасно помню. Не ходите-ка вы один по ночам, сэр. Нет слаще пищи для вампира, чем кровь злейшего врага.

– Я не убивал ее, – неожиданно гордо и серьезно отрезал Лаурэант. – Я фигурировал по делу об её убийстве как свидетель, но не убивал. Да и какой мне был смысл это делать?

А потом он видно вспомнил про письмо и тут же заткнулся.

– И моего