Опустошенная (ЛП) - Нейл Хлоя

— Как ты можешь ощутить магию, находящуюся в воздухе на другом конце города?

— В мире намного больше всего, чем ты можешь увидеть, или представить себе, Горацио.

— Я в курсе, — сухо ответила я.

— Дело в том, что магии не нужна автострада.

— Если Малефиций не у тебя, то тогда у кого?

— Орден сохраняет за ним право собственности. Охраняет его, так сказать.

В животе запорхали бабочки. Мне предстояло вернуться к Катчеру и обвинить магов в играх с Малефицием. Да, может, Мэллори ежедневно в течение пятнадцати минут свободного времени искажала мир.

Что ж, понравился мне его ответ или нет, его нельзя было обвинить в нарушении своего слова. Положив медальон на стол, я пододвинула его к Тейту. Не оглядываясь, я встала и направилась к двери.

— Спасибо за награду, — сказал Тейт. — Оставайся на связи, не пропадай.

Честно говоря, глаза бы мои его больше не видели, но я сомневалась, что мне так повезет.

Глава пятнадцатая

Черный дрозд

Катчер встретил меня у двери, подъехав на гольф-мобиле. Я села рядом, и мы направились в сторону ворот.

— А что случилось с твоим медальоном?

— Променяла на волшебные бобы, — проворчала я.

Он присвистнул:

— Хорошие, видно, бобы.

— Так ничего и не ясно. Тейт согласился, что неразбериха, связанная с небом и землей вызвана магическим дисбалансом: по сути, кто-то заигрался, соединяя добро и зло в буквальном смысле слова. Хотя, он допускает, что сама перемена не так уж плоха. Еще он упомянул Малефиций. Что ты о нем знаешь? Возможно ли, что он каким-то образом попал к Тейту?

Катчер нахмурился и покачал головой.

— Малефицием владеет Орден. Он находится в Небраске, в бункере на глубине тридцати футов под землей, под особой охраной Ордена.

— Прости, — перебила я, — ты сказал в бункере?

— Заброшенный военный бункер. Небраска расположена в центре страны, так что там полно военного снаряжения и стратегически-оборонных сооружений времен Холодной Войны. Сама понимаешь, штат находится достаточно далеко от побережья, так что там можно хранить важные вещи.

— Как скажешь. А бункер надежный?

— Поверь мне, у меня найдется не одно крепкое словечко в адрес Ордена, но он точно не допустит, чтобы Малефиций оказался за пределами бункера. Тейту просто нравиться наблюдать, как ты дергаешься. Он же садист до мозга костей.

— Ему это удалось, — ответила я. — Я и правда вся издергалась. Если у него нет Малефиция, возможно, Тейт работает с кем-то еще. У него были другие посетители?

— Ты единственная.

Накрылась моя теория.

— Итак, Тейт утверждает, что он не причем, и я склонна ему верить. Как и ты во время нашего последнего разговора, — я собралась с духом. — Раз это не Тейт, и замешан Малефиций, который находится у Ордера… — я позволила Катчеру закончить мою мысль.

— Это не я, и не Мэллори.

— Я в курсе. Тогда остается только один человек. Саймон — единственный в Чикаго, кто официально связан с Орденом. Следовательно, не он ли единственный в Чикаго, у кого есть доступ к Малефицию?

Катчер не ответил.

— Что произошло между вами с Саймоном? — спросила я.

Гольф-мобиль с визгом затормозил у ворот — камни с гравием полетели в стороны.

— Проблема заключается не в прошлом, — ответил Катчер.

— Значит дело не в мести?

— Да нет здесь никакой чертовой мести! — прокричал Катчер, зарядив кулаком в пластиковую переднюю панель мобиля. — Я желал уберечь ее от всего этого. Не хотел, чтобы она связывалась со всем этим дерьмом Ордена, с его политикой, с его шестерками. Она превращается в невменяемую, мы оба измотаны, а он с ней постоянно, каждый день. Одному богу известно, что он втемяшивает ей в мозг.

— Мэллори никогда бы не изменила, — тихо произнесла я.

— Изменила бы мне? Нет, — согласился он, — Но, Мерит, ведь существует много других способов повлиять на отношение к человеку. Если бы тому, кого ты любишь, промыли мозги, что бы ты сделала?

— Промыли мозги? Ты не сильно утрируешь?

— А разве тебе не кажется, что она изменилась?

Вообще-то, казалось, с тех пор как она познакомилась с Саймоном. И это только подтверждало мое предположение о его причастности.

— Так или иначе, но Саймон здесь главное звено. Раз ты его не выносишь, тогда устрой нам с ним встречу.

— Саймон не пойдет на встречу с членом Дома. Не позволит Орден. Даже просто чтобы попросить о встрече, на которую они не факт, что согласятся, придется соблюсти ряд формальностей.

— Я же с ним уже разговаривала.

— На неформальные темы. А сейчас ты говоришь о том, чтобы он отчитался перед вампирами за свои действия. Это другое.

Мое терпение к магам, включая Катчера, подходило к концу. Я вылезла из мобиля и обернулась.

— Раз я не могу с ним встретиться, значит, это сделаешь ты.

Катчер стиснул челюсть. Он забарабанил пальцами по рулю, очевидно ожидая, когда я уйду.

По крайней мере, хоть кому-то я окажу одолжение.

Воспользовавшись очередным перерывом, поскольку мне не светило допросить Саймона без Катчера, я позвонила Келли и изложила последние новости. Рассказала ей о Малефицие и нашу новую теорию, согласно которой причиной проблем в городе стало воссоединение добра и зла.

Еще я позвонила Линдси, которая подтвердила, что кино-марафон с Брюсом Кэмпбеллом уже идет. Мне сейчас было не до фильмов, однако я перенервничала, устала, и мне нужно было хорошо поесть. А поесть можно и перед фильмом. С мыслями об ужине по пути в Гайд Парк я остановилась у фургончика, торгующего мексиканской кухней, и попросила, чтобы пакет до отказа заполнили едой. Один пакет, подумала я, вряд ли разгневает Фрэнка. Другое дело, если он поймает меня украдкой проносящей продукты быстрого питания в Дом.

Я вернулась назад, припарковалась и направилась в Дом под ритмичное скандирование протестующих и мимо стойких мужчин и женщин в форме. В Доме было тихо. Лишь несколько вампиров слонялись по гостиной. Под руководством Малика в Доме царила атмосфера серьезности. Не знаю, было ли отражением его серьезной личности, или потому, что вампиры продолжали оплакивать предыдущего мастера, или же из-за того, что мы до сих пор находились под надзором ГС.

А может, и из-за всего вместе взятого.

Без медальона, но зато с контрабандой, я поспешила на третий этаж в комнату Линдси. Я даже не стала стучать, а просто тихонько приоткрыла дверь: обычно комната была битком набита вампирами, и если неосторожно открыть дверь, можно было нечаянно кого-нибудь стукнуть по голове.

В темной комнате, как обычно, было полно вампиров, и громко работал маленький телевизор. Линдси, Марго и Катерина устроились на кровати, а остальные вампиры, которых я знала только в лицо, расположились на полу. В общей сумме человек пятнадцать. Конечно, это было грубое нарушение правила Фрэнка, согласно которому вампирам запрещалось собираться в группы более десяти человек.

Да здравствует революция!

Я пробиралась между Послушниками, попутно раздавая завернутые в бумагу тако, подобно кулинарному Санте, и, наконец, остановилась в дальнем углу комнаты, где осталось пустое местечко для меня. Вампир рядом улыбнулся и предложил мне одну из своих подушек, которую я взяла, прошептав «Спасибо».

По окончанию вульгарно-претенциозного ужастика я сделала два вывода.

Первый: Я люблю своих друзей.

Второй: Суть фильма я не уловила.

Только мы собрали по комнате обертки от тако, и все вампиры разошлись, как наши с Линдси пейджеры одновременно запищали.

Достав свой, я посмотрела экран: «СПОРТЗАЛ», и далее «В СПОРТИВНОЙ ФОРМЕ».

Я посмотрела на Линдси.

— Это еще что?

— Уверена, Франкфуртер[19] хочет преподать нам жизненно важный урок.

— Жалко только, что Франкфуртер не спросил совета у нас, — ответила я. — Я всеми руками за Франкфуртеры в Доме.