Брак по завещанию - Сали Крайн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Милый, твоя работа не может подождать всего часок? — томно прошептала она, прикусывая мочку его уха.
— Джесс…
— М-м-м?
Ее руки блуждали по телу; просунув руку ему в штаны, она взяла в руки его отвердевший член. Николас со свистом втянул в себя воздух, шлепнув ее по попе, поднял ее на руки и бросил на кровать, тут же припечатав ее своим телом сверху.
— Твоя взяла, теперь ты пожалеешь о своей выходке!
Счастливо засмеявшись, она посмотрела на него с удовлетворенной улыбкой:
— Я этого и хочу!
Естественно, он совсем забыл про время и опоздал. Джессика блаженно потянулась, чувствуя, как ноет каждая частичка тела. В комнате все еще витал его запах и запах их совокупления, который приятно щекотал ноздри. Сейчас она как никогда была рада тому, что на работе из-за технических проблем сделали выходной. Полежав еще с полчаса, Джессика встала лишь потому, что желудок требовал еды. Приняв душ, девушка спустилась вниз, весело шагая по лестнице и что-то напевая тихонько себе под нос.
— С добрым утром, Тереза.
— С добрым утром, дорогая, а точнее, уже днем. Тебе где накрывать, здесь или в гостиной?
— Гостиная слишком большая, буду чувствовать себя одинокой, я здесь поем, если тебе не сложно.
Тереза оставила в покое тесто, которое месила, быстро вымыла руки и начала накрывать девушке. У Джессики слюнки потекли от аппетитных булочек, которые Тереза только достала из духовки. Запах витал по кухне, и ее желудок заурчал еще сильнее. Не медля, она приступила к трапезе, и за считанные секунды прикончила все, что было на столе. Но чувство голода еще не прошло. Смущенно посмотрев на Терезу, она подала ей тарелку.
— Ничего, если я еще попрошу немного?
— А не многовато ли тебе будет? Глядишь, превратишься еще в толстую корову! — откуда ни возьмись прозвучал голос ее подруги.
— Господи, Мэри, ты чего так пугаешь! Я чуть коньки не отбросила!
— Коровушка ты моя, копыта, а не коньки!
— Да какая к черту разница, и вообще, ты чего меня обзываешь?! — обиженно надулась Джессика, сверля ее взглядом.
— Упаси Господь, — театрально схватившись за сердце, Мэри села напротив нее. — Чтоб я свою подругу обозвала, да ни за что!
— Сейфяс полуфишь у меня! — пробормотала та с набитым ртом.
— Так, сначала доешь, а потом говори!
— Тебе тоже положить? — спросила Тереза у Мэри.
— Нет, спасибо, мне только чашку кофе.
Все приготовив, Тереза оставила девушек одних, а сама вышла, чтобы не мешать им.
— Ну, рассказывай давай, где пропадала?
— Я в командировке была, и, конечно, то, куда я попала, — очередная дыра, даже связь редко ловила, поэтому не могла позвонить тебе. Но теперь я взяла свой заслуженный отпуск! Так, а у тебя как движется с твоим мужем?
— Ты готова слушать мой рассказ? Предупреждаю, это долго и нудно, — хмыкнула Джесс, допив свой кофе.
— Не переживай, я люблю нудности и пошлости, — хихикнула Мэри.
— Пошлости, уверяю тебя, я не расскажу. Идем в библиотеку, а то я не уверена, что здесь ты сможешь скрыть свою бурную реакцию.
— О-о-о, неужели все настолько извращенно?
— Идем уже, хватит трепаться.
Кивнув друг другу, они встали и направились по направлению к библиотеке. Когда они зашли, Мэри издала возглас восхищения.
— Вау, да это же книжный рай! Неужели он все это прочел?
— Честно, без понятий, все возможно. Ник слишком загадочный, я его еще не до конца узнала.
Мэри все еще смотрела на книги; вдруг она остановилась и серьезно посмотрела на подругу.
— Кажется, мы с тобой отвлеклись от основной темы разговора. Так, давай, рассказывай, я уже чешусь от нетерпения!
Вздохнув, Джесси села в кресло, а Мэри присела напротив и стала внимательно слушать ее рассказ.
— Вот стерва! Я бы эту Изабеллу побрила налысо! — не сдержала эмоций девушка, когда повествование подошло к концу. Джессика не удержалась и засмеялась, представив себе лысую Изабеллу.
— Ты слишком жестока.
— А ты слишком мягкая, ты не думала, что она может у тебя забрать его?!
— Знаю, что такое говорят лишь влюбленные дурочки, но если Ник выберет ее, я просто его отпущу. Я не могу заставить человека любить меня, все решает его сердце.
— Да, ты определенно дура! Ты призналась ему в своих чувствах?
— Нет.
— Почему? — взвизгнула Мэри, встав со своего места.
— Не знаю, мне страшно, хоть его слова и прозвучали как признание, но что-то мешает мне.
— Это не связано с тем, что ты встретилась с Робертом?
— Нет, просто, думаю, сердцем я понимаю, что у нас ответные чувства, но мозг и тело пока отказываются этот факт принимать. Мне нужно время, через некоторое время я признаюсь. Я даже не знаю, как тебе объяснить, откуда этот страх у меня появился.
— Может, это все потому, что ты боишься испытать боль? Вдруг думаешь, что ты его неправильно поняла?
— Все возможно! Если честно, я сама себя не понимаю, так что даже и не пытайся что-то понять, — уныло закончила Джессика.
— Хорошо, но меня интересует один вопрос.
Джесси приподняла брови в немом вопросе, ожидая продолжения.
— Вот на кой-черт ты согласилась поговорить с этим придурком?!
— Не знаю, да и откуда я могла знать, что все так обернется, я и сама до сих пор жалею, но давай не будем об этом, прошу, и так голова болит сразу, как вспоминаю!
— Хм-м, о «кей, тогда покажи мне свой дом, я еще не все посмотрела.
— Хорошо, пошли, хотя не знаю, зачем тебе все это!
— Молчать, женщина, марш за мной! — Мэри, подмигнув ей, вышла из кабинета, а за ней, закатив глаза, и Джессика.
После ухода Мэри голова начала побаливать; неугомонная подруга столько болтала, что казалось, она робот, а не человек.
На улице дождь так и не прекращался; от каждого удара грома Джесси вздрагивала. Но в ее душе светило яркое солнце, даже дышать было легко, целый день она напевала себе под нос мелодию и счастливо улыбалась.
Девушка помогала Терезе на кухне, когда услышала до боли знакомый голос.
— Я дома, Джессика, не хочешь встретить своего уставшего мужа?
— Иди, он тебя ждет, — спокойно проговорила Тереза и ушла.
Джесси покраснела и, вымыв руки, направилась к мужу; его одежда кое-где была намочена дождем, но он не спешил переодеваться, терпеливо ожидая ее.
— С возвращением, — пробормотала она, закусив губу. Откуда ни возьмись появились неловкость и смущение, которые она никак не могла скрыть.
— И это все? — удивленно воскликнул он.
— Что?
