Атака - Николай Батин

— Договорились. Спасибо.

Остальные правители решили вернуться с конвоями домой. По основным поднятым вопросам после обсуждения все пришли к единству мнений, близкому к тому, что предложил Ричард Львиное Сердце.

Последний тут же отдал распоряжение союзным кочевникам не упускать из виду отходящих цзунов.

Глава одиннадцатая

Вечером Странник и Роэна отправились в палатку королевы Ингрид.

— Ингрид, мы скорбим вместе с тобой, — начала первой Роэна.

— Я знаю. Что случилось, то случилось. Кадур погибла смертью, достойной принцессы амазонок. Я переживаю, но горжусь дочерью. Но больше сейчас думаю о том, как сложится судьба бедных сирот. Ведь вместе с Кадур погибли все амазонки — матери, забеременевшие от тебя, Ричард.

— Не все. Одна осталась.

— Не может быть! Кто?

— Я, Ингрид. Я беременна, и у меня будет ребенок от того же отца, что и у погибших.

Странник в изумлении уставился на Роэну.

— Что???

— Я узнала об этом пару дней назад, но ты был слишком занят цзунами, и я боялась вывести тебя этой новостью из равновесия, дорогой. Извини. — Она продолжила, обращаясь к королеве:

— Более того, этот общий отец — мой муж, поэтому я имею к этим детям самое непосредственное отношение. Я обещаю, что позабочусь о них.

— О них есть, кому заботиться. Я ведь возвращаюсь домой.

— Я не об этом. Но мы продолжим разговор на эту тему, когда вернемся из похода.

— Ну, хорошо, хотя я не совсем понимаю, о чем ты. 

… Этим вечером солдаты в лагере могли наблюдать необычную картину. Их непобедимый предводитель собирал в степи цветы. При этом выражение его лица было глуповато-счастливым, если бы кому-нибудь пришло в голову применить подобное выражение к Железному Льву, как за глаза называли его воины.

Следующий день начался с сообщения о волнении среди пленных. Странник верхом поскакал в степь к месту их содержания. За ним, кроме охраны, заспешили и встревоженные правители.

Пленные стояли в походных колоннах, закованные в цепи. Из их рядов неслись нестройные выкрики. Странник остановился перед шеренгами и поднял руку. Гомон понемногу стих.

— Есть ли среди вас кто-нибудь, готовый говорить от имени всех? — обратился он к массе пленных через переводчика.

— Я буду говорить, — вышел вперед богатырского сложения кочевник. Я — Кочубай, командир орды и старший здесь.

— Говори.

— Нам сказали, что после пяти лет плена мы вернемся домой. Это правда?

— Да. Вчера такое решение принято.

— Мы готовы перенести тяготы плена, как воины. Но если вы задумали обман, лучше убейте нас здесь. Потому что, если нас не отпустят в указанный срок, нас ничто не остановит.

— Я — Ричард Львиное Сердце, командующий войсками союза. Я даю слово, что вас отпустят в срок. При хорошем поведении — возможно, и раньше.

— Что означает — при хорошем поведении?

— Вы не должны устраивать бунтов и побегов и должны честно работать.

— Я узнал тебя, Ричард Львиное Сердце. Это ты нанес мне во время сражения удар древком копья, после которого я оказался в плену. Говорю как воин воину: это был отличный удар.

— Наверное, если ты сейчас в цепях, а я нет.

— Нас постоянно будут держать в цепях?

— Только в пути. На месте вас раскуют.

— А если тебя убьют за эти пять лет? Будет ли в этом случае так, как ты сказал?

Вперед выступила королева Ингрид.

— Я — королева-мать амазонок. Я гарантирую, что все будет так, как сказал Ричард Львиное Сердце.

— Я — правитель Дарстана Аттир Бранг. Я гарантирую.

Подтвердили гарантии и другие правители.

— В таком случае, и мы гарантируем честно нести тяготы плена и не делать попыток побега или бунта. Поскольку нас разделяют, я назначу старших в каждом отряде. Они будут отвечать за порядок. Можно еще вопрос, Львиное Сердце?

— Спрашивай.

— Скажи, планируете ли вы идти дальше, на Ургению и Турингию?

— Я мог бы не отвечать на этот вопрос. Но я отвечу. Да, планируем. На войне, как на войне. Мы должны раз и навсегда покончить с исходящей от вас угрозой.

По рядам пленных пронесся шум. Странник вновь поднял руку, призывая к вниманию.

— Я не закончил. Знаю, что там ваши семьи. Но мы не планируем предавать огню и мечу всех цзунов, как это делали вы с другими. Не в наших обычаях воевать с женщинами и детьми. Но мы заставим ваших соплеменников уйти туда, откуда вы пришли — на восток. Если получится, постараемся добиться этого путем переговоров. За последние дни и так пролилось слишком много крови.

— Ты ответил честно, поэтому и я тебе кое-что скажу. Многие из нас не хотели идти в последний поход. Главный советник Кублатай-хуна, мудрейший из мудрых маг Синург предостерегал хана от дальнейшего продвижения на запад, а его предсказания сбывались всегда. Обозленный хан не взял его в этот поход, оставив в Ургении. Хан считал, что остановить нас не может никто. Но прав, как всегда, оказался Синург. Если вы действительно хотите добиться своих целей без сражения, свяжитесь с ним. И еще совет. Сообщите нашим женщинам, что сто пятьдесят тысяч цзунов взяты в плен и вернутся через пять лет. Это даст им веру. Все будут надеяться, что их мужчина уцелел. В противном случае они могут тоже взяться за оружие, а мы не хотим после плена вернуться в безлюдную степь.

— Это хороший совет. Мы им воспользуемся. Ты сказал все, что хотел?

— Все. Мы готовы подчиняться.

— Вы будете проинформированы о результатах нашего похода.

Странник развернул лошадь и поскакал в сторону лагеря.

— Почему ты не прервал наглеца и примерно не наказал его? — обратился к нему Нод IV.

— Ричард прав, — вмешался Аттир Бранг. — В данном случае он словом добился большего, чем можно было добиться силой. Было бы неразумно иметь в тылу стопятидесятитысячную неуправляемую армию отборных головорезов тогда, когда наши основные силы уходят в поход.

Остальные правители согласились с этим.

Следующим знаковым событием этого дня стал визит Задара и Гэды. Они зашли в палатку Странника, когда он и Роэна обедали.

— Присоединяйтесь, — предложила Роэна.

— Спасибо, милая, мы только что. У нас новости, — пояснила Гэда, усаживаясь. Заговорил Задар:

— Знаете, что послужило причиной или, лучше сказать, первоначальным толчком экспансии цзунов на запад?

— Что же?

— Порыв необъяснимого беспричинного страха, охватившего буквально всех цзунов. Так показали допросы пленных. И случилось это около двадцати пяти лет назад.

— Очень интересно! Неужели инфразвук?

— Похоже на то. Кто-то пытался расчистить площадку предполагаемого строительства от нежелательного присутствия посторонних. Во всяком случае, по срокам примерно сходится.

— Надо сообщить на «Стремительный». — Странник связался с кораблем и переговорил с инками.

— В районе, откуда начался исход цзунов, имеется несколько областей повышенной грозовой активности, — продолжил он некоторое время спустя. — Надо проверять дальше. Сан Саныч с Идеальной проведут комплексные многоуровневые исследования. Но на это потребуется не меньше двух месяцев. Сами понимаете, они не могут сменить орбиту и зависнуть над интересующим нас районом. Они вынуждены придерживаться прежней траектории и ждать, когда «Стремительный» окажется там, где надо.

— Как бы то ни было, появился хоть какой-то просвет.

— Информация, без сомнения, обнадеживающая. Пока «Стремительный» будет делать свое дело, попробуем и мы здесь что-нибудь разузнать. Возможно, что-то даст поход в Ургению и Турингию. Сегодня день добрых новостей. У нас для вас тоже есть хорошая новость: у нас с Роэной будет ребенок.

Гэда и Задар бросились целовать сначала дочь, потом Странника. Когда все немного успокоились, Гэда спросила:

— А что вы думаете в отношении малышей, оставшихся сиротами? — Все сразу поняли, каких малышей она имеет в виду.

— Возьмем на Легу. Воспитаем, как своих, — произнесла Роэна. — Тем более, что это так и есть.

Еще один визит состоялся вечером. Прибыл генерал Гурам.

— Пришел попрощаться. Вы ведь завтра выступаете.

— Присаживайся, дружище. Выпьем по стакану вина на дорожку. Ну, как? Ты доволен новым назначением?

— Как тебе сказать… Честно говоря, хотелось бы пойти с вами. С другой стороны, это, конечно, большая честь для меня. Ты был прав, когда предсказывал мне быстрый взлет на вершину пирамиды.

— Ты заслужил его, поступив в тот момент по совести и в соответствии со здравым смыслом.

— Хотя бы сейчас ты можешь рассказать, как тебе тогда удалось провернуть все это с Гобелоном?

— У нас на родине есть хорошая поговорка, генерал: «Меньше знаешь — крепче спишь». Пусть это останется моим небольшим секретом.