Он, другой и ты - Ольга Пожидаева

– А Миттен не женат? – тут же решила проверить свои догадки Саша.

Она сняла пальто и передала Косте, который уже пристроил свою куртку на широкую вешалку вдоль стены у двери.

– Не-а, холостяк, – небрежно ответил Кос.

– Сашка, – услышала девушка знакомый голос.

Она почти сразу была стиснута в медвежьих объятиях своего приятеля Славика. Они как-то переспали по-пьяни, о чем Сашка в очередной раз пожалела, ведь теперь он постоянно с ней флиртовал, намекая на дубль, и Нестеровой это не нравилось. У Славика была жена и дочь, что ему совсем не мешало регулярно трахаться на стороне. Это немого успокаивало совесть Саши, но все же она предпочитала честный одноразовый секс, желательно с молоденьким студентом, без продолжения. Постель не повод для знакомства.

– Слав, ты ей сейчас ребра сломаешь, – заворчал Костик, почти отдирая приятеля от девушки.

– Не нуди, Костян, я соскучился по нашей девочке. Куда ты пропала, красавица?

– Работа, Слав, – пожала плечами Саша, замечая, что тот уже хорошенько поддал.

От Славика пахло алкоголем, табаком и каким-то едким, сбивающим с ног парфюмом, но приятельские отношения и воспитание заставили Сашу соблюсти этикет. Она позволила ему приобнять себя за плечи и увести к бару, где в ее руки сразу попал стакан с вермутом. А Костя отправился искать хозяина, чтобы познакомить с ним подругу.

– Ты же не мешаешь? Только лед? – ради приличия уточнил Слава, козыряя тем, что помнит Сашин любимый напиток.

– Угу, – кивнула она, пригубив ледяного алкоголя и стараясь расслабиться.

– Как тебе домик? Крутая берлога, да?

– Симпатично.

– Там у него еще две маленьких гостиных, – Слава махнул рукой направо от бара, потом налево, продолжая просвещать. – А там кухня. Митька велел не стесняться и спокойно шерстить холодильник, но мы тоже пиццу привезли.

– О, я в доле, – встрепенулась Саша. – Сколько?

– Не смеши, девочка, – фыркнул приятель.

Нестерова слегка улыбнулась, позволяя своим глупым предчувствиям убраться восвояси. Даже со Славиком она чувствовала себя легко и спокойно. Особенно, когда он не намекал на интим. Взглянув ему за спину, Саша заметила еще несколько ребят, с которыми сто лет не виделась. Они помахали ей с другой стороны гостиной, приветствуя.

Народ не спешил усаживаться за стол, ведь они давно не собирались и пока кучковались по два-три человека, цедя напитки, обсуждая последние новости. Продолжая сканировать пространство, она отыскала глазами и Костю, который разговаривал со своим управляющим из магазина. Они стояли на лестнице, тоже уже со стаканами в руках, правда Кос, как всегда, хлебал кока-колу.

Славик что-то жужжал ей в уши, и Саша понемногу приходила в норму, прихлебывая горько-сладкую настойку. Ей нравился дом, нравилось, что они не толкают друг друга локтями в тесной квартире, нравился легкий мандраж перед игрой. И едва девушка отключила бдительность, как произошло то самое.

Катастрофа.

Сашка подустала от трескотни своего приятеля и снова нашла глазами Костю, который теперь разговаривал с… Нестерова едва не рухнула, когда ее взгляд был пойман в янтарные тиски глаз Токарева. Дима очень осторожно, словно нехотя растянул губы в улыбке и поднял руку, приветствуя девушку, которая не очень твердой походкой сразу двинулась к нему. Чем ближе подходила Саша, тем злее становилась.

«Миттен. Митя. Гребаный стыд, это же сокращенно от Дмитрия. Дима Токарев, лучший друг моего лучшего друга», – снизошло на нее озарение.

«Бирюков – тварина», – второе озарение.

«Все мужики – козлы», – третье и заключительное.

– Привет, – дружелюбно, даже мило поздоровался Дима, когда Саша к ним подошла.

Костик обернулся и, заметив чертовски злую Сашку, у которой разве только пар из ушей не валил, тут же вошел в роль.

– О, Санек, давай я вас позна…

– На два слова, Бирюков, – бесцеремонно перебила его Нестерова, схватив за плечо и утаскивая от Димы, которого пристрелила бешеным взглядом прищуренных глаз.

– Где тут курят? – спросила девушка, едва Кос открыл рот, чтобы возмутиться.

– Терраса, дверь по дороге на кухню, – и Костян мотнул головой, указывая направление. – Какого черта, Сашк? Мне, блин, больно.

– Потерпишь, – процедила она сквозь зубы, не ослабляя хватки на плече друга.

Она выпихнула его на террасу, где видимо уже не раз сегодня подымили. Было прохладно, поскольку гости оставили окно открытым для проветривания, но все же теплее, чем на улице. Сашка застегнула молнию толстовки и стала шарить у Кости по карманам.

– Хей, – снова возмутился он. – Чуть руку не оторвала, а теперь будешь насиловать? Предупреждаю, я закричу. Оу, черт.

Кос согнулся пополам, потому что Саша двинула ему в живот кулаком. Хорошенько так. И пускай удар был несильным, но от неожиданности Костя напрячь пресс не успел. Да и в общем было не больно, скорее, обидно. Хотя он это заслужил, но признавать свою вину не собирался.

– Саш, это уже не смешно. Что с тобой не так? – вполне натурально, чуть обиженно возмутился Бирюков.

– Что со мной не так? – взвизгнула девушка, подпрыгнув на месте.

Она прикурила сигарету из пачки, которую все-таки нашла в Костином заднем кармане джинсов, вдохнула дым, выдохнула и только потом продолжила:

– Это что с тобой не так, гребаный ты урод?! Ты привез меня сюда! К нему! Какого черта, Кос? Какого долбанного дьявола мой лучший друг решил, что я подстилка для Димы, мать его, Токарева?

Сашка трижды пихнула Костю в плечо, пока все это выплевывала. Бирюков терпел, но, когда девушка замахнулась в четвертый раз, он скрутил ее, прижимая к себе.

– Тихо, Саш.

– Пусти, – у нее из глаз грозили брызнуть злые слезы.

Саша закусила губу, не разрешая себе плакать. Особенно здесь, на чужой территории.

– Саша, услышь меня, пожалуйста. Успокойся и услышь, хорошо? – тихо проговорил Костя ей в ухо.

Нестерова кивнула.

– Я неоднозначно отношусь к твоей фривольной личной жизни, но никогда не считал тебя ничьей подстилкой, потому что ты таковой не являешься. Затягивайся, – напомнил Костя, слегка ослабив хватку, чтобы девушка смогла поднести сигарету ко рту. – Полагаю, ты знакома с Митькой, раз выдала мне тут такое. Но я, блин, понятия не имел.

Он врал, конечно, но старался не париться, ведь Костя поступал во благо, хотя все же помнил, что именно такими намерениями выложена дорога в ад. А Саша затягивалась и выдыхала, покупаясь на проникновенно-доверительные интонации в голосе друга.

– Он твой друг, Кос, – тихо выдала она, стараясь осознать без истерии весь абсурд сложившейся ситуации. –