Окно в Париж для двоих - Галина Романова

Ей срочно требовалось подтверждение. Если то, что неожиданно пришло ей в голову, окажется правдой, то…

То вся версия Гарика Прокофьева и его друга Ивана Мазурина летит ко всем чертям в тартарары! И все может оказаться совсем другим: и мотивы, и само преступление, и действующие лица.

Идея была чумовой, поэтому Даша решила ни с кем ею не делиться. Тем более с Прокофьевым! Хватит, один раз сделала не по его, что вышло? Ее отослали в грубой форме в неизвестном направлении, только и всего. А вот когда она преподнесет им голые факты и неопровержимые доказательства — так, кажется, это звучит на их следовательском языке, — то вот тогда может смело рассчитывать на награду и признание…

Отставного генерала дома не оказалось. Возле подъезда собралось несколько женщин, о чем-то переговаривались друг с другом вполголоса, без конца шумно вздыхали и качали головами.

— В больнице он, — поджав губы, сообщила одна из них и глянула на Дашу с подозрением. — А что?

— А с ним что случилось? — перепугалась Даша, от нетерпения приплясывая на месте. Встречный вопрос она оставила без внимания.

— С ним, слава богу, все в порядке, — вступила в разговор другая, дернув первую за рукав. — На «Скорой» он вместе с Томкой поехал.

— А куда ее увезли? В областную или районную?

Если повезет, то в районную, тут же загадала она.

Районная больница находилась через дорогу, прямо напротив автобусной остановки. До областной было почти час езды с тремя пересадками, а машину брать из гаража — снова терять время. Еще не факт, что она заведется после долгого простоя, и бензина, кажется, в баке было по нулям.

— В районной она, — обрадовала ее все та же доброжелательная женщина. — А вы родственница?

— Соседка я, — уже на ходу обронила Даша и помчалась в обратном направлении к районной больнице.

Скамейка возле приемного покоя пустовала, хотя она ожидала увидеть на ней скорбную фигуру Ивана Александровича. Наверное, уже ушел. Наверное, они где-то разошлись, пока она бегала к нему во двор и разговаривала с женщинами.

— Здрассте. — Даша виновато кашлянула, сунувшись в дверь приемного покоя. — Вы не подскажете, где женщина, которую привезли с происшествия?

Пожилая тетка в белом халате с откровенной враждебностью смерила ее с головы до ног, демонстративно проигнорировала вопрос, подняла телефонную трубку и принялась тыкать по кнопкам костлявым пальцем. Ей ответили, и она минут пять беспардонно трепалась с кем-то, обсуждая тему только что открывшейся прачечной.

Даша не уходила, настырно решив, что дожмет противную медсестру своим упрямством. Дожала-таки!

— Вас какое именно происшествие интересует? — положив трубку на аппарат, снизошла та до ответа.

— Убийство! Тут сегодня по соседству убийство было. Убили пожилую женщину. Тамара Михайловна. Она моя соседка и совсем одинокая, вот я…

— Одинокая! — фыркнула вдруг та неприязненно. — Какая же она одинокая, если тут мужчина приличный по ней убивается который час. И не уходит никуда, говорит, буду сидеть, пока операция не закончится!

— Операция?! — опешила Даша. — Какая операция?! Ее же… О, господи!!! Так она жива?!

Медсестра неопределенно дернула худыми плечиками.

— Была жива, по крайней мере, когда ее в операционную повезли. Теперь не знаю. Горло, говорят, хотели ей располосовать от уха до уха. Спасибо шарфом была обмотана в три петли, а то не видать бы вам вашей соседки…

— Так она в хирургическом отделении теперь?!

— Да, там. Там и мужчина тот, наверное. Влиятельный, говорят. Сразу всех светил с города собрали. Это не мы, простые смертные. С нами-то кто так станет возиться?..

Даша ее уже не слушала. Развернувшись, она помчалась в хирургическое отделение.

Оно располагалось в соседнем корпусе рядом с диагностическим отделением, и ходу до него было минуты три, не больше. Но тут, откуда ни возьмись, снова Королев на ее пути!

— Даша, это я, — обрадованно доложил он, будто его можно было с кем-то спутать, и ухватил ее за рукава куртки. — Ну, что? Ты договорилась?

— О чем?

Она торопилась. Ей нужно было срочно переговорить с Иваном Александровичем. Затем пробежать пару кварталов до угла, где была проходная станкостроительного завода. Там кое о чем поспрашивать вахтеров, а затем уже засесть за телефон и обзвонить всех, в соответствии с Лешкиными пометками на полях ее телефонного справочника.

А тут снова на пути Королев! Да что же он вечно не вовремя!

— Как о чем? — Володя оскорбленно дернул подбородком. — Ты собираешься договариваться о том, чтобы тело Тамары Михайловны нам выдали, или нет?! У нее же никого нет! Надо же хлопотать, платить кому-то…

— Никому платить не нужно, — оборвала его Даша жестко. — Никому платить, никого хоронить не нужно.

— Как это? — Королев вытаращил на нее изумленные глаза. — Ты чего несешь, Дарья?! Ты хочешь бросить ее тут?! Прямо тут!!!

— Она жива, Королев. — Не сдержавшись, она даже по носу его щелкнула левой перчаткой, которую сжимала в правой руке. — Тамара Михайловна жива.

— Как жива?

Он ничего не понимал и смотрел теперь на нее, как на совершенную дурочку. То на нее, то на деньги, которые извлек из бумажника и принялся вдруг лихорадочно пересчитывать.

— Жива, жива, не сомневайся. Убийца не рассчитал удара или промахнулся. И наша тетя Тамара осталась жива.

— И что же теперь? — Он в очередной раз перелистал денежные купюры. — Как же теперь я деньги верну людям?! Я кого записывал, кого нет. Я же не помню, кто сколько сдавал на погребение! Даш, что делать?!

— Купи апельсинов, — улыбнулась она, снова от души порадовавшись тому, что ловкость на сей раз убийце изменила. — Купи ей апельсинов, Королев. Они будут кстати к ее выздоровлению. Ну, я пошла…

И она ушла, оставив Королева стоять столбом посреди больничного двора.

Иван Александрович маршировать по хирургическому отделению уже не мог. Силы иссякли. Он тихонечко сидел на мягком диванчике под огромным стендом, на котором красными буквами вповалку было написано: «Санбюллетень».

Слово было из его далекого социалистического прошлого. Он уж было думал, что и слов таких нет уже, что отменили их в связи с новым демократическим видением жизни. Ан нет, еще применяются в обиходе, хотя бы вот в больничном.

Дежурная медсестра уже трижды подходила к нему, предлагая то чай, то лекарства. Он отказывался, не из гордости, нет. Он и чаю бы, и лекарства выпил теперь с удовольствием. Он отказывался из-за безобразно великого чувства вины, которым страдал с той самой минуты, как узнал обо всем.

Вот, оказывается, куда голубушка собралась сегодня! Вот для чего вырядилась, как на дежурство ночное. Она и была на дежурстве. Она несла вахту. Хотела квартирного вора поймать в одиночку. Вычислила его и хотела поймать с поличным, когда тот его генеральскую квартиру чистил.

А он ее оскорбил! Едва не назвал сумасшедшей. Да что там, не назвал! Назвал, конечно. Да еще и предложил в больничку психоневрологическую спровадить.

Старый болван! Пока издевки сочинял, она пыталась ценой своей жизни его барахло спасти. Вот далось оно ей! Зачем же?! А если бы погибла сегодня, дурочка, что бы он тогда делать стал?! Как жить с таким грузом?!

— Иван Александрович, — окликнул его молодой женский голос. — Вам нехорошо?

Снова медсестра? Он же сказал, что ему ничего не нужно! Что за назойливость такая, честное слово!

Он поднял голову и удивился. Девушка, присевшая с ним рядом, не была медработником. Это была та девушка, которая жила с Томой в одном подъезде. Он всегда с ней здоровался, и она нравилась ему. Очень утонченная внешность, очень красивые черты лица, неискушенный взгляд, и держится всегда с достоинством. Хорошая девочка. Что она здесь делает?

— Но как же, Иван Александрович! — мягко укорила она его. — Тамара Михайловна, она же со мной всю жизнь в одном подъезде прожила. Она совсем одна, да и я тоже…

— Да, да, извините, — кивнул он, сочтя ее аргументы не очень убедительными.

Одиноких много, сочувствующих не найдешь.

— Как она? — Даша кивнула на двери операционной, над которыми горело табло «Идет операция». — Шансы есть?

— Да, да, говорят, что все будет хорошо. — Он уставился на свои ладони, покрытые пигментными пятнами, и вдруг неожиданно для самого себя покаялся. — А я ведь ее обидел. Прямо сегодня, прямо перед тем как всему случиться. Посудите сами! Вырядилась в валенки, шарф трижды вокруг шеи обмотала. Странным мне это показалось тогда. Она, оказывается, вора караулила, да… Да и шарф этот ей жизнь спас, не он бы, померла.

— Почему вы решили, что она караулила вора?

— Она точно ждала кого-то или чего-то, — убежденно повторил Иван Александрович. — И потом сказала, что я ее еще стану благодарить. Стало быть, она знала, что именно мою квартиру станут грабить? Так получается?