Возмездие - Вартуш Владовна Оганесян

показал тебе только ту сторону фигуры, которую захотел, и это правда был круг. Но другой возьмёт эту же фигуру, укажет тебе на её другую сторону и скажет, что это прямоугольник! И ведь это тоже будет правдой, и он легко может обвинить меня во лжи, если у него имеется такая цель. На чьей стороне в таком случае правда? Ведь правду сказал и я, и он. Никто не соврал. Как же понять истину?

Как всегда слушала внимательно. Затем задумчиво опустила взгляд, поводила вилкой по тарелке и медленно заговорила:

— Я наконец-то поняла твою игру. Ты по-очереди показываешь мне то одну сторону правды, то другую, а я должна распознать истину, то есть увидеть цилиндр в твоей руке. Не пойму, зачем ты играешь со мной в эту игру, но хочу сыграть в неё сейчас. — Посмотрела ему прямо в глаза, чтобы не упустить ни малейшего изменения в них, и продолжила: — Все, что ты говорил сегодня утром, это были её слова, да? Это твоя жена считала, что отец любил Марка больше тебя, что тебе необходимо выбраться из тени Марка и самому начать управлять компанией, что Марк тебе только мешает. Твердила тебе это постоянно, пробуждая в тебе злость к отцу, зависть к Марку и ненависть к самому себе за то, что испытываешь эти чувства к людям, которых на самом деле любишь. Я не знаю, зачем твоя жена это делала. Возможно, из лучших побуждений, а возможно просто из жадности. Главное, ты сумел справиться со всем этим негативом. И мне очень жаль, что всё так вышло. Тебе пришлось столкнуться с такой женщиной в столь юном возрасте.

— А вот мне нет, — оставался беспристрастным Алэн. — Зато я многое понял, многому научился и на многие вещи теперь смотрю по-другому. Я получил бесценный опыт и без сожалений оставил этот этап своей жизни в прошлом.

— «Бесценный опыт», — повторила уставшим голосом. — Опыт, благодаря которому, ты теперь в каждой женщине видишь угрозу. Как для себя, так и для Марка. Повезло, Жанна не подвела тебя. И теперь настала моя очередь. Сначала хотел, чтобы я сама разочаровалась и ушла, поэтому сказал мне про его жену, а когда понял, что это не сработает, начал настойчиво выражать свои ложные чувства, чтобы заставить меня оступиться. Вот в какую игру ты играешь со мной с самого начала. Цель — любыми способами доказать, что я его недостойна. — Пока говорила, поняла, какого же низкого мнения о ней Алэн, и опять почувствовала жуткую обиду. А ведь он утром практически одержал победу! Вот что означают его странные молчаливые взгляды: триумф! радость от того, что она проигрывает! — Ты прав, я ничем не лучше Жанны. И действительно недостойна Марка. Он заслуживает лучшего. Как бы там ни было, я всё равно благодарна тебе за помощь именно на данном этапе. С остальными проблемами я разберусь сама. — Встала из-за стола, аккуратно отодвинув стул. — Спасибо за обед. Всё было очень вкусно. Если можно, покажи мне, пожалуйста, мою комнату.

Алэн неторопливо поднялся, сохраняя прежнее хладнокровие:

— Идём.

«И все? — хотелось крикнуть. — Больше ничего сказать не хочешь? Утешить, например, сказать, что я не так уж плоха и очень даже достойная девушка!» Но промолчала, перебарывая в себе обиду.

По лестнице поднялись на второй этаж, прошли немного по коридору мимо двух закрытых дверей и остановились напротив третьей.

— Все удобства находятся в комнате, — произнес спокойным, как всегда, тоном. — Твои вещи уже там. Скоро подъедет Дима. С сегодняшнего дня он — твой телохранитель. Сейчас я уеду и скорее всего вернусь поздно. Я запрещаю тебе выходить за территорию этого дома. Весь посёлок находится под круглосуточным видеонаблюдением с программным обеспечением искусственного интеллекта. Тебя я в базу не вносил, и если система обнаружит неопознанного человека, на пульт управления сразу поступит сигнал, который точно так же получу и я. Я прикажу охране упечь тебя в местную каталажку до моего возвращения. Но когда вернусь… — сделал угрожающее лицо. — Пеняй на себя! Я внесу тебя в базу только для территории этого дома, за периметр — ни шагу! Поняла? Это приказ! — Развернулся и преспокойно пошёл обратно к лестнице.

— Приказ?! — задохнулась от возмущения. Мало было унижений за столом, так теперь это?!

— Именно! — Даже не обернулся!

— А ты куда собрался? Я тогда поеду с тобой! Не буду сидеть пленницей в этой клетке!

— Будешь, милая, будешь. — Начал спускаться вниз.

Броситься за ним не решилась, но громко оповестила:

— Тогда я здесь все обшарю, найду твою комнату и буду с Димой заниматься сексом на твоей кровати до самого твоего приезда! Понял?! Ты же все равно считаешь меня шлюхой! Вот и буду оправдывать свою репутацию! — Слёзы подкатили к горлу.

Он притормозил на лестнице и с усмешкой посмотрел на нее:

— Да какая из тебя шлюха? За 23 года всего два мужика. Ты даже ради достижения своей цели не способна раздвинуть ногу, так что не болтай зря. Делай, что хочешь, но за территорию дома не выходи! — И продолжил спускаться.

— Хорошо! Я согласна переспать с тобой! — крикнула, пересилив себя.

На этот раз обернулся, с сарказмом выгнув бровь:

— Что?

Стало тошно от самой себя, от решения, которое приняла сейчас, внезапно. «Он всё равно считает меня недостойной Марка. Ну и пусть! Хочет показать мне, насколько я слаба. Ну и пусть! Когда я добьюсь своего, докажу ему обратное! И рука у меня не дрогнет! Когда отомщу за Наташу, уже неважно будет, на что пошла ради этого! Сладкий вкус мести успокоит моё сердце». Но мысль о том, что кто-то другой, не Марк, будет касаться её, заставила содрогнуться от неприязни. После Марка даже близость со своим бывшим казалась чем-то омерзительным. Марк раскрыл в ней чувственность, о которой даже не подозревала. Представить не могла, что можно испытывать такие эмоции! Его ласковые руки, нежные губы касались тех мест, которых даже Илья за два года ни разу не коснулся. Феерическая близость с Марком ни в какое сравнение не шла с банальным сексом с бывшим. Да и вообще, чувства, которые испытывала рядом с Марком, ни один мужчина никогда не вызывал у неё! А когда знаешь, что он где-то здесь, совсем близко, никто другой не нужен вовсе. Вот, что значит влюбиться! Как теперь сможет допустить близость с другим, тем более с его другом! Поймёт ли? Сможет ли простить, когда вернётся? И вернётся ли он к ней вообще? Испытывает ли он те же чувства? Или для него всё было