Мастер Гримуаров - Валерий Александрович Гуров

Я отвёл взгляд от переговорщиков и указал на ближайший свободный столик.

— Я бы хотел отобедать вот здесь.

— Столик как раз свободен.

— Я заметил, — присев за стол, я ознакомился с меню. — Стакан содовой и бефстро́ганов.

Сделав заказ, я заметил, как со своего места поднимается «комод», вытерев дёргаными движениями рот. Он взял с собой тарелку ухи, и не спрашивая на то разрешения, сел за мой столик.

— Вавилов? — крякнул он.

— Имею честь, — я откинулся на спинку диванчика.

— У меня к вам серьёзный разговор.

По его поведению и уверенности я понял, что собеседник занимает позицию свысока. Видимо, чувствует себя стороной «а» в переговорах. Что же, посмотрим, чего он хочет. Начало явно у нас получилось какое-то скомканное, но каждый заслуживает второй шанс.

— Я вас внимательно слушаю, сударь, — сказал я.

«Комод» зыркнул на мой гримуар, облизнул губы и начал говорить.

— В общем так, Константин Фёдорович, вашей разработкой заинтересовались серьёзные люди. Я их представитель.

— Очень интересно.

— Да! Прямо сейчас я озвучу вам условия, на которых будет проходить дальнейшее сотрудничество, — продолжил переговорщик.

Я промолчал, про себя подметив — ребята пришли на переговоры дерзкие, считают сотрудничество решённым делом. Ну послушаем дальше, начало-то крайне интересное.

— Нами будет открыта компания, в которой вы получите свой процент. Вы передадите нам технологию производства, мы наладим сбыт и выйдем на рынок акций, — вещал «комод».

— Далеко идущие планы. Стесняюсь спросить, мой процент за это какой?

— Три процента от прибыли сразу после того, как мы окупим расходы на оснащение вашего завода, — уверенно заявил переговорщик.

— То есть я правильно понимаю, что вы предлагаете мне за мой счёт влезть в долговые обязательства? Из этих заёмных денег вы «инвестируете» в развитие моего предприятия, а я буду должен гасить эту сумму со своего процента? При этом доля в бизнесе ваших господ составит 97%, а моя 3%?

— Вы все верно поняли, Константин Фёдорович, — оскалился жёлтыми зубами мой собеседник.

— Ясно, — я подвинул ему меню. — Здесь отличное вино, рекомендую.

«Комод» нахмурился, явно не поняв мой посыл, и я чуточку пояснил.

— Сударь, мне кажется, вам надо выпить и чуточку расслабиться, вы слишком напряжены, от того заговариваетесь. Хотите, угощу?

— Вы шутить изволите…

— Вам подсказать, где ваш столик или сами найдёте, милостивый государь? — прямо спросил я. — Говорю — мне не нравится ваше предложение, и я выхожу из переговоров, в которые, впрочем, и не вступал.

— Во-о-он как, — переговорщик начал обмакивать салфеткой губы, что, видимо, было нервной привычкой.

— Именно так, всего хорошего. Считайте, что мы не договорились.

«Комод» закончил процедуры с салфеткой, посмотрел по сторонам и подался ко мне.

— Послушай, ты, выскочка малолетняя! Если не согласишься с предложением господ, тебя не ждёт ничего хорошего. Останешься и без 3%, и без своих разработок, а потом тебя найдут в выгребной яме!

— Как страшно, — я демонстративно зевнул. — Но не впечатляет.

К нам подошёл официант, который принёс мой бефстро́ганов и содовую.

— Что-то желаете ещё, господа?

— А ну, свалил отсюда! — скомандовал «комод».

Следом он вытащил пистолет и направил на меня, попытавшись сделать это незаметно, даже специально салфеткой прикрыл.

Я как ни в чём не бывало попробовал бефстроганов. Логика господ, подославших этого быка, была более чем понятной — молодой парнишка, весь в долгах, такой с удовольствием примет любые условия ему предложенные взрослыми дядями. Если не примет, то ему доходчиво объяснят, что взрослых надо слушаться.

— Хочешь, я продырявлю тебе голову прямо сейчас? — припугнул мой собеседник.

Кстати, пистолет у этого урода был с глушителем. С одной стороны, это говорило об опасении открыть стрельбу, но с другой прямо указывало — «комод» к стрельбе готов.

— Вы можете попытаться это сделать, но боюсь, что ничего не получится.

— Это ещё почему? — зашипел он.

— Потому что… гладиолус!

Я увидел изумление на лице собеседника из-за произнесённого мной непонятного слова-активатора. В следующий миг пистолет в его руке мгновенно покраснел, раскалился, и он, обжёгшись, выпустил его из рук. Пистолет как раз упал в остывшую уху, из тарелки пошёл пар — настолько был раскалён металл. Не давая переговорщику прийти в себя, я сообщил ещё одну неприятную новость.

— Сударь, прямо сейчас под столом я направил дуло своего револьвера вам в, прошу простить за подробности, мошонку.

Для наглядности я взвёл курок, и послышался характерный щелчок, от которого у «комода» задёргался глаз — нервы.

— У меня для вас ещё одна не очень хорошая новость. Я готов подстрелить вас прямо сейчас. Потому я бы на вашем месте закрыл свой рот на замок и доел уху за своим столиком…

— На хер п-пшёл!

«Комод» оказался смекалистым, вскочил и выбежал из вагона-ресторана. Интересно, он оплатил счёт за то, что нажрал? Я проводил его взглядом, констатируя, что один переговорщик слился. Обидно даже, я-то думал, что на переговоры посылают стрессоустойчивых.

Второй, «швабра», как раз к этому моменту закончил трапезу. Поднялся из-за стола и подошёл к моему столику.

— Господин Вавилов Константин Фёдорович?

— Вы, наверное, уже это поняли.

— Хочу отрекомендоваться, меня зовут Рамеев Руслан Султанович, и я представляю компанию «Вавилон».

— Вы умеете ждать, Руслан Султанович, — хмыкнул я. — Не думали, что упустите сделку?

— Я просто уверен, что моё предложение будет на порядок лучше остальных, — блеснули его глаза.

Глава 18

Уверенность — это очень хорошо, если она не превращается в самоуверенность. Потому что тогда уже может быть больно и неприятно. Но этот худощавый мужчина определённо располагал к себе, потому я намеревался выслушать его предложение.

Мельком взглянув на него, я заметил, что его подушечки пальцев покрыты ожогами. Причём ожоги были из тех, что стирают рисунок отпечатка пальцев. Видимо, он был заклинателем и хорошо знаком с магией свитков. Те хорошо горели при использовании… Мотаю на ус, полезная информация, может понадобиться в дальнейшем.

— Мой наниматель трезво оценивает величину и масштаб вашего открытия, господин Вавилов, — чуть издалека начал озвучивать своё коммерческое предложение Рамеев. — Я понимаю, какой масштаб работы вам теперь предстоит и сколько подобных предложений будут вам озвучены в ближайшие дни. Оттого я не намерен терять наше с вами время