Запредельность - Владислав Выставной

– Хотят слухи, вы хотели бы побывать на Земле? – сказал он.

Это неожиданное «вы» несколько смутило Лекса. Он не ответил.

– Знаете, что это – отступничество? – продолжал макси. – За это лишают статуса, и не только…

– Нет у меня никакого статуса! – прохрипел Лекс. – Девушку отпустите! Она не хотела никуда лететь – я ее заставил! Считайте – она моя заложница…

Незнакомец с интересом посмотрел на Джи, перевел взгляд на Лекса.

– Вот как… – произнес он странным голосом. К сожалению, отпустить ее не могу. Она полетит с нами.

Джи кивнула – чуть ли не радостно. Незнакомец рассмеялся:

– Вижу, мы пришли к согласию. И еще пара впросов…

– Так спрашивай! – с готовностью отозвался Лекс.

Ведь он был готов на каждом углу кричать о грядущей катастрофе – лишь бы услышали! Хоть кто-то, наконец, стал задавать вопросы…

– Не сейчас, пожалуй… – с сомнением сказал незнакомец. – Вы слишком интересный собеседник для моей скромной персоны. С вами хотят пообщаться куда более важные люди….

– Мироматы? – спросил Лекс. – Отправите нас на Каплю?

Незнакомец тихо рассмеялся:

– Скажу по секрету: к мироматам я не имею никакого отношения.

– Вы – Пресекатель? – обмер Лекс.

– Я предпочитаю, чтобы меня называли Предвестником, – криво улыбнулся человек. – И я не могу допустить, чтобы вы проделали столь долгий путь понапрасну. Что же, спешу порадовать: Земля уже ждет вас…

Часть третья

Изнанка рая

1

Сотни лет назад, когда в человечестве произошел фатальный раскол, перед оставшимися на Бета-Земле встал вопрос: куда двигаться дальше? Борьба с Мастерами, что своим безрассудным стремлением к прогрессу неумолимо приближали конец сущего, не позволяла покорно ждать гибели всего живого. Ведь Пришедшие Ниоткуда, названные недругами Пресекателями, а сторонниками – Предвестниками, завещали своим последователям спасти обреченное человечество.

Даже, если спасать придется от него самого.

С другой стороны, бороться с Ассоциацией, не ввязываясь в гонку технологий было невозможно. Слово Пришедших Ниоткуда приравнивалось уже к Святому Писанию – ибо ложилось на него в части, касающейся грядущего Армагеддона. Битва с силами зла, искусителями, облаченными в привлекательную оболочку, стала основой обновленного культа.

Все, что позволили Пришедшие – это пользоваться подаренными ими техническими достижениями и исключительно – в интересах победы над безумцами-Мастерами.

Так у Предвестников появился космический флот. Впрочем, в техническом отношении он быстро стал уступать кораблям Ассоциации. Сложилась тупиковая ситуация: мироматы со своими развивающимися технологиями с одной стороны, и сложными моральными устоями – с другой, не желали нападать на погрязших в невежестве Пресекателей. Те же в свою очередь давили массой, и кровавый конфликт грозил продлиться до того самого Конца Сущего, в который Мастера упорно не хотели верить.

В конце концов, Предвестники, не желая развивать технику, сделали свою главную ставку.

Они стали развивать человека.

Это было что-то, вроде лазейки, которую хитроумные адвокаты находят в любом, даже самом совершенном законе. Пришедшие ничего не говорили о внутренних возможностях человеческого существа, да и к техническому прогрессу это не имело никакого отношения.

Так на Земле зародился Орден Судного Дня – таинственная полунаучная, полурелигиозная организация, поставившая себе цель создать в своих Боевых Кельях идеальных воинов, способных сломить отступников, несмотря на их техническое превосходство. Главной проблемой при этом стал запрет на развитие технических средств. В естество человека нельзя было вмешаться с помощью совершенных инструментов, манипуляция генами и киборгизация исключались сами собой. И Орден принялся искать обходные пути – в психологии, религии, мистике…

Никто не знает – что происходило в закрытых монастырях, где собрались лучшие умы Земли. Рассказывали самые невероятные и ужасающие вещи – но стоит ли тому верить?

Так или иначе, через некоторое время в рядах армий Предвестников стали появляться воины, наделенные необычайными способностями. Один такой стоил роты, был страшен, как сгусток ярости и опасен, как бомба. Официально их именовали воинами Судного Дня.

Простые бойцы прозвали их мороками.

В войсках их боялись – ибо для мороков не существовало ни страха, ни жалости, ни простых человеческих потребностей – ничего, кроме жажды крови. В основе их силы была молитва – особая молитва, созданная в недрах мрачного монастыря Судного Дня – того, где из людей делали машины, способные лишь убивать.

Время показало, что воины Судного Дня не станут панацеей.

Их недостаточно для того, чтобы стать оружием победы Предвестников. Слишком много времени уходит на подготовку одного воина, и слишком много человеческого материала гибнет, не выдержав испытаний, что делают из человека совершенного воина.

Да и Мастера, не ограниченные научными рамками, вскоре научились готовить подобных бойцов, приземленно называя их «макси». И хотя им не удалось достичь уровня мороков, этот проект Предвестников потерял свое значение. Хотя, поговаривают, сам Орден никуда не исчез и продолжает исправно поставлять в войска Пресекателей своих безжалостных мясников.

Так, во всяком случае, говорила Джи. И не было оснований ей не верить. Этот парень, легко одолевший форса, наверняка был выходцем из того самого Ордена.

Его звали Конрад. По крайней мере, так он представился.

Несмотря на сложившееся представление о Пресекателях, как об абсолютном зле, Лекс не заметил в этом человеке чего-то чрезмерно демонического. Если, конечно, не считать форсированных возможностей, намного превышающих его собственные способности. Большую часть поведанного Джи можно было бы списать на пропаганду, неизбежную при ведении тотальной войны.

С другой стороны, знакомые Мастера не выказывали ненависти к давним врагам. Создавалось впечатление, что они относятся к Пресекателям, как к неизбежному злу, логически противопоставленному силам добра, представленным Мастерами. В этой теории, безусловно, было свое рациональное звено. Не было другого – времени, чтобы, как следует, разобраться…

Как они попали на этот корабль, Лекс не помнил. Наверное, вкололи какую-то усыпляющую дрянь. Так он решил, очнувшись и увидев бесчувственное тело Джи рядом с собой, на большом, толстом матрасе, брошенном посреди просторного помещения с ребристыми металлическими стенами – похоже, грузового отсека. Некоторое время пытался разбудить девушку – но оставил это занятие. В конце-концов, может быть, сон пойдет ей на пользу…