Случайный человек - Андрей Сергеевич Манохин

этих слов с Андрея будто упали оковы, и голова стала более ясной. Голос исчез, решив дать ему передохнуть. Но после этого в височных долях начались неприятные боли.

– Андрей, с тобой всё в порядке? Ты побледнел, – Регина заметила, что с ним не всё хорошо.

– Просто головокружение, не более. Не переживай. Скоро пройдёт.

Катя долго и внимательно смотрела на Андрея, похоже понимая, что он врёт. Но ничего не сказав, пошла проходить через турникет метрополитена. Ему не хотелось рассказывать о том, что только произошло в их разговоре в его голове. Андрей даже не представлял, насколько ему может быть страшно от непонимания того, что делать дальше, как себя вести с окружающими. «Он теперь контролирует каждый мой шаг, каждое моё движение, каждое моё слово».

Большое количество людей на станции давило ещё сильнее. Андрей совершенно не чувствовал себя в безопасности, а факт молчания Павла делал такую ситуацию только хуже. Всё время возникало чувство, что среди толпы может появиться его лицо. Катя периодически посматривала на него, пытаясь сообразить, что с Андреем творится. Войдя внутрь вагона, паника немного стихла. Он оглядел всех людей рядом и успокоился, не найдя никого подозрительного. Марк непринуждённо и весело болтал о всякой всячине, пытаясь рассмешить Регину. Обстановка была совсем непринуждённой. Закрыв глаза, Андрей попытался успокоиться, стараясь сделать дыхание ровным. И когда это практически получилось, он случайно посмотрел в соседний вагон. Там за стеклом, улыбаясь, на него смотрел Павел. Как ни в чём не бывало. По телу буквально прошёл электрический разряд, а голова снова начала болеть. При этом он не пытался залезть ему в голову. Это добродушное лицо и простая улыбка только сильнее нагоняли страх на человека. Катя, заметив это, посмотрела на соседний вагон, но ничего не увидела. На следующей станции фигура Павла исчезла. Словно ничего и не было изначально.

Доехав до конечной, четвёрка разделилась, так как им нужно было идти в разные направления. Перед выходом из метро Катя остановилась и начала рыться в сумочке. Достав какую-то пилюлю и бутылку воды, дала в руки Андрею.

– Выпей это, – почти приказала она.

К собственному удивлению Андрей сразу же решил это сделать не задумываясь, полностью доверяя её словам. Правда он ожидал, что наступит какой-то эффект, но ничего не произошло. Всё осталось, как и было. После этого Катя спокойно пошла дальше на выход. Ему ничего не осталось, как последовать за ней.

– Что ты мне дала? – наконец Андрей не выдержал, когда они уже преодолели площадь и шли по улице.

– Ты его сейчас слышишь? – Катя очень серьёзно посмотрела на него.

– Пока нет. Даже мерещиться перестал где попало. Голова вроде бы не болит.

– Тогда хорошо, но это временно. Я дала тебе блокиратор. Это специальные таблетки, которые не дают извне проникнуть в твой мозг. Они ориентированы для слабых заклинаний и возможностей противников, поэтому, думаю, скоро он сможет обойти это. Но на время тебе хватит. А то ты прямо мучился.

– Спасибо за заботу.

Катя взглянула на него и улыбнулась. Впервые он увидел настолько добрую улыбку на её лице, что был поражён.

– Не за что. Тем более я тебе должна…Что он хочет от тебя?

– Встречи. Теперь, имея мою энергию в себе, он может общаться и появляться рядом даже находясь на огромном расстоянии.

– К сожалению, это было предсказуемо. Ничего теперь не поделаешь. Будет сложнее застать его врасплох…Ты чего так смотришь на меня? – Катя невольно смутилась.

– Знаешь, а ты явно изменилась, – улыбаясь, ответил Андрей.

– Пошли уже, – ударив кулаком в бок, Катя демонстративно пошла быстрее по улице.

До места происшествия они решили двигаться пешком, внимательно осматривая все места вокруг. Территория становилась всё хуже и хуже. Потрескавшиеся стены домов, ямы на дорогах, неопрятный вид дворов. Насколько Андрей знал, Павел жил не в самых лучших условиях и в не самом лучше контингенте. А добавляя его семью, становилось понятно, что, заимев огромную силу, злая натура начала преобладать над доброй. Погода понемногу начинала ухудшаться, обещая в скором времени очередные литры воды. Решив уйти с главных улиц и пройтись по дворам, Катя остановилась в одном из них. На огромной детской площадке, изрядно потрёпанной и покалеченной временем и людьми, веселились ребятишки. Ничего не было необычного. Дети самых разных возрастов бегали, прыгали, смеялись, играли кто во что горазд. А Катя стояла в отдалении и смотрела на всё это. С грустью и теплотой в глазах. Андрей решил никак не комментировать это и спокойно наблюдал за ней, давая окунуться в эту атмосферу. Даже спустя пару минут после того, как она пошла дальше, он не решался что-нибудь сказать.

– Ну, долго будешь молчать так? Я же чувствую, что хочешь сказать по этому поводу, – немного язвительно сказала Катя.

– Ты плохого обо мне мнения. Зачем тут что-то говорить, и так всё ясно. Я прекрасно понимаю.

– Тебе Карен, наверное, всё подряд про меня рассказала?

– Нет. Это ведь и так ясно невооружённым глазом. У тебя, по сути, не было нормального детства. А это всегда очень плохо. Здесь не должно быть ничего саркастического от меня.

Катя взглянула на Андрея, а потом подняла глаза к небу, о чём-то задумавшись.

– Наверное, ты прав. Мне всегда вот так хотелось радоваться жизни, как те ребята. У них нет никаких проблем, невзгод. А я лишилась всего так рано. Карен очень хотела, чтобы мне жилось как обычному ребёнку…Она старалась. И я её ни в чём никогда винить не буду. Так уж сложились обстоятельства.

На секунду Андрею показалось, что у Кати потекла слеза, но, возможно, это была лишь обманка солнца.

– Ладно, что это я начала душу изливать в такой момент. Подумаешь ещё что-то не то. Только попробуй пожалеть меня.

Катя пригрозила ему кулаком, что выглядело больше забавно чем грозно. Андрей хотел рассмеяться, но успел вовремя остановиться. По сравнению с той девушкой, которую он повстречал неделю назад, эта стала полной противоположностью, что очень радовало его.

Старые однотипные многоэтажные дома смогли наконец уступить место нескончаемому потоку частных. Здесь уже, будто, царила другая атмосфера, совсем непохожая на то, что они видели во дворах. Трамвай, неловко покачиваясь из стороны в сторону, ехал по главной улице. Сойдя с неё вглубь сектора, шум города стал чувствоваться намного слабее. Закончился асфальт, и дома вокруг уже не шли подряд хорошо выглядящими и за высокими заборами. Попадались и старенькие, доживающие своё время. Покосившиеся гаражи и точно такие же автомобили частенько вытесняли новые. Прожив долгое время в таких же условиях,