Брошенка из рода Драконов - Дарья Адаревич

муж продолжал бесполезную ходьбу по комнате.

— А что я ему скажу? — ворчал Рон. — Привет, парень, кстати, я твой отец!

— Мы можем не говорить, — протянула я.

И тут же на меня обернулись три пары негодующих глаз.

— А что? — пожала плечами я. — Пусть Зак просто думает, что ты мой приятель.

— Приятель?

— Подруга, так-то он твоя истинная пара, — вмешалась Вики.

— И муж по закону, — кивнул Ник.

— И отец Зака по крови, — добавил Рон.

— Как же с вами сложно!

Я насупилась и отвернулась. Я же лгала Заку. А как отреагирует десятилетний мальчишка на ложь? Он возненавидит меня. Было бы проще все держать в тайне. Но тогда… тогда однажды он все-таки заметит свое внешнее сходство с Роном. Я внимательнее посмотрела на мужа. Может, и хорошо, что Рон сломал переносицу, так Зак меньше на него похож.

— Я скажу ему прямо, — кивнул Рон. — Скажу: «Зак, привет, я твой отец!».

— Не так! — всплеснула руками Вики. — Ты должен подвести к этому.

— Подвести?

— Ну конечно! — сестра придвинулась ближе. — Надо сначала с ним подружиться, стать ему другом, а потом при подходящем случае взять и рассказать.

Рон задумчиво почесал подбородок.

— Нет, это сложно, — сказал он, — и это ложь. Я не хочу начинать наше знакомство со лжи.

— Да какая ложь? Ты просто недоговоришь всю правду.

— Ложь она все равно ложь, если ты имел намерения солгать.

— Как же с вами мужчинами сложно!

Ох, Вики. Мне не хватало ее колкостей, и ее открытости. Я улыбалась. Мы сидели здесь так же, как десять лет назад. Тогда мы, как и сейчас, болтали по ночам, спорили и много смеялись.

— Я вот не переживаю, — сказал Ник. — Увижу его и скажу: «Зак, я твой дядя!».

— То же самое! — закивала Вики. — Только в моей речи будет фигурировать слово «тетя». И, если ты, Рон, не признаешься мальчику сам, то все разболтаем ему мы с Ником. Да, братец?

— Обязательно!

— А не перегибаете ли вы палку? — вмешалась я. — Зак — мой сын, и мне полагается решать такие вопросы.

— Теперь Зак наш общий, — сказала Вики. — Он часть нашей семьи.

— Вот именно! — поддержал Ник. — И все вопросы воспитания будут решаться на семейном совете!

— К драконам семейные совет!

Но я улыбалась. У Зака появится большая семья. Лучшая семья на свете! Самая любящая! И мы снова будем все вместе. Дома.

Глава 48. Сказали они хором

Голова шла кругом. Мы летели. Ветер дул в лицо. Солнце надо мной. Облака… Дыхание перехватывало. Показался Замок Белого Змея. Я крепче ухватилась за чешую Рона.

— Все получится, — прозвучал его голос.

— Да, ты прав, прав. Кто ж спорит!

— Я чувствую твое напряжение.

— Я в порядке.

Рон слегка повернул свою огромную драконью голову на меня.

— Аккуратнее! — сказала я, крепче ухватываясь за шею Рона.

— Прости, еще привыкаю. Так необычно.

— Знаю.

— Зоя, все будет в порядке. Мы его вытащим. Точно вытащим.

— Да, конечно.

— Мы вместе. Мы команда. А позади летят Вики с Ником, так что у нас вообще считай, два больших дракона.

Я оглянулась. Да, Вики и Ник тоже полетели. Они сказали, что не отпустят нас одних, сказали, что тоже пригодятся. На всякий случай.

Мы летели не просто освобождать Зака, мы летели свергать верхушку Белых Змей. Свергать тех, кто планировал уничтожение драконов, летели мстить за погибших родителей.

Но для меня на первом месте стояло спасение сына. Все остальное — не важно. Именно так. Мне было плевать на месть, главное, чтобы с Заком все было в порядке.

Мы начали снижение над городом.

— Его держат здесь, — сказал Рон, — в южной башне.

— Да.

Мы приземлились на крыше.

— Меня заметили, — сообщил Рон. — Стража побежит за мной, а ты пока иди за Заком, как и договаривались.

— Хорошо.

— Потом мы с Ником незаметно поменяемся местами, и я тебя догоню.

— Как ты найдешь меня, — я поняла. — Ах точно, наша метка.

— Да, теперь я всегда знаю, в какой ты стороне.

— Тогда ты легко отыщешь нас с Заком, да?

— Конечно.

Я соскочила со спины Рона и помчала внутрь башни. В руке нож, в душе — отчаяние. Вся стража гналась за гигантским драконом, а я смогла проникнуть в башню незамеченной. Длинные коридоры, много этажей… Но я знала, куда бежать. Спасибо Кипу, рассказал. Неожиданно, но в своей душе я не нашла на обиды или злобы на моего помощника. Сейчас я жаждала лишь одного. Увидеть Зака живым м обнять. И я бежала в одинокую темную камеру на верхнем этаже.

Я застыла у железной двери. Вдох. Выдох. Использовала приемчики, которым научилась в Управлении. Одно ловкое движение ножа и дверь открыта.

Свернувшись калачиком, у самой стенки лежал исхудавший мальчик. Сальные волосы липли на лицо, он вздрагивал во сне. Сердце сжалось. Я дрожала, а по щекам текли слезы. Много слез.

— Зак, — прошептала я, опускаясь на колени. — Зак, это я, я здесь!

Сын поднял голову и сглотнул. Его нижняя губа подрагивала, но он держался и не плакал. Смотрел на меня самым храбрым взглядом на свете, будто говоря: «Смотри, мама, со мной все в порядке! Я сильный!». И он на самом деле сильный. Мой мальчик.

— Ты пришла, — Зак шмыгнул носом. — Мама! Мамочка!

Мы обнялись и сердце упало. Все остальное перестало иметь значение. Зак был рядом. Я гладила сына по голове и шептала какие-то успокаивающие глупости. Для него тоже все стало неважным. Он прижимался ко мне отчаянно, и шумно дышал. Дикое облегчение и счастье. Вряд ли я когда-то в жизни была хотя бы вполовину такой же счастливой, как в тот момент. Мой сын в порядке, он жив, он здесь, обнимает меня.

Наконец, Зак отодвинулся и осмотрел внимательным взглядом.

— Ты постриглась! — хмыкнул он и погладил меня по лохматой челке.

— Что? — я сморгнула подступающие слезы. — Да. Как тебе?

— Ты похожа на мальчишку, — Зак улыбнулся плутовской улыбкой. — Но ты мне все равно нравишься! Ты мне всегда нравишься.

Мы обнялись снова. Зак был рядом. На душе полегчало, я будто сбросила огромный груз. Я ощущала, что могу взлететь! Я стала самой счастливой на свете, прижимая сына к груди, чувствуя его дыхание. Он жив. Он со мной.

— Зоя, это надо было видеть! Нереальное приземление… — послышался за спиной бодрый голос.

Мы с Закон одновременно обернулись на Рона. Он обратился человеком и даже успел одеться. И теперь стоял перед нами раскрасневшийся и довольным и тяжело дышал. Но с каждой секундой его взгляд становился все тревожнее и наполнялся