Возвращение джинна - Василий Головачев

Что касается моллюскоров, то поначалу люди принимали каждую «жидкокристаллическую каплю» за отдельную особь моллюскора, но когда их стало много, когда случаи уничтожения капель «кактусом» участились и появились прецеденты успешных боев космофлота с ними, стало ясно, что масштаб действия каждой капли не соответствует мощи моллюскора, продемонстрированной одним из них во время войны с «джиннами». Более реальным считалось мнение ксенологов ИВКа о том, что капли являются эффекторами или, так сказать, «агентами влияния» одного-единственного моллюскора, прилетевшего в Солнечную систему. Однако это не умаляло опасности столкновения землян с боевыми «мини-моллюскорами», хотя и давало шанс отражать их атаки на поселения людей.

Тем не менее благодаря успешным действиям Чрезвычайной комиссии глобальной паники удалось избежать. Напряглась лишь та часть человечества, довольно скромная по отношению к общей численности, которая жила и работала вдали от Земли, на планетах Системы и других звезд. Большинство обывателей, редко покидающих родную планету, лишь живо обсуждало результаты того или иного боя с пришельцами, не относя себя к тем, кто в любой момент мог стать жертвой очередного нападения.

Особенно часто новостные видеоканалы показывали события на Луне и вокруг нее, потому что именно там разворачивалась драма с блокадой спутницы Земли, которая могла закончиться гибелью сотен тысяч человек.

Погранфлот тоже не оставлял попыток пробиться к поверхности Луны, и каждые два-три часа наблюдатели, а вместе с ними и все человечество у виомов, становились свидетелями попытки прорыва к поверхности Луны очередного модуля, заканчивающейся, к сожалению, неудачей. «Жидкометаллические» посланцы моллюскора с легкостью уничтожали сверхзащищенные земные аппараты, способные окунуться в недра Солнца и вернуться обратно. Правда, одна из попыток закончилась почти успешно: «голем», оборудованный специальным защитным экраном, использующим новейшую разработку военных специалистов под названием «фазер», смог достичь Луны, несмотря на атаки моллюскора, и хотя после этого он перестал отвечать на вызовы, у безопасников появилась надежда на благополучное завершение последующих мероприятий по снятию блокады.

Двадцать восьмого мая Калаев снова созвал совещание руководителей тревожных служб по форме «три-арм», недоступной ни одной другой силовой структуре, какого бы ранга человек ни достигал. Именно сверхсекретность «триармового» отряда и давала возможность защитной системе человечества не допускать утечки информации и успешно справляться с внешней и внутренней – криминальной – агрессией.

На этот раз в личном бункере начальника отдела внутренних расследований, запрятанном под горами Максвелла на Венере, собралось всего пять человек. Отсутствовал Федор Конюхов, командор Погранслужбы. Он погиб всего несколько часов назад, находясь на борту спейсера «Махатма» во время атаки «жидкометаллической» капли на марсианскую столицу. Разрушение города удалось предотвратить, но флот при этом потерял три корабля, в том числе и линкор «Махатма» со всем экипажем.

Калаев оглядел хмуро-сосредоточенные лица присутствующих, крутанул желваки на щеках и подумал, что ему сильно не хватает общения с Игнатом Ромашиным, невозмутимый вид которого всегда действовал на него успокаивающе.

– Начнем. Сначала я сообщу вам сводку потерь, складывающихся в одну определенную систему. Итак, на сегодняшний день мы имеем восемьсот двадцать погибших, в основном это сотрудники спецслужб и жители дальних купольных поселков на спутниках внешних планет. Это и понятно: при разгерметизации куполов гибнут все, кто в этот момент находится в поселке без скафандров.

– О какой определенной системе идет речь? – осведомилась Грета Берримор, нетерпеливо посматривая на часы.

– Я подхожу к этому вопросу. На Земле мы имеем следующие потери: убиты – Федор Конюхов и Ян Лапарра, бывший комиссар безопасности, ныне – сотрудник нашего отдела. Уничтожены моллюскорами: коттедж Селима фон Хорста под Франкфуртом, дом Игната Ромашина в Грядах, бунгало Конюхова в Хатанге, жилая башня «Ромашка» в Харькове, где находилась квартира Артема Ромашина. – Калаев помолчал. – Плюс жилой комплекс на бульваре Славы в Днепропетровске, где проживает… проживал ваш покорный слуга. Во время же нападений на космические поселения погибли еще трое наших сотрудников, принимавших участие в прошлой войне с «джиннами», а главное – в действиях против службы охраны Пурвиса Джадда, возглавляемой Павлом Куличенко. Вырисовывается система, нацеленная на ликвидацию всех, кто боролся с Джаддом и Куличенко, рвущимся к власти. И я убежден, что инициатором новой войны является Ульрих Хорст, амбиции которого остались неудовлетворенными.

– Почему Ульрих? Почему не племянник Джадда Стив? – вежливо спросил Лу Синь.

– Наши психологи изучили характеристики всех подозреваемых лиц. У Стива нет мощного стимула для подобного вызова, у Хорста-младшего есть.

– А вы в курсе, что юридический отдел СЭКОНа подал в Страсбургский суд по правам человека на Службу за незаконное нападение на частное владение на Луне, принадлежащее их сотруднику Костянтину Глянько? – поинтересовалась Грета Берримор.

Калаев усмехнулся:

– Вряд ли этим сутягам удастся привести хотя бы одно прямое доказательство участия Службы в нападении на собственность этого господина. А вот у нас есть доказательства участия Глянько в незаконной деятельности Ордена Белого Крыла на Луне. Хотя все равно мы им пока проигрываем.

– У меня создается впечатление, что вы чего-то ждете.

Калаев поднял бровь, с сомнением посмотрел на некрасивое лицо женщины, взвалившей на плечи ответственность за работу Чрезвычайной комиссии, но откровенничать не стал, хотя и относился к Грете Берримор с уважением.

– Не будем отвлекаться на выяснение моей позиции. Как только наши люди смогут подтвердить полученную мной информацию об участии Ордена в начавшихся безобразиях, я ее вам представлю. Нами руководят форсмажорные обстоятельства, обязывающие искать адекватный ответ в условиях постоянной угрозы гибели людей, поэтому я считаю вправе действовать жестко и решительно, пресекая всякие попытки так называемых европейских правозащитников вымазать грязью Службу безопасности.

– Согласен, – кивнул директор УАСС. – Во все времена на Земле находились предатели, обслуживающие бандитов, воров и убийц, потому что они и сами из того же теста, только более трусливые. Но у меня возник конкретный вопрос, сэр. Если все безобразия в Системе, как вы выражаетесь, дело рук Хорста…

– Каким-то образом ему удалось перехватить управление моллюскором, против которого, к сожалению, у нас пока нет средств защиты.

– Пока? – с подозрением проговорила Грета Берримор. – Что вы хотите сказать? О чем умалчиваете? Я права, вы все-таки чего-то ждете?

– Мы ждем, что «джинны» в системе Сатурна смогут в конце концов остановить моллюскора, – попытался помочь Калаеву Кузьма Ромашин.

Грета посмотрела на него с сомнением, но отец Артема выдержал ее острый взгляд.

– Ваш вопрос? – повернулся к Монтэгу Калаев.

– Что им руководит? Я имею в виду Ульриха Хорста. Что ему нужно? Может быть, мы сможем найти компромисс?

– С этим человеком невозможно договориться, он болен.

– Чем?

– У него больное самолюбие и больное воображение. Судя по статистике нападений на людей, он мстит всем, кто был причастен к событиям прошлой войны и, по его мнению, помешал ему стать великим человеком.

– Ваше мнение основано на фактах?

– Я дам вам все имеющиеся у меня материалы, в том числе заключение психологов Службы.

– Еще один вопрос… – Монтэг не договорил, Калаев остановил его жестом, прислушиваясь к шепоту рации, кивнул:

– Включайте.

– Внимание! – заговорил скрытый динамик в гостиной бункера. – Прослушайте важное сообщение. По всем каналам сети «спрута» транслируется речь Ульриха Хорста.

Пауза, шуршание фона, чье-то дыхание.

Затем раздался громкий жизнерадостный молодой голос:

– Всем привет, фрау и герры. Рад сообщить, что я вернулся с кладбища моллюскоров живым и здоровым. В связи с этим объявляю ультиматум Правительству Системы: или вы добровольно выдадите всех, кто был причастен к убийству моего друга Павла Куличенко, или я начну мочить деятелей Правительства. А то, что я могу это сделать, вы уже должны были убедиться. Даю на размышление сутки. Через двадцать четыре часа я начну с уничтожения Дома Правительства на Земле, как это уже сделал однажды мой друг Паша. Адью, леди и джентльмены, приятных вам снов.

Голос пропал.

Члены «триармового» совета молча смотрели друг на друга.

Первым нарушил тишину директор УАСС:

– Странно, что он не попросил абсолютной власти…