Вопрос любви - Изабел Уолф

— У меня такая красивая мама, — сказала Джессика. Она произнесла это без всякой задней мысли — просто констатировала факт.

— Да. — Я постаралась унять дрожь в голосе. — И ты тоже.

— Она была моделью.

— Правда? — еле слышно спросила я.

— Они так и познакомились с папой. Он много раз ее рисовал.

— А. Понятно… — «Мы познакомились на уроках рисования с натуры…».

— И она была такая красивая, что он сразу влюбился в нее. — Джессика прикрыла рот рукой, подавляя смешок. — На ней не было одежды!

— Да что ты? — тихо спросила я.

— Нет, — возмущенно сказала она. — Она была голая!

Мой ум внезапно атаковали жуткие картины: Люк, судорожно сжимая в руке кусочек угля, похотливо пялится на обнаженную Магду, которая растеклась по шезлонгу, как обнаженная натурщица на картине «Туалет Венеры». Я представила, как он очерчивает в воздухе округлости ее бедер и груди… Я вспомнила его слова. А сказал он, что Магда его «очень привлекла». Наверное, несмотря ни на что, все осталось по-прежнему.

— Она была очень красивой, — восхищенно повторила Джессика. — Такой красивой, что он сразу влюбился в нее… а она влюбилась в него, и они поженились… и… и… — Слова «и жили счастливо» повисли в воздухе словно мираж. Послышался короткий, грустный вздох.

— А потом у них появилась ты. И они жили счастливо. — Наступила тишина. Было слышно, как работает холодильник. Джессика снова перетасовала фотографии, раскинула их на столе и принялась тщательно разглядывать, словно цыганка — свои карты. Наверху часы пробили половину седьмого.

— А мама говорит… — неуверенно начала она. И тут же умолкла.

— Что?

Она покраснела, а потом облокотилась на стол и спрятала лицо в ладонях.

— Мама говорит… — снова попыталась она. Девочка потерла одну ногу внешней стороной ступни другой.

— Что говорит твоя мама, Джессика?

— Ну-у… — Она глубоко вздохнула, а потом почесала нос. — Что ты, наверное, ужасный человек.

Мне будто дали под дых.

— Почему она так говорит? — тихо спросила я.

— Потому что… твой муж бросил тебя и не вернулся. — Она убрала выбившуюся прядку за ухо. Волосы ее были светлыми и тонкими, словно кукурузные рыльца.

— Что ж… Мой муж бросил меня, это правда. Верно и то, что он не вернулся. Но это не значит, что я ужасный человек, Джессика. Не думаю, что твой отец согласится с твоей мамой.

— Нет, — покачала она головой. — Он говорит, ты хорошая.

— Но ты ведь можешь составить и свое мнение. Если узнаешь меня получше. Тогда ты сама сможешь решить. Так, Джессика? — Мы услышали, как в замочной скважине повернулся ключ, потом — скрип половиц и наконец шаги на лестнице.

Она посмотрела на меня искоса, а потом кивнула:

— Ладно.

Люк быстро приготовил ужин — куриное филе в панировке (видимо, любимое блюдо Джессики), и мы сели за стол.

— Мы так мило беседовали с Джессикой, — сказала я, когда она выжимала кетчуп из бутылки. — Она рассказала мне, как вы с Магдой познакомились. Она, оказывается, была твоей натурщицей.

Он покраснел.

— Ну да. Мы познакомились на уроках рисования с натуры — я же тебе рассказывал.

— Гм… Вроде как. А еще она показывала мне фотографии, — приторным голосом продолжала я, разглядывая те, что до сих пор лежали на столе. — Там есть такие замечательные, где вы вместе с Магдой. — Я почувствовала, что к глазам подступают слезы. — Вот эта например. — Я взяла одну фотографию и протянула ему. Там они с Магдой сидели за столом, чокались и вообще производили впечатление счастливой семейной пары.

Люк будто замер.

— Да. Джессика любит делать фотографии мамы и папы — правда, дорогая? — Она радостно кивнула, зачерпывая ложкой горошек. — Она просит нас попозировать, правда, Джесс? — Девочка снова кивнула. — Ей очень хочется собрать много семейных фотографий для своего альбома, и мы совсем не возражаем, когда она просит об этом. Ведь она может снимать сколько захочет. — Он многозначительно улыбнулся, взглянув на меня, и мне стало стыдно за свое поведение. Люк и Магда всего-навсего натягивали радостные гримасы для их запутавшейся во взрослых взаимоотношениях, расстроенной маленькой шестилетней дочери, которая больше всего на свете хотела бы, чтобы они никогда не расставались.

— Все! — торжественно провозгласила Джессика.

— Теперь положи нож рядом с вилкой. Вот так. Может, теперь мороженого?

Она покачала головой.

— Я хочу сделать одну фотографию.

— Хорошо. Но только со вспышкой. — Джессика сделала несколько шагов назад и направила камеру на Люка, но в тот момент, когда я попыталась улизнуть со стула, чтобы не попасть в кадр, сработала вспышка.

— Получилось не очень хорошо, — сказал Люк. — Попробуем еще. — Он посмотрел в объектив и улыбнулся. Я предложила сфотографировать их вдвоем — Джессика положила голову Люку на плечо, обнимая его руками за шею.

— Осталось еще шесть кадров, — сказала я, передавая камеру назад Джессике.

— Оставь их на уик-энд, — попросил Люк, — а во вторник отнесем их в «Бутс». — Тут он бросил взгляд на часы. — Эй, начинается программа Лоры, поторопитесь! — Мы бросились наверх, и Люк включил телевизор — диктор только-только успел объявить о начале шоу. Когда пошла заставка — солянка из крутящихся знаков вопроса, математических уравнений, животных, планет и известных лиц, — Джессика запрыгнула на диван к Люку. Он заключил ее в объятия, она в ответ обняла его, сомкнув руки обручем. Почти как в моих мечтах, подумалось мне. Они ведут себя точно так, как я себе представляла. И я рядом с ними.

— Ведущая «Что бы вы думали?!» Лора Квик!

Джессика посмотрела на меня, чтобы убедиться, что это я.

— Итак, встречайте сегодняшних участников…

— Я Кристина Скофилд…

— Я Даг Дейл…

— Привет, я Джим Френд…

— Я Люк Норт. Я арт-дилер и живу в Западном Лондоне.

Джессика вытянулась в струнку. Она показала пальцем на экран от изумления, вытянув губы трубочкой. Потом крутанулась и уставилась на Люка, а потом снова на экран.

Он улыбнулся:

— Вот и сюрприз, Джесс! — Она вся превратилась в одну большую улыбку. Потом глянула на экран и сложила руки вместе в безмолвном изумлении.

— Для меня это тоже стало сюрпризом, — усмехнулась я. — Еще каким.

— Это Монровия… «Дзинь!» Это можжевельник… «Дзинь!» Минойская… Аргентина… «Уууу!..» Коза… Желтый… «Уууу…» Орел… Микеланджело… Это был Микеланджело. «ДЗЫЗЫНЬ!!!»

— Ты победил, папа! Ты победил! — Джессика светилась от счастья, подпрыгивала вверх-вниз на диване, визжала от восторга. — У меня самый умный папа!