Отставник 3 - Павел Чук

С трудом перевалился на левый бок и чуть не вскрикнул от боли. Внутренности так сильно затряслись, что как не сдерживал себя, но невольно вырвался сдавленный хрип. Пошевелил пальцами ног, рук — они оказались в норме. Попробовал сделать глубокий вдох, но не смог. Закашлялся, вновь скорчившись от боли.

— Саша, Саша, ты как? — говорил едва дыша. Такое ощущение, что лёгкие уменьшились, сжавшись в несколько раз. В таком состоянии доставляло большого труда просто дышать, не то что говорить. Пошарил себя по снаряжению. Каждое прикосновение к телу давалось с пронизывающей всё тело болью, гулким набатом усиливаясь в голове. Нащупал коробочку с боевыми стимуляторами. Ничего не выбирал, вколол всё, что было по очереди. Я знал, что у из инопланетной боевой химии у меня оставались только три шприц-инъектора: противошоковое, болеутоляющее и, как пояснили мне анторсы, когда я изучал их маркировку, третий был восстановитель. Другого внятного объяснения я так и не смог добиться. Вот и вколол всё, что было у меня. В моём положении разбираться в их совместимости или несовместимости — безнадёжное дело. Всё равно или сдохну от болевых ощущений, которые пронизывают тело при каждом движении, или…

Боевые стимуляторы начали действовать, боль постепенно уходила на второй план, заменяясь лёгким холодком. Впервые испытал, что тело нормально, а внутренности словно замёрзли. Протянул руку к Саше, нащупал на его снаряжении коробочку с боевыми стимуляторами. Вколол всё что у него было ему.

Мозги постепенно «остывали», приобретая осознанные мысли. Теперь понятно, почему нет ни стационарных постов, ни систем визуального контроля. Воздействия этого неизвестного излучения ни одно живое существо не выдержит. А нам ещё повезло, что мы находились за невысокой насыпью и основной удар пришёлся отражённый от множества деревьев.

— Саша⁈

Ашш Сошша Хааш пошевелился. Но было видно, что он находится не в лучшем состоянии чем я.

— Саша, надо спрятаться, — говорил тихо, да и сил в общем говорить по-другому у меня не было.

Перевернулся на бок, осматриваясь. Вроде рядом видел небольшую ложбинку.

— Аш-нс шо-хвсс, — что-то пытался сказать анторс.

«Живой», — обрадовался, что стимуляторы подействовали.

— Я сейчас тебя оттащу метров на сорок, и мы спрячемся в той ложбинке, что недавно проползли. Ты как?

В ответ ашш Сошша Хааш только изобразил что-то невнятное руками. Не то какой-то условный жест или ещё что-то, но я не понял — темно.

В безлунную ночь совершенно ничего не видно. Приходилось долго всматриваться, нащупывать, проверять, что находится перед тобой и только потом ползти дальше. Не знаю сколько времени провозился, но всё-таки дотащил ашш Сошша Хааш до ложбинки, куда благополучно вдвоём мы уместились. Есть и пить хотелось жутко, но из еды остался единственный рацион на двоих, но вода была. Сделал пару глотков и поморщился. Такое ощущение, что не только желудок стал растягиваться, но и гортань, и пищевод под давлением поступившей влаги изменил свой объём, расширяясь. Протянул флягу Саше. Тот её принял и также сделав пару глотков поморщился от непривычных ощущений.

— Ты как?

— Лучше.

— Знаешь, что это было?

— Волновое оружие, запрещённое к использованию на обитаемых планетах, — тихо прошипел ашш Сошша Хааш.

— Понятно, — не стал вдаваться в подробности. Не в том мы сейчас состоянии, чтобы разводить политические диспуты насчёт методов и способов ведения войны, но что меня удивило, так это то, что впервые анторс пусть и вскользь, но обмолвился о каком-то едином или общем межрасовом органе управления. Ведь не сами анторсы, своим Советом приняли такое решение, а какой-то общий орган.

— Шнахассы не признали это соглашение, — чуть позже добавил анторс. — Они молодая раса и ведут агрессивную экспансию, и для них все средства хороши, — ашш Сошша Хааш говорил медленно, долго собираясь, чтобы произнести вслух слова. Впрочем, и мне было трудно говорить, и я старался использовать короткие несложные фразы и предложения, но не всегда из них можно понять суть.

— Ладно, отдыхаем, восстанавливаемся. Всё равно ночью мы далеко не уйдём, — договаривать, озвучивать свой несозревший план не стал. Сейчас мы в плохеньком, но всё-таки укрытии, на дне небольшой ложбины. Впрочем, как осмотрелся, понял, что это перекрытая щель, но недостроенная — отсутствовало само перекрытие. Именно сюда во время артобстрела предписано прятаться персоналу аэродрома. Таких по периметру должно быть много, но вот успели их все оборудовать или нет, не знаю. Думать и строить планы не хотелось от слова «совсем», но, прикрыв глаза, сделал над собой усилие и постарался спланировать наши последующие действия.

Ночью действительно куда-то идти — бессмысленно, если вновь шнахассы применят своё разрушительное оружие, то мы можем оказаться в радиусе его поражения, а если это произойдёт на открытой местности, то результат предсказуем без всякого шаманизма. Тем более, я не знал его характеристик, особенностей применения и мне откровенно больше не хотелось попадать под его воздействие. Вновь испытать, как все внутренние органы относительно быстро сжимаются многократно от нормального состояния и только сейчас приобретают привычную форму и объём — ощущения не из приятных. Боевые стимуляторы купировали болевые ощущения, но сможет ли организм восстановиться самостоятельно оставалось вопросом. Так что поставил на первое место — переждать, восстановиться для длительного перехода, но и долго сидеть тут в укрытии мы не сможем. Еды нет. Вода пусть и есть, но всего-то на пару суток, если экономить… В размышлениях незаметно для себя задремал. Что снилось и снилось ли вообще — не помню, но очнулся от отдалённого шума боя.

— А, что⁈ — вернулся из приятного забытья рывком. Меня осторожно, но настойчиво трясли.

— Эти пошли на штурм. Слышишь?

Я протёр глаза, взглянул на часы — пять утра. Повернулся и хотел высунуться из щели, но не стал, просто повернул голову в сторону, откуда доносился гул боя. Судя по направлению, шум доносился со стороны Мурманска. Если по прямой, то до него всего-то пятнадцать километров и применение тяжёлых видов вооружения ощущалось, не напрягая слух.

— Долго же они собирались, — в уме посчитал примерное время, сколько держала оборону разбитая и обескровленная группировка анторсов и у меня получалось, что больше недели они оказывали достойное сопротивление, не давая противнику овладеть населённым пунктом. Практически установленный паритет в атмосферной авиации анторсов и шнахассов — заслуга землян, но так долго возиться с не самой сильной группировкой в ходе наземной операции…

— Не успели… — из размышлений вывел голос ашш Сошша Хааш. Он сидел, опершись на земляную стену щели и уставившись в одну точку повторял, — не успели. Я не успел. Я — принц крови не сдержал клятву…

— Ты как? —