Дом, в котором живёт смерть - Джон Карр

— Думаю, да. Во всяком случае, надеюсь.

— Например, был ли тут пущен в ход другой искусный фокус, как в случае с золотым сейфом?

— По крайней мере, фокус такой же степени изобретательности.

— Вдохновленный из того же источника?

Джилберт Бетьюн продолжал внимательно изучать сигару.

— Если вы спросите меня, имел ли давно усопший коммодор Хобарт какое-то отношение к убийству своей внучки — пусть даже всего лишь как источник вдохновения для того, кто убил ее, я дам совершенно решительный ответ — ни в коем случае! С другой стороны…

— Как деловой человек, сэр, — сказал лейтенант Минноч, — я хочу задать вам вопрос. Кто бы ни был убийца и как бы он это ни сделал, что, черт возьми, нам сейчас делать?

— Тоже как деловой человек, отвечу, лейтенант, что сейчас мы будем составлять план, как поймать убийцу. Кто-то у нас на глазах ведет двойную жизнь. С помощью еще одного телефонного звонка я уже получил необходимую информацию. Как я и подозревал, некое преследование было в ходу осенью, зимой, часть весны — но никогда летом. Наконец, если мы сможем получить совет эксперта, на что я очень надеюсь, завтра в это же время мы сможем прекратить наш поиск источника дьявольских деяний. А тем временем, лейтенант, удалось ли мне каким-либо образом убедить вас, что Дэйв Хобарт совершенно невиновен?

— Не могу не признаться, мистер Бетьюн, что это было нелегко. Я был совершенно уверен, что этот молодой человек виновен, как враг рода человеческого; я шел за ним по пятам и думал, что припру его к стенке. И тем не менее! Вы доказали свою точку зрения относительно сейфа старого коммодора, тут вы были правы, что я признаю. И если вы скажете, что Дэйв никоим боком не замешан в этих делах, меня это вполне устроит.

— Отлично! — просиял дядя Джил. — Не забывайте, что Дэйв сейчас в доме. Думаю, он наверху в своей комнате. Когда Джефф вчера утром видел его, он, если мне не изменяет память, сказал, что был не совсем откровенен с вами. Но сейчас Дэйв обещал полную искренность. Если я теперь переговорю с ним, может, мне удастся прояснить один или два сомнительных аспекта. Можете ли вы проявить тактичность, лейтенант, когда встретитесь с ним? Постарайтесь не давать ему знать, что вы серьезно подозревали его в инцесте и убийстве. Хорошо?

Минноч, с силой переведя дыхание, отряхнул рукава, словно давая понять, что отказывается от споров.

— Я не дурак, сэр, но могу убедительно сыграть полного идиота. Порой я думаю, что мне стоило бы бросить все эти дела и пойти на сцену. Можете мне поверить! Что же до Дэйва Хобарта, если он невиновен, то с ним все будет в порядке. Когда они притащат золото сюда, а я считаю, что вы об этом позаботились…

— О да, тут уж я постарался.

— Значит, он может пребывать в добром здравии и благодарить вас, Ведь, как ни крути, он обрел состояние!

Дядя Джил снова развернулся и направился в библиотеку. Остальные двое последовали за ним. И снова, пересекая смежные комнаты, он бросал реплики из-за плеча.

— Вопрос, конечно, состоит в том, признает ли Дэйв или сможет ли признать, — что он вступил во владение сокровищем своего дедушки. Золото было незаконно вывезено с территории британских владений и не было продекларировано перед соответствующими властями. И в настоящее время британские власти может ждать нелегкая работа по доказательству, что золото, потонувшее на Амброджианских рифах, стало золотым сейфом в кабинете коммодора Хобарта. С юридической точки зрения — это серьезная головная боль, которая, к счастью, не угрожает ни полиции, ни моему офису.

Жестокий преступник, зная о слабом сердце Дэйва, решил, что удар дубинкой убьет его. Не стоит удивляться отсутствию отпечатков пальцев на дубинке; кто-то прибегнул к несложным предосторожностям, надев перчатки. И теперь наша работа — если уж мы признали невиновность Дэйва — состоит в том, чтобы не позволить тому же убийце повторить свою попытку. Мотив всех этих преступлений…

Войдя в библиотеку, дядя Джил сделал паузу, чтобы взять сигару, оставленную в пепельнице на столе. Затем он направился к дверям в малую гостиную, которые Катон, уходя, прикрыл за собой. Джилберт Бетьюн взялся за дверную ручку, и в этот момент Джефф заговорил.

— Да, мотив! — сказал он. — Кто-то убил Серену и попытался убить Дэйва. Но каков мог быть мотив? Убийство Дэйва и Серены принесло бы пользу лишь мне — а я уж явно невиновен — или тихому священнослужителю из Бостона, который вполне обеспечен. То есть определить мотив невозможно, да?

— Давайте признаем, что это вряд ли удастся. И, тем не менее, если мы внимательно исследуем все доказательства, то сможем найти следы некоего мотива, иного, чем финансовая выгода.

— Дядя Джил, есть один важный вопрос, которого вы старательно избегаете! Как, по вашему мнению, — была ли Серена убита тайным любовником, который, как думают Дэйв и Пенни, у нее имелся?

— По моему мнению, он у нее был.

— Значит, вы не исключаете личный мотив? Или Серена устала от любовника, или он устал от Серены — так или иначе, он решил избавиться от нее? Но в таком случае, зачем надо было покушаться на Дэйва?

Дядя Джил досадливо щелкнул языком.

— Я бы не стал предполагать каких-то личных мотивов, которые ты имеешь в виду. Некий человек, с которым все мы встречались, явно хочет заполучить то, что может перейти к нему в руки только после двух смертей. Понимаешь ли, Джефф…

Раздалась короткая трель дверного звонка, а вслед за ней длинная, отчего, казалось, переполошился весь дом. Джилберт Бетьюн, который уже собрался открыть дверь в малую гостиную, отвлекся от мыслей, которые только что занимали его.

— У этого звонка, — сказал он, — очень пронзительный звук. Интересно, как он работает?

Из холла за спиной ему ответил Дэйв Хобарт. Были слышны его шаги, когда он спускался по главной лестнице. Дэйв, полностью одетый, все еще с легкой бледностью на лице, но уже вернувший себе привычную бодрость, подошел к дяде Джилу, Джеффу и лейтенанту Минночу, когда те пересекали холл, в котором горели все лампы.

— Этот звонок, — ответил Дэйв, — работает от трех обыкновенных сухих батарей, которые Катон меняет по мере необходимости. — Он показал на преданного слугу, который шел к входным дверям. — Остановись, благородный римлянин! Я сам встречу гостя.

Катон отошел назад. Приблизившись к дверям, Дэйв не без драматизма распахнул их.

Вспышки молний освещали погруженный в темноту пейзаж, вдали прокатывались громовые раскаты. На подъездную дорожку падал свет фар такси. А рядом стояла фигура, не вызывающая никакой тревоги, — мистер Чарльз Сейлор, высокий, с растрепанными волосами, в брюках гольф.

— Неужто Чак Сейлор? — приветствовал его Дэйв. — Наконец решил появиться?

— Послушай, Дэйв! — начал тот, смущенный, но полный решимости. — Ты знаешь, я держался в стороне и до сего времени ни во что не вмешивался. Разве не так? Но эта ужасная история с Сереной, что случилась Божьим попущением… она потрясла меня не меньше, чем всех вас. Не откажешься впустить меня и выслушать, как я опечален?

Дэйв замялся. Со свойственной ему мягкой, изысканной вежливостью дядя Джил подошел к нему.

— Если ты не против, Дэйв, — сказал он, — закон просит твоего внимания. Твой гость…

— Чак, — буркнул Дэйв, — это мистер Бетьюн, дядя Джеффа Колдуэлла. Кроме того, он еще и окружной прокурор Бетьюн, так что следи за каждым своим шагом. Мистер Сейлор — мистер Бетьюн.

— А вот и сам Джефф, — вскричал Сейлор, — и, если зрение меня не обманывает, тот лейтенант полиции, который уже встречался мне на пути! Вы что, не хотите видеть меня?

— Строго говоря, мистер Сейлор, именно хотим, — заверил его дядя Джил. — Мы думаем, что вы можете основательно помочь нам. В данный момент мы заняты исключительно Дэйвом. Не могли бы вы завтра утром позвонить мне в офис? Скажем, в десять часов? Вы найдете меня в муниципалитете, где…

— О, я знаю, где он находится. Да, я там буду. Значит, договорились!

Внезапно Сейлор стал мрачным и раздражительным, словно его охватил гнев. Развернувшись, он направился к ожидавшему такси.

— Поехали, Джонси! — крикнул он. — Похоже, никому я тут не нужен, так что можешь доставить меня обратно в город.

Когда он отбыл и за ним закрылась дверь, Дэйв повернулся к дяде Джилу:

— Скажите честно, сэр, вы в самом деле заняты мной? Прозвучало так, словно готовится серьезное совещание.

— Оно и в самом деле будет важным, Дэйв. Во многих смыслах. У меня есть хорошие новости для тебя. А ты, я надеюсь, в свою очередь сообщишь новости для меня. Вот таким путем.

Взяв Дэйва за руку, он повел испуганного молодого человека в малую гостиную; Джефф и Минноч последовали за ними. Когда они оказались в библиотеке, дядя Джил обратился к ним.

— Постарайтесь на ближайшие пятнадцать или двадцать минут найти себе какое-нибудь занятие, — многозначительно посоветовал он. — Я думаю, нам с Дэйвом лучше всего поговорить в кабинете наедине.