Круиз самодовольного амура - Дарья Калинина

– Теперь уже заработал, – произнес Ваня.

– Выходит, это он задумал Филиппа извести? – задумался Василий Петрович. – Родной папаша взялся устранить отчима? Отцовская ревность взыграла?

– Не приписывай этому человеку чувств, которые ему незнакомы. Причина его желания прикончить Филиппа куда примитивнее – деньги.

– А при чем тут деньги?

– Ответь, если Филипп погибнет, кто станет его наследником и владельцем всех его богатств?

– Как кто? Евлалия.

– Вот тебе и ответ на твой вопрос.

– Значит, папаша собирался паразитировать на дочурке? А ей-то это зачем надо?

Залесный взглянул на Евлалию.

– Полагаю, мы можем спросить об этом у нее самой, не так ли? Евлалия, объяснишь нам, зачем ты решила помогать своему отцу в его борьбе против твоего отчима?

Против всеобщего ожидания Евлалия ответила:

– Потому что он – подлец! Обманул меня и маму! Ограбил нас обеих!

– Это ты сейчас говоришь про своего родного отца – Михаила?

– Нет! – воскликнула Евлалия. – Вот про него!

И она ткнула в сторону Филиппа.

– Это он – подлец!

– Но почему? – возмутился Василий Петрович. – Человек, воспитавший тебя, как родную дочь, принявший твою мать, когда она оказалась в трудной жизненной ситуации, фактически спасший вас обеих…

– Ах, дядя Вася! – перебила его Евлалия. – Да вы же совсем ничего про нас не знаете!

– Как не знаю? Позволь тебе напомнить, что я дружен с твоими отцом и матерью много лет.

– И чего? Вы знаете, откуда у Филиппа деньги взялись? Знаете, с чего он в девяностых раскрутился так лихо?

– Нет, как-то об этом не принято спрашивать. А сам Филипп не рассказывал.

– И немудрено! Ему моя мама дала деньги. А ей эти деньги, в свою очередь, на сохранение мой родной отец оставил! Вот он!

– Погоди, погоди… Выходит, Настя дала Филиппу денег?

– И немало. Если на нынешний курс пересчитать, то там не один миллион был. А мама с отчимом подло поступили. Что она, что он, за спиной моего отца сговорились. Мало того, что его ограбили, так еще и в тюрьму снова засунули, когда он вернулся, чтобы свое законное назад потребовать!

Теперь все молчали, явно не зная, что сказать. На их глазах история счастливой семьи Ивашевых разлеталась на тысячу мелких осколков. Получается, не было никогда любящей пары, совместно растившей птенчика.

Один Залесный выглядел довольным. Прав он был, когда сомневался в неземной любви, якобы испытанной Филиппом к Насте и заставившей его жениться на опозоренной девушке да еще удочерить ее незаконнорожденного ребенка. Правильно он заподозрил, что жениться на Насте его друга Филиппа заставило куда более приземленное чувство реальной выгоды, которую он собирался извлечь из этого брака. Вот только еще недавно Залесный не мог понять, что за выгоду преследовал Филипп, зато теперь все стало ясно.

– Филипп взял с Насти деньги, чтобы прикрыть ее грешок.

Видимо, деньги и впрямь были немаленькие, если уж Филипп решился на женитьбу. А может, и сама Настя ему приглянулась вдобавок к деньгам? Могло ведь и такое быть. Но все же, как бы ни был сильно влюблен в нее Филипп, взять ее в жены его могло заставить лишь очень приличное приданое невесты. И такое приданое, судя по словам Евлалии, он получил. Вот только имел ли он на него право?

Возможность задать этот вопрос Залесный получил, когда они все вернулись в коттедж. Филипп уже очнулся, но полученный им по голове удар оставил последствия в виде головокружения и тошноты. Так что Василий Петрович, хоть и не был врачом, диагностировал у своего приятеля сотрясение мозга. Филиппа бережно усадили в кресло, запретив шевелиться, против чего он отнюдь не возражал. Полученный им сегодня урок пошел ему на пользу. Он больше не пытался самовольничать и согласился вести себя послушно и отдохнуть.

Устроив Филиппа так, чтобы он находился в покое, все переключились на Евлалию и ее преступного папашу. И первое, что спросил Залесный у задержанного:

– Что за деньги вы оставили в свое время Насте? Откуда они у вас появились?

Михаил ничего ему не ответил. Он отвернулся в сторону, показывая, что разговаривать с полицией не намерен.

Залесный посмотрел на Евлалию. Он чувствовал, что она смущена. Но все же спросил:

– Так откуда у твоего отца взялись деньги?

– А откуда у людей вообще берутся деньги?

Евлалия смотрела на следователя с вызовом. Но Залесный ее вызова не принял.

– Много откуда, – произнес он. – Иногда люди работают и получают деньги за свою работу. Но это не про твоего отца, он ни одного дня нигде не работал. У него даже трудовой книжки не имеется.

– Не обязательно работать, можно получить наследство.

– Опять мимо. Наследство твой отец получить ни от кого не мог. Родная мать выделила ему комнату в коммунальной квартире и считала, что больше непутевый сын претендовать ни на что не может.

– Отец мог эти деньги выиграть! Такую-то возможность вы допускаете?

– Ну, допустим. Он их выиграл. Хотя я лично думаю, что деньги эти Михаил попросту у кого-то отнял, украл, ограбил кого-то. Но вопрос в другом: а зачем он эти деньги оставил Насте?

– Просто оставил! Знал, что у мамы скоро родится ребенок – я, вот и позаботился и о ней, и обо мне.

Но тут подал голос Филипп:

– Ничего подобного! – произнес он. – Деньги были оставлены Насте на сохранение. Она не имела права ими пользоваться, о чем этот мерзавец ее и предупредил.

«Этот мерзавец» явно относилось к Михаилу. И тот немедленно отреагировал на оскорбительное замечание Филиппа:

– Но она все равно полезла в кубышку! Знала, что это не ее деньги, но все истратила! И ладно бы на себя или ребенка издержала, это я еще мог бы как-то понять, нет же, она все своему новому кобелю отдала!

«Новый кобель» – это, надо понимать, был Филипп:

– Конечно, я взбесился, – продолжал Михаил. – Это же были мои деньги! Я на них рассчитывал. Настя не имела никакого права их трогать.

– И что вы сделали, когда освободились?

– Пришел и потребовал деньги назад!

– И вам их отдали?

– Не всю сумму. Но да, врать не буду, кое-что они мне отдали.

– Так… А что помешало вам взыскать весь долг полностью?

Михаил промолчал. За него вновь ответил Филипп.

– В тюрягу он снова угодил, вот что произошло. Дал нам с Настей передышку.

Так у них и повелось в дальнейшем. Михаил периодически возникал на семейном горизонте Ивашевых, получал очередные отступные, какое-то время трепал Насте с Филиппом нервы, а потом снова садился в тюрьму. И больше не возникал. За сохранность своих денег Михаил совершенно не волновался. Знал, что Настя с Филиппом никуда от него не денутся. К тому же постепенно он сделал для себя вывод, что куда выгоднее получить не всю сумму разом и промотать, а получать деньги частями, не забывая приплюсовывать к ней и набежавшие проценты.

Но дела Филиппа шли в гору очень быстро. Гораздо быстрее, чем нарастали проценты на сумму долга. И в конце концов, супруги Ивашевы окончательно расплатились со своим странным кредитором.

– Это они так думали! – рявкнул Михаил. – А я считал иначе! И они мне были должны еще очень много денег! И мне, и моей дочери!

Евлалия подняла голову и кинула на Михаила взгляд, полный признательности. До чего же странно порой поворачивается жизнь. Михаил в этой жизни ровным счетом пальцем о палец не ударил для своей дочери, никогда ей не помогал, не участвовал в ее воспитании, вовсе не появлялся в ее жизни вплоть до последнего времени. И пожалуйста! Стоило этому типу нарисоваться, как Евлалия мигом воспылала к нему теплыми дочерними чувствами, а на Филиппа, все эти годы заменявшего ей с успехом родного отца, и смотреть нынче не хочет. Да еще и называет его оскорбительными словами.

Что же вызвало в душе Евлалии такое отторжение? Почему она возненавидела Филиппа? Ведь еще совсем недавно она питала к нему самые нежные чувства.

Залесный знал ответ на этот вопрос. Или думал, что знает. И все же он хотел, чтобы Евлалия сама призналась им.

– Две статьи за грабеж, одна за изнасилование, три за убийство, – произнес он, глядя на Михаила. – Солидный послужной список. Мы даже не будем сейчас снова касаться той «кубышки», что вы оставили Насте «на сохранение». Уже не столь важно, откуда у вас взялись эти деньги. Понимаю, что они попали к вам далеко не честным путем, но да уж ладно, забудем об этом за сроком давности. Меня интересует другое: зачем вы убили Настю?

– Эй! – возмутился Михаил. – Я ее не убивал!

– Что-то не верится.

– Меня и в доме-то в ту пору не было! Я был в другом месте. Если не верите, можете проверить.

– Не сомневайтесь, проверим, – заверил его Залесный и тут же поинтересовался: – Так где вы были?

– У бабы одной. И там еще много народу собралось. В картишки перекинулись с братвой, я – человек азартный, в крутой минус ушел, так что братва должна это помнить.