Одержимый сводный брат - Ирина Ирсс

Секунда мертвецкой тишины, я смотрю только на Лину, не сразу соображая, что должен отлетать от Крис на всех порах, пока птичка к херам не сожгла нас взглядом. Но кто сказал, что ситуация не может быть ещё хуже?

— Выкуси, Кай, — цедят тихо где-то возле уха губы Рогозиной, прямо перед тем, как впечататься в мой рот.

Я. Б*дь. Охреневаю.

Глаза открыты и смотрят прямо в светящиеся едкой язвой глаза Крис. И это всего секунда, что трачу на то, чтобы переварить происходящее. А сбоку уже слышу рычание.

Да, твою мать, рычание — отчаянное и болезненное, что у самого душу рвёт, что в нём слышу.

А затем отборный мат. Это уже Рим.

Я отрываюсь от Крис, сразу оборачиваясь, пытаясь увидеть собственными глазами, что вообще происходит, но успеваю зацепить лишь промелькнувшую тень, пробежавшей мимо нас Лины. Рим держится за руку и по-прежнему матерится.

— Скажешь спасибо, когда твою святошу наконец прорвёт, — как ни в чём не бывало сладко лепечет Крис, и я мигом направляю охренеть какой убийственный взгляд к этой ненормальной.

— Ты дура? Это что вообще такое было!? — требую, по-прежнему капец какой заторможенный и нифига неврубающийся, что здесь творится.

Но в ответ ловлю лишь острую, как лезвие, улыбку Крис.

— Давно пора было вам растормошиться.

И всё. Она просто толкает меня в плечо и так ловко выскальзывает из-под моей руки, что ничего не могу сделать.

Да и за ней ли я должен бежать?

Мозг оживает. Какого черта я вообще здесь стою?

Разворачиваюсь, готовый во что бы то ни стало перехватить Лину, как вдруг в меня опять впечатываются. На сей раз две руки в грудь, лихо тормозящие моё движение.

— Это что ещё за нахрен, Кай?

Да, вы, бл*дь, издеваетесь, что ли?

— Не до тебя, Яр, — рычу на старшего брата Рогозиной.

Но от него нифига с двух слов не отделаться. В принципе, можно уже с лёгкостью ставить не меньше сотни штук, что через минуту всё закончится дракой.

— Ни хрена, ты точно ответишь, что тебе нужно от Крис, — ещё спокойно начинает он, но я его знаю, как никто другой.

Пятнадцать лет дружбы дают мне понять, что он едва держится. Видимо, тоже в память всё той же дружбы, которая закончилась в тот момент, когда их брат начал влезать в серьёзные долги из-за нашего клуба. Ну, это по крайней мере версия Яра. Моя же, Мир бы в них влез, где угодно.

— Может лучше спросишь, что Крис нужно было от меня? — всё таки решаю потратить время на ответ, прекрасно осознавая, что на драку придётся потратить намного больше.

Однако Яр не спрашивает, смотрит холодно и так решительно настроено, будто я опозорил честь его сестры. Но на гляделки у меня тоже времени нет. Поэтому говорю, как есть.

— Лучше иди и скажи спасибо своей сестре. Она одним одолжением списала сразу восемьдесят процентов долга Мира.

— Поцелуем? — то ли не верит, то ли недоумевает Яр.

— Нет, им она как раз лишила себя двадцати процентов.

И всё. Серьёзно, хватит. Сегодня прям напасть какая-то на людей, желающих со мной поболтать, пока Лина удаляется всё дальше и дальше.

Однако Яр больше ничего не говорит, даже не оборачивается, когда иду, тараня его, чтобы отступил от выхода. Вылетая на улицу, уже сам не верю, что смогу отыскать Лину, но она оказывается передо мной. Почти. Между нами несколько лестниц, а птичка стоит спиной. В позвонок будто металлический прут вбили, насколько ровные её спина и плечи. Напряжены до предела. Ровно одно мгновение. Я вижу, как её плечики вздрагивают. Она чувствует, всегда чувствует — и это даже не объяснить ни одним законом вселенной. Думаю, она и сама не понимает, как это работает, но когда оборачивается, сразу обрушивает целую лавину льда, что излучают её глаза. Оказывается, я ещё ничего не знал, о её ненависти.

Твою мать…

— Лина, — начинаю издалека, но даже имени её договорить не успеваю, когда прямо перед ней паркуется чёрная тачка.

Это ещё что за нах?..

Ещё одну секунду глаза Лины не отрываются от моих. Она впитывает моё ошеломление, точно наслаждается каждой секундой, что разрывает мои лёгкие непонятными ядерными чувствами. А потом просто запрыгивает в машину. Как ни в чём ни бывало поворачивается к водителю и ему улыбается.

Улыбается — мать его — этому упырю, что ещё пару дней назад плевался кровью у моих ног. А теперь, с*ка, сидит рядом с моей птичкой и улыбается ей в ответ, как Лина неожиданно делает то, что к херам расщепляет мой мозг в щепки.

Она берет его за лицо и просто целует.

Коротко. Жестко. Поспешно.

Когда она откидывается на сидушку, я вижу только её взгляд.

«Выкуси, Кай, выкуси».

Глава 26. Лина

Господи.

Руки трясутся. Тремор в мышцах. А внутри всю лихорадит. Вцепилась пальцами в сумку, стоящую на коленях, и смотрю только вперёд. Машина едет куда-то, а я дороги перед глазами не вижу.

Только его последний взгляд.

Егор убьёт.

Меня. Диму. И каждого, кто сейчас окажется перед ним.

Я даже не ведала, что творю. Меня будто отключили от разума. Одни эмоции. Бурные. Гремучие. Едкие, что выжигали изнутри.

Сама не помню, как вцепилась в Крис. Одна темнота. И крики, свист. Громкое: «Вы, что творите!», «Охрану сюда!». И руки, оттаскивающие меня назад. Где-то на задворках разума я знала, что это Римчук. Он что-то кричал мне, просил успокоиться. И тут — они. Егор стоял с Крис так близко, так неоднозначно интимно, что меня просто в момент не стало.

Я сгорела. Буквально. Ревность выжгла меня дотла. Ту Эвилину, которой была всегда. Так стало больно, что хотелось выть. И снова из-за него. Всегда из-за него.

А потом Крис поцеловала его. Грубо, дерзко, с вызовом. И в этот момент во мне что-то умерло окончательно. Я больше не смогла терпеть этого. Издевательства. Втаптывания моих чувств в грязь. Егор же уничтожал меня. День за днём. И в этот момент я поняла, что уничтожил. Давно уничтожил. На самом деле, он уничтожил ещё в тот день, когда использовал меня на одну ночь. Всё остальное — моё собственное отрицания. Я ведь просто хотела, чтобы это была ложь. Ошибка.

Господи, я такая дура!

Накрываю лицо ладошками и буквально складываюсь пополам. Приходит откат, так много выброшенных эмоций, что ни психика, ни тело не справляются. Выть по-прежнему хочется. Но в первую очередь от