Сколько цветов у неба? - Наталья Литтера

том, что в утренних лучах на старом балконе перед раскинувшимся внизу Римом он бы написал Анну Мальцеву. «Облако света. Версия 2» из серии «Аня на балконе».

Выставка для Артема проходила весьма удачно. Его работы имели успех. Две картины уже приобрели в частные коллекции, одну в музей. Серж, который прибыл в Рим чуть позже, к самому открытию, радостно потирал руки, готовил договора, вел переговоры о ценах и ходил довольным жизнью франтом.

Его гардероб даже видавшего виды Артема поражал экстравагантностью.

В настоящий момент как раз шли переговоры о покупке «Облака света» с одним состоятельным французским коллекционером. Он же заинтересовался и Аниным портретом.

– Magnifique[11], – сказал, увидев портрет, и добавил по-итальянски: – Bellissimo[12]. – А потом перешел на английский: – I want to buy it[13].

Коллекционер был в годах, невысок и очень подвижен. Он активно жестикулировал и чем-то напоминал Луи де Фюнеса.

Серж, отлично владея французским, поддакивал:

– Oui, oui[14].

А Артем вдруг услышал собственный голос:

– I’m sorry, but it is not for sale[15].

Он был готов продать любую выставленную в зале работу. Но не портрет.

«Наверное, это моя Мона Лиза, – подумал Артем. – Леонардо свою так никому и не продал, всегда возил с собой. А я останусь в компании этой лисы».

Анна Мальцева понимающе глядела на него с портрета.

«Мы вернемся с тобой вдвоем», – мысленно обратился Артем к картине.

Серж не сказал ничего, только перенаправил внимание француза на натюрморт, заметив, что Москву Артем покорил именно такими работами.

Вольский поднялся в номер, снял несвежую рубашку, но до душа дойти не успел. Пиликнул телефон.

Егор: Привет. Как выставка?

Артем: Нормально. Как у тебя дела?

Егор: Моя работа висит в галерее. Спасибо тебе огромное.

Артем: Не за что.

Егор: Но я не думаю, что Ангелина этому рада.

Артем: Почему?

Егор: Сейчас на ее галерею по этому поводу идет волна негатива.

Артем:?

Егор: Я тебе скину ссылки. Хотел посоветоваться, что делать. Забирать работу?

Потом он прислал ссылки. Заголовки были красноречивыми. Артем внимательно прочитал статьи, после чего набрал Ангелину.

– Привет, маэстро, – ответила через пару гудков хозяйка галереи.

– Рад тебя слышать.

– И? Какие вопросы?

– Просто так я позвонить не могу?

Она фыркнула:

– Ты? Конечно, нет. Так что говори быстрее.

– До меня тут дошла информация, что вокруг твоей галереи разгорелся скандал в связи с картиной ДекARTа.

– И что тебя смущает?

Ангелина была в форме.

– Меня ничего. Просто хотел узнать, как ты. Чувствую в некотором роде свою ответственность.

– Похвально, – ее голос заметно потеплел. – Я отлично.

– Правда?

Ангелина усмехнулась:

– Ты же сам мне советовал превратить минус в плюс. Теперь в связи со скандалом у меня значительно увеличился поток посетителей. Люди захотели взглянуть на этот образец современного искусства. Я подняла на него цену, чтобы он подольше повисел, зато продажи других работ возросли. Все отлично.

Значит, она сама все это устроила. Специально.

– Ты неподражаема, – Артем почувствовал нечто схожее с восхищением.

Все это ему не нравилось, он ненавидел подобные игры, но не отдать должное ее уму, расчету и цинизму не мог.

– Спасибо, – ответила на комплимент Ангелина. – Так как насчет выставки?

– Скоро закончится.

– Я не о том. Я о твоей персональной выставке в моей галерее. У тебя в Италии большой успех, и я просто не могу упустить такую возможность. Серж заверил, что работ пятнадцать ты предоставишь, в том числе новых.

Серж заверил? Та-а-ак…

– Мы поговорим об этом чуть позже, мне уже нужно идти на интервью, – соврал Артем.

Серж заверил.

– Хорошо, – отозвалась Ангелина. – Но пятнадцать работ я жду.

Душ он все-таки принял, а потом вынул из гардероба свежую рубашку и вышел на балкон. Рим все так же лежал внизу. Только теперь он был шумным, ярким, немного пыльным, и горы куда-то исчезли. Наверное, это из-за слепящего солнца.

Артем слушал звук клаксонов, рокот мотоциклов, крики людей.

– Signori! Signori![16]

– Accelerando…[17]

– Scuzi…[18]

Непередаваемая мелодичность языка. Языка, созданного для любви и песен.

Артем решил, что завтра встанет рано и день начнет с написания этюдов. Он обязательно покажет свой Рим лисе Ане. И к черту правила, если он постоянно о ней думает. О ней и о том поцелуе. В каждом правиле бывают исключения. Это – исключение.

Егору Вольский написал чуть позже, когда спускался в лифте в холл.

Артем: Не расстраивайся. Приятного мало, но надо пережить. Я уверен, что покупатель найдется.

Егор: Мне бы твою уверенность. Забирать работу из галереи?

Артем: Нет. За Ангелину не волнуйся. Она довольна.

Егор: Реально?!

Артем: Да))) Ей нужен был скандал. Она его получила. Все это к искусству отношения не имеет. Продолжай писать и ни о чем не думай.

Егор: Спасибо.

Артем: Тебе сейчас главное – выстоять. Я скоро приеду.

Разговор с Сержем вечером того же дня был совсем иным. Они сидели в ресторане, ужинали феттучини с белыми грибами, наслаждались прекрасным итальянским вином, праздновали продажу «Облака света» и после тоста «За удачную сделку» Артем произнес:

– Я сегодня разговаривал с Ангелиной, и она мне сказала, что ты ей обещал какие-то пятнадцать моих картин. Это какие?

Серж неторопливо сделал глоток вина:

– Ты представляешь, совсем запамятовал. Выставка здесь настолько удачная для тебя, что наша стальная блондинка тут же захотела заполучить твою персональную у себя. Ты же знаешь, если она чего-то хочет… – Серж выразительно посмотрел на Артема.

– А почему я об этом узнаю последним?

– Говорю же, запамятовал, – невинно ответил Серж, поставил на стол бокал и поправил красный цветок в петлице темно-синего пиджака.

– Что еще хочет Ангелина?

– «Облако света», конечно.

– Но ты его сегодня продал.

– Да, – широко улыбнулся Серж. – Я договорился с французом о том, что картину он получит в декабре, сказав, что у нас уже есть договор на участие «Облака» в московской выставке. Он согласился. И этот пункт внесен в договор купли-продажи.

– Вы с Ангелиной друг друга стоите, – Артем поднял свой бокал. – Ладно, за пятнадцать картин и персональную выставку в Москве.

Серж улыбнулся и поднял свой.

– Но одно условие, – добавил Артем.

– Какое?

– Картины отберу лично я. Без вмешательств и советов.

5

Егор очень трудно переживал ситуацию с картиной в галерее. Было такое чувство, что все ополчились против него. Артем написал «ни о чем не думай». Но как?! Как заставить себя абстрагироваться от всего происходящего? Ответ был только один: не открывать интернет, не искать о себе статьи, не читать. Зрительно выстроить между собой и тем, что