Детский сад-3 (СИ) - Unknown

- Джарри, у нас ведь комната Сильвестра не занята, - напомнила девушка. - Александрит, вставайте. Мы проводим вас туда. Будете на одном этаже с детьми.

20.

Несмотря на тяжёлый день, несмотря на физическую усталость, Джарри долго не мог уснуть. Сворачивать личное время на сон не решились. Тело не отдохнёт так, как в обычном сне. Хоть и будешь бодрым… Селена рядом лежала тихонько, как мышка. Семейный, стараясь её “не разбудить”, время от времени всё же ворочался с боку на бок. Наконец девушка не выдержала. Поймав момент, когда он лёг на живот, обняв подушку руками в надежде, что эта поза удобней для сна, она привстала на локте и стянула с него одеяло. Секунду спустя она “оседлала” его, усевшись на поясницу.

- Лежи и молчи.

Изумлённый, Джарри не то чтобы последовал её приказу лежать и молчать, а просто затаился в ожидании, что последует далее. А ничего особенного. Селена начала с его рук, поглаживая их и постепенно всё жёстче разминая их, а потом перешла на зону плечевого пояса. Массаж она делать не умела, но поглаживать и понемногу массировать застывшие мышцы - это нетрудно. Сначала напряжённый, Джарри постепенно расслабился. Где постукивая краем ладони, где вминая кулак, где просто ласково скользя уже горячими ладонями по тёплой коже семейного, Селена добилась своего: в очередной раз уже поглаживая ощутимо обмякшую спину Джарри, она услышала его глубокое дыхание. Уснул. Она осторожно прилегла рядом и потянула одеяло на обоих. Плечи немного замёрзли, и Селена прижалась к семейному, а он, наверное во сне почувствовав её движение, обнял её.

Вскоре, согревшись, уснула и она, уткнувшись макушкой под его подбородок…

Сон был спокоен, но посреди какого-то плохо запомнившегося эпизода, где повторялся побег от Лесной изгороди, что-то словно торкнуло. Совершенно чётко Селена прямо во сне вспомнила, что забыла надеть блокирующее братство кольцо.

После посильной помощи со сном своему семейному Селена, так уж получилось, легла на внешнем краю кровати. Поэтому осторожно выбраться из-под его руки и из-под одеяла было нетрудно. Но, делая в глубокой темноте привычных три шага к столу, она замерла от мысли: здесь, в этом мире, она должна бы давно запомнить, что такое неожиданное пробуждение бывает не потому, что оно естественно. Не случилось ли чего в Тёплой Норе?

Нашарив кольцо на столе, Селена легонько похлопала рукой по стулу рядом, взяла одежду и вышла. На бывшей “кабаньей” веранде она быстро оделась и первым делом пошла проверять гостиную дома.

Интуиция, обретённая за пару месяцев в Тёплой Норе, не подвела. Затеплив на ладони магический огонёк, она оглядела пустынную гостиную и увидела Хельми - в том кресле, где сидел перед сном Александрит. В этом месте кресла вообще были сдвинуты вокруг маленького столика таким образом, что сидящие могли видеть друг на друга.

Мальчишка-дракон улыбнулся ей, когда понял, что она смотрит на него. Но ничего не сказал. Из чего она сделала вывод: лучше не спрашивать, пока не видит его полностью.

И опять оказалась права.

Он сидел, поглаживая голову лежащего на коленях волчонка. Вади. Маленький оборотень поднял морду со слезящимися глазами на Селену и тяжело вздохнул.

- Что случилось? - тихо спросила Селена, затеплив свечу на столике и присаживаясь в кресло рядом с мальчишками.

- Я выходил во двор, - немного смущаясь, объяснил Хельми. - А когда начал подниматьс-ся наверх, ус-слыш-шал, как кто-то плачет. Вади прис-снилис-сь маш-шины у Лес-сной изгороди. Ночные кош-шмары.

Селена подумала, что сегодняшней ночью кошмары наверняка приснились многим. И посреди ночи не один, возможно, встал, чтобы утешить плачущего или испуганного. Просто Вади в последнее время спит в закуте у Кама, а подростка-тролля трудно добудиться… Поразмыслив, Селена только хотела предложить Хельми передать ей Вади, чтобы самому пойти поспать до утра. Но услышала тихие шаги с лестницы и оглянулась.

Спускался Мирт, неся спящую Оливию. Обществу у свечи нисколько не удивился. Сам присел в одно из кресел и только затем сказал:

- Оливия во сне заволновалась. Я побоялся, что она может разбудить всех, и вышел.

- Она всё ещё спит посредине вашей пентаграммы? - негромко спросила девушка.

- Да. Ей там спокойней.

- Девочка заволновалась не из-за Хельми? Не из-за того, что его нет в пентаграмме?

- Нет, не из-за меня, - спокойно сказал Хельми. - Коннор давно выш-шел, а она ещё долго с-спала пос-сле его ухода.

Сердце снова стукнуло - и очень больно.

- Куда вышел Коннор?

- Он о чём-то договаривался с Бернаром ещё с вечера, - пожал плечами Мирт. - Собирались встретиться. Нам не сказал. А мы не стали спрашивать. Наверное, дело очень тонкое, что о нём нельзя говорить, пока его не сделали.

Уже чуть-чуть полегче. Если с Бернаром.

Вспомнив, что где-то слышала: если человека разговорить о том, что его мучает, он потом лучше себя чувствует, Селена спросила:

- А вы сами? Как вы себя чувствуете? Не снились кошмары с участием машин?

- В пентаграмме мы можем убирать любые кошмары, - ответил Мирт. - Но только если дело касается нас, братства. Я не сообразил, что Оливию надо было освободить от воспоминаний о Лесной изгороди до сна. Она принесла свои кошмары в общий сон - пришлось выйти вместе с ней, чтобы не разбудить Колина и Мику.

На шорох сверху они все разом подняли головы.

Селена, ожидавшая, что выйдет кто-то из упомянутых Миртом мальчишек, даже удивилась, когда узнала Александрита. Что ж… Наверное, не спится на новом месте.

На половине пройденной лестницы он остановился, видимо заметив не только свечу, а потом нерешительно спустился и подошёл к полуночникам.

- Доброй ночи, Александрит, - сказала Селена, - присаживайтесь. Дети не спят, потому что видят во сне кошмары после вчерашнего нашествия машин.

Вампир немного поколебался, но сел. В лёгком трепете пламени его лицо казалось ещё уродливей. Хельми смотрел на него спокойно, машинально поглаживая Вади по шерсти (тот съёжился при виде парня), а Мирт просто сидел, задумчиво глядя на огонёк свечи и продолжая убаюкивать сестрёнку. Александрит был полностью одет. Как будто решился даже погулять. И Селена спросила:

- Вам тоже не спится?

- Мне показалось - меня позвали, - неуверенно сказал вампир.

- А, это значит - с-скоро придёт Коннор, - отозвался Хельми.

- Тот мальчишка? А он тут при чём? - недоумённо спросил Александрит.

Селена поняла.

- Он и Бернар ищут средство против прОклятого увечья? - спросила она.

Хельми кивнул.

Александрит заметно напрягся.

- Почему… Почему они помогают мне?

- Ну, вас не настолько знают, чтобы помогать вам, - сказала Селена. - Знают и любят в Тёплой Норе Берилла. До сих пор никто не знал, что ему грозит, если умрёте вы. Теперь, когда угроза стала явной, Коннор и Бернар ищут пути сохранить вам жизнь. Ведь, насколько я поняла, после вашей смерти метка прОклятого увечья перейдёт на Берилла?

- Эту метку снять никто не мог, - с сомнением сказал Александрит, но глаза его вспыхнули надеждой. Или он пошевелился так, что в его глазах блеснул свечной огонь?

- Пока их нет, Александрит, не могли бы вы рассказать, откуда в вашей семье эта метка? - попросила девушка. - Поверьте, это не просто любопытство.

Вампир немигающе смотрел на огонь свечи.

- Нашу семью прокляли три поколения назад. Семья враждовала с другой семьёй, не очень богатой, но могущественной. У вампиров редко бывают в роду маги. - За ужином Александриту рассказали, что Селена из другого мира и здесь недавно, и, кажется, он счёл нужным объяснять ей некоторые реалии мира здешнего. - В нашей семье магов не было. Но в той был - и очень сильный. Вражда была из-за похищенной женщины-вампира. Нашему родичу показалось, что она делает ему знаки внимания. Он решил, что она благоволит ему. Но, как потом выяснилось, она просто кокетничала. Вернуть её мирно не удалось. Похититель не тронул её, но её семья была сильно оскорблена самим фактом похищения. Был вызов. На поединок вышел похититель - он был неплохой воин. И с той стороны - брат похищенной, тот самый маг. Наш родич не хотел драться всерьёз. Он хотел соблюсти обычаи - и больше ничего. Но увлёкся боем и смертельно ранил мага. Тот-то лишь поцарапал ему щёку. Умирая, маг-вампир проклял моего родича на кровь, текущую из царапины на щеке. Проклятие было таким сильным, что с тех пор мальчики в нашей семье уже рождались с этой царапиной. И семья, бывшая всегда многочисленной, быстро начала умирать. У нас не было ни средств, чтобы заплатить сильным магам за снятие проклятья, ни связей, чтобы найти того, кто согласился бы снять увечье за… - Он споткнулся на слове. Помолчав, бесстрастно добавил: - Я был согласен пойти в рабство - за спасение. Но оказался никому не нужен. А потом началась война. Берилл был с нашей матерью у её брата, нашего дяди, в пригороде. Когда в течение полугода я пытался их найти среди беженцев в самом городе, я понял, что они погибли. И… стал ждать, когда умру сам.