Павший клевер (СИ) - Worhan

- Ух ты, кажись, даже под воздействием контролирующего заклинания кому-то да удалось проявить заклинание, - констатировал, опиравшийся на перила, Франциск.

- Что?! - удивился этому Саперави, глядя как Диметра из последних сил сформировала купол. - Да как ты посмела Вермиллионовое отродье! - глава рода Вайнсберн, взяв нож, без капли сомнения, вонзил его в сердце женщины.

- Нет! - кричали дети.

- Матушка, нет! - отдельно от всех в едином крике отчаяния выдали Кирш с Мимозой.

- Ублюдок! - рявкнул взбешенный Нозель, позади которого начали появляться ртутные шипы.

Мертвым грузом, тело Диметры рухнуло на пол. Оказавшись свободной от заклинания контроля Вайнсберна, она хрипя выдала:

- Асье, я защитила их, - с этими словами последняя старшая Сильва ушла в мир иной. Слыша ее последние слова, ярость переполнила главу рода Сильв.

- Убью, гада! - ртутных шипов за его спиной становилось все больше и больше, и вот они готовятся направится в тело Саперави. Как тут неизвестный в маске вновь бросает монетку и выдает:

- Ух ты, на орла орел пошел, твоя магия растворяется, а магические каналы начинают рваться.

- А! - яростно кричал Нозель. Из его тела начала сочится магия, попутно разрывая его на части.

- Коин! А ну верни, как его назад, мне его мана еще нужна! - рявкнул на мужчину в рваном балахоне Уолтер.

- Ладно-ладно, - пошел тот на попятную. - Твое тело восстанавливается, правда магию ты до утра не сможешь использовать, - с этими словами он подкидывает монетку. - Воистину орла любит орел. Повезло, выпала бы решка и ты трупом бы валялся. - Последние его слова Нозель не услышал, так как отрубился из-за разрывающей его магии тела.

- Что ж, раз с этими покончено, пришла пора заняться виновниками торжества, - с широкой улыбкой выдал Саперави. - Феликс! - рявкнул тот, на парня, что в соседней комнате активно пользовался безвольным положением девушек.

- Уже иду! - крикнул наследник.

Придя к отцу с полным набором рубище-дробящих инструментов, он с радостью наблюдал за уже искалеченным Гепардом Вермиллион, а также гневно взирающих на них Леонхарда и Фуэголиона.

- Ты ведь помнишь меня, старый лев? - начал Саперави Вайнсберн.

- Как можно забыть садиста, с повернутым самомнением, - выплюнул глава дома львов.

- Рад, что ты меня помнишь, - взяв молоток для отбивных, тот оценивающе прошелся по инструменту, - жаль, конечно, что твоя дочь сейчас не с нами.

- Эх… досада, - закончил за отцом Феликс, - мне, даже пришлось искалечить невинное дитя, делая ваши дурацкие отметины вокруг глаз, - мечтательно проговорил брюнет.

- Ты отнял у меня все, честь, власть, семью, теперь я заберу это у тебя, - плюясь ядом на старого льва, мужчина заносит молот и бьет по тазобедренной кости его жену.

- А! - со слезами на глазах крикнула женщина.

- Ублюдок! - заревел Фуэголион.

- О… - протянул Вайнсберн, - это только начало, - на смену молотку пришел штопор. - Знаешь, мой род специализируется на вине, а также и штопорах, что их откупоривают. - С этими словами мужчина принялся сверлить плененной женщине грудь. - Забавно, обычно их делают слегка затупленными, чтобы можно было только пробку выдернуть, но вот знатные, как надо: острые, способные пробурить аж кости, - с этими словами из груди супруги Вермиллиона послышался треск, а изо рта полились реки крови.

- Я убью тебя! - позади мужчины начал было формироваться огненный лев, Саперави на это лишь невольно хмыкнул.

- Думаешь я тебе позволю? - сказав это, он снова сменил инструмент на этот раз на бритвенно-острую иглу. - А ведь она еще жива, - оценивающе прошелся старший Вайнсберн по женщине, - да грудная клетка пробита, и слегка повреждены сосуды ведущие к сердцу, но она еще жива, - наигранно взяв паузу, мужчина медленно под минорную скрипку вонзал иглу в лоб жертве, - по крайней мере была, - довольно смотря на уже бездыханное тело жены Леонхарда, и то как с иглы начинает стекать кровь, он взглянул в лицо заклятому врагу. - А ведь это только начало, - ехидно выдал он. - Феликс, будь добр, расчлени ее.

- Как прикажешь оцет, - послушно прощебетал он.

Стоящий неподалеку Уолтер, даже покосился на поехавшего аристократа. Франциск, опираясь на мраморные перила, с пренебрежением смотрел на происходящие пытки. Коин, стоя у стола с едой, не обращал на происходящее никакого внимания, уделяя внимание еде. Грета вместе с подчиненными пыталась пробить оставленный Диметрой водяной барьер. Амадей же продолжал играть на скрипке.

Небра с бессилием наблюдала сначала за кончиной тети, а после и мучительной смерти жены главы рода львом. Фуэголиона, все это время пожирало пламя его собственного гнева и слабости, ведь будь здесь его сестра, то она бы точно, не позволила этому случиться. Он только и мог, что винить свою слабость. Дети же под водяным куполом мало, что видели и слышали происходящее снаружи. Они прижавшись друг к дружке плакали, особенно Мимоза с Киршем, что наблюдали смерть собственной матери.

- За подобное преступление, для вас всех мало будет казнить, - хладнокровно выдал Дамнацио.

- О… - отвлекся от Вермиллиона Саперави, - Ваша честь, Верховный судья, рад, что вы были и будите очевидцем происходящего на этот раз “справедливого”, - сделал мужчина особый акцент на последнем слове, - суда.

- Твоя справедливость не более чем глупая месть, - все с тем же хладнокровием парировал судья.

- Это ни месть, - уперев руки в боки, покачал Вайнсберн головой, - и ни возмездие, это справедливость, - сказав это, мужчина выставил руку в сторону искалеченного Гепарда Вермиллиона, а после сжал ее.

Часть головы, вся правая рука и правый бок, младшего брата Леонхарда превратился в кровавый дождь, окрашивая собой, некогда белоснежные колонны и пол зала. Оставшаяся часть тела, бесхозным мешком, рухнуло на пол, продолжая истекать кровью.

- Он так и умер с непониманием на лице, жаль, - с грустью выдал Вайнсберн.

- УБЬЮ! - воспылав уже синим огнем старый лев вырвался из-под контроля заклинания и уже готовился испепелить своего противника, вот только ему вновь помешал Коин.

- Да мне сегодня прям удача улыбается с орлами, - довольно выдав, он облокотился на буфетный стол, наблюдая за воспылавшим мужчиной, - у тебя, от нахлынувшего давления, взрывается сердце.

Все произошло так, как и сказал парень в рваном балахоне. Изо рта старого льва рекой полилась кровь, взгляд начал затуманиваться, а тело падать. Готовящий свою атаку уже синий лев, медленно растворился в пространстве, а багровый гримуар развеиваться в воздухе. С грохотом глава дома Вермиллион упал на пол, настала тяжелая тишина. Ни Небра, ни Фуэголион, ни Дамнацио с Финес, даже Август, не могли поверить своим глазам. Героя королевства клевер так легкой одолели.

- Нет! - прокричали Фуэголион с Неброй.

- Ха-ха-ха-ха! - залился ужасающим смехом старший Вайнсберн. - Справедливость восторжествовала! Ха-ха-ха… - с каждым разом хохот становился все тише и тише. - Вот только чего-то не хватает, - выдал он вытирая слюни.

- Отец, смотри, - позвал его окровавленный Феликс, держа в руках голове жены Леонхарда.

- Молодец, - устало выдохнул мужчина смотря на расчлененное тело. Вдруг у Вайнсбернов сильно заурчали животы. Какое-то время они смотрели на отрубленные конечности, из которых продолжала вытекать кровь. Секунда, вторая, пятая и оба набрасываются, начиная поедать.

- Хм… интересно, - констатировал Уолтер, записывая происходящее в небольшой блокнот, - повышенная агрессия, слюноотделение, а также проявления каннибализма. Очень интересно.

- Что? - выдала Грета, смотря на то как Вайнсберны, поедали жену Леонхарда, - конфетная магия: сладкое преобразование. - Красно-белое сияние направилось к отрубленной руке, окутывая ее. Через мгновение конечность превращается в десяток леденцов, которые летят в сумочку ведьмы. - На всякий случай, - смотря прямо в маску Коину, проронила ведьма.

- Больше не смей меня угощать своими конфетами.