Кровь океана - Орехов Василий

– Газ рассеялся? – спросила Савельева.

– Да, – сказал Делягин. – Верно, ступайте вниз, а то как бы они с дверью чего не сотворили.

Уэйн хотел было попросить уходящих отвести Элизу в жилое помещение на втором этаже, но не стал. Ему не хотелось, чтобы девушку сопровождали Рэй и его бакланы, пусть и недолго.

Впрочем, Элиза не рвалась в безопасное место. Похоже, напряженная работа успокаивала ее, заставляла отвлечься от гнетущих воспоминаний. Но индеец все равно намеревался отправить ее вниз при первой возможности. Это сейчас ракоскорпионы не кидаются своими шипами, а если начнут, на «оружейной палубе» станет жарковато.

Грянул еще один залп из водопроводных труб, не менее результативный, чем первый, потом еще один, и еще. Поскольку дальнобойность изготовленных кустарным способом аркебуз была невысока, бойцы метили в первые ряды противника. Эта тактика оказалась продуктивной, так как выбивая рвущихся к маяку сколопендр, морпехи замедляли продвижение всей массы тварей. В помещении повис густой запах сгоревшего пороха.

– Может, пойдем вниз? – мягко предложил индеец Элизе, когда Савельева, Репин и парни Рэя снова заняли позицию на первом этаже. – Ты и так здорово помогла! Я за тебя беспокоюсь…

Та не ответила. Она снова погрузилась в себя, не переставая заливать в бутылки бензин через жестяную воронку.

– Подожди! – Уэйн тихонько придержал ее за руку и осторожно вынул воронку из пальцев.

Девушка опустила взгляд и склонила голову, словно желая спрятаться за ниспадающими волосами. Говорить она снова отказывалась, хотя уже ясно было, что способна.

Снова грохнули аркебузы. Несмотря на серьезно поредевшие ряды многоножек, некоторые то и дело пытались добраться до маяка, отрываясь от общей массы. Тогда морпехи били конкретно по ним. Ракоскорпионы продолжали бездействовать, и это было совершенно необъяснимо, ведь они интенсивным обстрелом могли бы предельно затруднить работу стрелкам из аркебуз и позволить сколопендрам прорваться к стенам – хотя и не ясно было, зачем им это нужно. А пока атлантические стрелки бездействовали, сколопендры массово гибли при каждом залпе аркебуз, снова прорывались, снова гибли, – но все же извивающееся воинство постепенно приближалось к маяку.

Видя, что ракоскорпионы не собираются метать дротики, защитники маяка осмелели и стали дольше задерживаться у бойниц. Но даже когда в проеме окна возникала удобная мишень, обстрела колючками все равно не было. Все легкие стрелковые единицы противника словно разом отключили от внешнего источника энергии.

Уэйна Симпсона тревожили не только странности в поведении противника, которым не было объяснения и которые потенциально могли нести угрозу защитникам маяка. В не меньшей степени его беспокоило психологическое состояние Элизы, из которого она снова никак не могла выйти. На интуитивном уровне индеец ощущал непостижимую связь между тем и другим явлением, но логически не мог объяснить, в чем тут дело и какие именно нюансы наводят его на столь странные мысли.

Впрочем, один нюанс, связывавший Элизу с атлантами, все же имелся – сам момент встречи девушки с Уэйном Симпсоном. Он был крайне необычным, и охотнику стоило немалых усилий не обращать на это внимания, убедить самого себя, что бывает еще и не такое. Совершенно голая девушка на болоте! Нет, это не было в порядке вещей, как ни крути, сколько ни пытайся заставить себя думать иначе.

Итак, была охота на каракатицу. Очень тяжелая охота, когда до самого конца невозможно было понять, чем все кончится, кто в конечном счете станет трофеем, а кто останется охотником. Можно, конечно, все списать на то, что внимание Уэйна оказалось полностью сконцентрировано на поединке. Но ведь не было вокруг, до самого горизонта, других людей, и не видно было поблизости никаких транспортных средств, кроме найденного им аэроглиссера!

Получался очевидный конфуз: голая девушка, одна, без оружия, пешком, никаким образом не могла преодолеть по болоту пару десятков километров или даже больше от любого очага цивилизации до места встречи с индейцем. Ее неизбежно уничтожили бы блуждавшие по болотам твари атлантов или сожрали бы мутанты, которых там тоже достаточно.

Но этого не произошло. И это напрягало Уэйна, как все непонятное.

– Что с тобой случилось? – с легким нажимом попытался выяснить он. – Ты можешь сказать?..

Она покачала головой и снова потянулась за воронкой.

– Нет! – Охотник остановил руку Элизы. – Пожалуйста, пойдем вниз…

Он старался говорить тихо, не делать резких движений, но, ко всеобщему удивлению, внутри девушки словно взорвалась адреналиновая бомба. Вскочив на ноги и уронив соскользнувшую с бедер импровизированную юбку, она закрыла лицо ладонями и завизжала, словно в состоянии крайнего аффекта:

– Нет! Нет! Мне нельзя уходить вниз! Вы не понимаете! Вы ничего не понимаете! Не трогайте меня!..

Делягин удивленно обернулся, морпехи тоже наблюдали за происходящим без малейшего понимания.

– Не трогайте меня!.. – Она снова сорвалась на визг. – Я никуда не пойду! – Ее состояние резко изменилось, она опустилась на корточки, позабыв про юбку, подобрала воронку и дрожащими руками продолжила разливать бензин по бутылкам.

Капитан, поймав взгляд охотника, едва заметно покачал головой: мол, не надо, оставь ее.

– Что у вас за крики? – не поленившись подняться наверх, спросила Савельева.

– Все уже нормально, – без особой уверенности ответил Делягин. – Вроде бы… – Пригнувшись, он отшагнул от бойницы и, приблизившись к майору, негромко по-русски рассказал ей о произошедшем.

– Очень странно, – задумчиво произнесла разведчица. – То, что у нее истерическое состояние, это скорее нормально. Можно предположить, что она долгое время испытывала крайне негативные эмоции, что у нее глубокий стресс, невроз или даже психоз. Но что значит «мне нельзя вниз»?

– Может, она вбила в голову, что обязана помогать нам в качестве платы за спасение? – осторожно предположил капитан.

– Бесполезно гадать, – поморщилась Савельева. – Пока она окончательно не придет в себя, вряд ли мы поймем, что ею движет. Просто не надо ее трогать.

– Но здесь опасно! – Уэйн Симпсон тоже заговорил по-русски, хотя и с жутким акцентом.

– Впасть в истерику для нее тоже опасно, – отрезала женщина тоном, не терпящим возражений.

Уэйну оставалось лишь принять это в качестве диагноза единственного специалиста по медицинским вопросам. Он хмуро отошел в сторону и присел на кучу ветоши возле стеллажей, сваленных в центре помещения.

Однако тревожные мысли о некой неясной связи между голой девушкой на болоте и злобными тварями, почему-то не тронувшими ее, не покидали его. У него даже возникла идея поделиться своими соображениям с Савельевой, но скоро стало не до того – несмотря на огонь из аркебуз, сколопендры подбирались все ближе к маяку. Атакующим приходилось перебираться через скорчившиеся трупы сородичей, как через баррикады, но понемногу становилось ясно, что такой натиск одними аркебузами не остановить.

У Делягина возник соблазн пустить в ход пулеметы, чтобы продемонстрировать атлантам превосходство русского оружия над ордами склизких тварей, но он все же не стал пороть горячку. Из пулеметов можно было набить кучу напирающих многоножек, но едва ли удалось бы уничтожить всех – боеприпасы все равно закончатся раньше. А аркебузам пороха и гравия в закромах индейца на неделю непрерывной стрельбы хватит.

– Так и хочется из огнемета по ним пройтись, – словно в ответ на мысли командира, произнес сержант Макаров, в очередной раз опасливо выглянув в проем бойницы. – Товарищ капитан, а может, они нас психически атакуют?

– Чего?! – Предположение сержанта оказалось столь неожиданным, что Делягин даже отвлекся от своих мыслей.

– Ну, видели фильм про Чапаева? Там эти чуваки в черных мундирах ровным строем, при флагах, перли прогулочным шагом на позиции красного командира. Ну, типа, напугать хотели, подавить психически. Чтобы лапотная голытьба наутек бросилась…