Не твои наследники (СИ) - Николаева Елена

— Меньше знаешь, Машенька — крепче спишь…

***

— Почему ты один? — машинально пробегаюсь взглядом по гостиной ещё раз. — Где Дан? Вы с ним почти неразлучны.

— В больнице. Царапину латают, — невозмутимо отвечает Руслан.

— Какую царапину? Во что вы вляпались? — мои глаза становятся круглыми от очередного шока. Сердце начинает бешено биться о рёбра. По позвонку проносится ледяной озноб. Если начальника охраны латают, а у этого разбиты костяшки до крови, это недобрый знак.

После взрыва на строительном объекте у Руслана явно добавилось проблем.

Или же он встречался с Петром? Но Авдеев не мог причинить серьёзных телесных повреждений Галецкому. Я знаю бывшего мужа как свои пять пальцев. Он никакого оружия и близко в руках не держал. Разве что монтировку. Да и выглядел он вчера далеко не супергероем. Скорее наоборот. Пострадавшей стороной.

Черррт…

Может быть он назначил встречу Соболю? Мало ли что взбрело ревнивцу в голову. Хотя вряд ли Андрей пошёл бы на бессмысленный конфликт. Он меня едва знает. Да и дома у него беременная девушка. А Руслан слишком часто принимает свои домыслы и фантазии за реальность.

Господи, что же мне думать?

С кем он подрался?

Где он был?

— Кто тебя так? — касаюсь пальцем царапины на лбу.

— До свадьбы заживёт. Я чертовски соскучился, Маш… Хочу помыться и к тебе в постель. Хотя бы часик подремать. Так что больше никаких вопросов на этот счёт.

Исаев вручает букет. Такой же красивый, как и все, что до этого мне дарил. Я не успеваю толком его разглядеть, как он подхватывает меня на руки.

— Рус! — взвизгиваю, взлетая вверх. — Нужно поставить цветы в воду!

— Сделаешь это в спальне, — прижав меня покрепче к груди, отправляется по лестнице на второй этаж.

— Но там нет вазы, — напоминаю.

— В гостевой должна быть.

— Китайская реликвия?

— Что тебя не устраивает?

Больше не споря, я вцепляюсь обеими руками за его крепкую шею. Прикрыв глаза, замираю как мышь. Прислушиваюсь к своему дикому сердцебиению.

Когда-нибудь я буду реагировать на этого мужчину спокойнее. Обязательно буду. Нужно этому научиться. Иначе моё сердце долго не протянет. Взорвётся. Рассыплется на мелкие атомы. Погибнет вместе со мной…

В спальне горит тусклый свет. Руслан доносит меня до своей необъятной кровати и опускает на пол. Сам же принимается избавляться от одежды.

Ловлю момент. Рассматриваю букет. Красивый. Кроваво-красный. В стильной чёрной упаковке, перетянутой красной лентой. Символ любви, страсти и восхищения. Точно как и тот, что перед этим он мне дарил.

Почему снова красные? Что он этим хочет сказать? Пытается намекнуть о своих чувствах или же просто предпочитает этот цвет?

Возможно выбор вообще не его, а флориста, а я себе здесь навыдумывала не весть что. Намечтала больше, чем есть на самом деле. Страсть — это же не любовь. Это выброс тестостерона. Физиология. Реакция на красивую женщину.

Пока я загружаю мозг вопросами, Руслан заканчивает раздеваться и уходит в ванную. Глаза прикипают к идеальным формам его обнаженного тела. Скользят от ягодиц по рельефной спине к широким плечам. Как только он скрывается в душевой, я возвращаю внимание букету.

Трогаю пальцами упругие бутоны роз, их здесь не меньше пяти десятков. Ощупываю крупные цветки антуриума, прохожусь подушечками по длинным шероховатым черешкам амаранта… Букет настолько гармоничен, что возникает желание его засушить и сохранить. Конечно, я не буду этого делать, но мне так хочется, чтобы он постоял в вазе подольше.

Позаботившись о цветах, ухожу в ванную к Руслану. Первым делом нахожу перекись и ватные тампоны, чтобы обработать ссадины. Как только закрываю нижний ящик, вздрагиваю от соприкосновения наших тел. В следующую секунду Исаев крепко прижимает меня к себе. Даёт волю рукам...

***

Я прикрываю глаза. Полностью погружаюсь в ощущения. Расслабляюсь.

Господи, пульс зашкаливает от нашей близости. Такой приятный и сладкий плен, окутанный знакомым запахом...

— Скучал по тебе… — шепчет Исаев, дразняще прикусывая загривок. Моё тело прошивает бесконтрольной дрожью. Под кожу проникают сотни раскалённых иголочек. Покалывают. Распаляют. Вынуждают кровь закипать. В быстром потоке добираются до сердца. Оно едва не взрывается.

— О, боже… — судорожно хватаю воздух ртом. Каждый волосок встаёт дыбом. В животе всё переворачивается.

— Вкусная девочка... Сладкая… — урчит, прихватывая зубами мочку. Горячий язык проходится по раковине, оставляя на ней влажный след. Наши дыхания сбиваются. Всё вокруг качается и плывёт…

Наощупь опускаю баночку на тумбу. Туда же отправляю ватные диски. Вцепившись пальцами в края фаянса, со стоном прогибаюсь. Запрокидываю голову ему на плечо. Подставляю шею для поцелуев.

— Царапины… — лепечу, задыхаясь от возбуждения. — Нужно… обработать…

— Не парься… — хрипит Руслан. — Пиздец, как тебя хочу.

Халат не без его помощи соскальзывает на пол. Остаюсь в тонких кружевных трусиках. Лифчика на мне нет. Ладони Исаева приступают бесцеремонно шарить по моему обнаженному телу. Тёплые. Уже такие знакомые. Привычные. То нежные, то требовательные, то нетерпеливые. Поглаживают живот, стискивают грудь, соски, попу, бёдра, лобок… Пальцы ныряют под тонкую полоску кружева, касаются мокрого разгоряченного входа. Раздвигают набухшие складочки. Вздрагиваю, испуская очередной страстный стон, пока они собирают вязкую влагу и размазывают вдоль изнывающей промежности.

Я вся горю. Дрожь в теле усиливается. Ноги становятся ватными. Ощутив потребность в близости, сама насаживаюсь на пальцы. Чувствую, как их увлажняет мой секрет.

— Соскучилась… — утверждает Руслан, выдыхая в шею горячий воздух. Убирает руку, чтобы в следующую секунду стянуть со своих бёдер полотенце. Попы тут же касается раскалённая головка. Скользит вверх-вниз. Спустя мгновение с глухим коротким стоном Рус впечатывает собой в тумбу. Сжимаюсь и всхлипываю, когда он вдавливается между ягодиц. По позвоночнику тотчас проносится огненная волна, ударяет в затылок миксом из страха и наслаждения. Низ живота сводит судорогой. Болезненной и одновременно сладостной.

— Рус… — с дрожью выдыхаю. Мои пальцы впиваются в раковину до побелевших костяшек, а когда он проводит головкой по «нижним» губам, меня не по-детски начинает лихорадить. — Господи… Руслааан… Пожалуйста… Пожалуйста…

Дышать не успеваю. С ним горячо и убийственно приятно. Потребность избавиться от сексуального напряжения достигает пика.

— Бляяять… — прорычав, Исаев впивается в бёдра жёсткой хваткой. Вскрикиваю от неожиданной боли. Резкий разворот тела. Глаза в глаза. Его тёмные, будто дьявольские, прикипают к моим губам. Смотрит жадно, последние секунды отсчитывая.

Весь влажный после душа. С чёлки на грудь капает вода. Прильнув к его разгоряченному телу, дрожу от нетерпения. Нутро горит. Хочу его всего. Терпеть больше нет сил. Я на грани помешательства. Обхватываю его шею руками. Припадаю губами к губам. В плоть вгрызаюсь зубами. Прошипев от боли, Рус набрасывается на мой рот. Заводит ладонь за затылок. Стискивает волосы в кулак. Синхронно выдыхаем стоны и снова срываемся. Он голодно сминает мои губы своими. Я обхватываю ладонью член. Огненная волна адреналина ударяет по всем точкам восприятия. Начисто лишает возможности анализировать. Подчиняюсь его воле, прыгая за ним в костёр…

***

За какие-то секунды оба воспламеняемся, нами овладевает животная страсть.

Схватив меня за талию, Руслан садит на пьедестал для раковины. Широко разведя колени, вклинивается между бёдрами. Рывок, и моя задница оказывается на краю. Сдёрнув полоску трусиков вбок, прижимается ко входу членом. Ощущения потрясающие.

Боже мой. Да! Да! Да! О, господи, да!

Только не останавливайся, прошу!

Он и не думает. С глухим сдавленным рычанием врывается внутрь. Выбивает из меня громкий всхлип.

Горячий, твёрдый, большой — приятно меня растягивает. Ни с чем не сравнимое ощущение наполненности сводит с ума. Мы вместе. Он во мне. Срывается и двигается, как сумасшедший. Голодно. Страстно. Жёстко. Не давая возможности опомниться, сталкивает нас обоих в пропасть.