Оранжевый Треугольник - Александр Крафт

- Надеюсь, мне не придется тебя бить?

- Не обольщайся,- голос, раздававшийся из-под веревок, слегка хрипел.Похоже, единственный проверенный шанс вернуть мне рассудок, это - вырубить.

- А я тебя не убью?

Сим вспомнил, как влетел головой в бордюр клумбы.

- Не волнуйся. Если понадобится - бей сильно.- Он с сомнением посмотрел на хрупкую фигурку девушки и поймал себя на том, что дико боится. А она, увидев его колебания, подошла и с юношеским пылом поцеловала его.

Огонь пробежал по телу Сима, а она сухо проговорила:

- Я не понимаю, что ты собрался делать, но ты это сможешь. Давай.

И, как в омут головой, Сим прошептал:

- Кристина...

И ничего не произошло. На душе вдруг стало легко и спокойно. Выражение "многотонный груз упал с души" не передавало всего облегчения.

"И чего это он так разнервничался... Ему же ничего не угрожает? Он хотел проверить любовь? Так вот она. Он любит Кристину ничуть не меньше. Ну, целовалась с каким-то придурком, ну - сука. Стоит ли из-за этого так дергаться? Зато потом все объяснила. Ха! Даже думает, что он в это поверил. Паскуда..."

Любовь била ключом, сильная, ослепительная, незамутненная. Любовь к Кристине! А эта девушка, стоящая рядом,- другая Кристина. Не та - не цель!

"Она отреклась от его любви, от Кристины, и за это ему придется ее наказать. Она не должна жить. Как она смеет носить то же имя и иметь общее прошлое с ЕГО Кристиной - С-У-К-А!!! Да перестань дергаться из-за нее... Не дергайся, я тебе говорю!"

Но тело не слушалось. Веревки душили, сдавливали не только тело, но и душу, не давая ей выплеснуть обиду на НЕ ЕГО Кристину.

- Развяжи меня! - сказал он вдруг. Девушка сделала шаг к креслу, потом в глазах промелькнуло сомнение.

- Сим, ты уверен...

- Развязывай, сука, тебе говорят! И не пялься на меня так...- Сим с ужасом ощущал, как его выталкивает на край сознания, а из какого-то провала появился и расправил плечи Рис.- Если ты, шлюха, думаешь, что тебе это сойдет с рук... то ты свое все равно получишь, не сегодня, так завтра. Ты меня не остановишь, и никто не сможет... Ты - БЕССИЛЬНА!!! Ха-ха-ха-ха...

Приступ смеха поразил Риса и резко сменился приступом ненависти, когда смех застрял во рту, заклеенном скотчем. Веревка врезалась в шею, а кресло затрещало. Поток злости залил все вокруг, и Рис уже не видел комнаты, окна, стола с недопитой бутылкой бренди. Только ненависть и силуэт напротив. Силуэт и ненависть. Они слились воедино, как две составные атомной бомбы сливаются, достигая критической массы и порождая вершину разрушительного экстаза, который охватывает все живое. И этот гимн единства и смерти распространялся с каждым мигом все дальше и дальше, необузданный, бесконтрольный, всепоглощающий!!!

За окном смеркалось. Темнота только начинала разбавлять собой солнечный день, но в комнате это было видно лучше.

Первое, что Сим почувствовал, это была боль в голове. Болело в нескольких местах одновременно.

"Не смогла-таки с одного раза",- подумал Сим.

Нужно было срочно что-то решить, но мысли не хотели ворочаться, а больная голова требовала сна и полного отсутствия любых раздражителей, особенно - оранжевого цвета.

Он сидел все так же связанный в кресле, а напротив плакала, уронив голову на руки, любимая женщина.

Кофе, кофе, кофе. С каждой новой чашкой в Сима вливалось тепло и покой.

Покой? Какой, к черту, покой! Он ведь ничего не смог. Не справился с простенькой задачей - побороть это слово и не впасть в... монстра. Все зря. Или не все? Что-то пыталось пробраться на поверхность сознания. Где-то он увидел брешь. Или это только показалось?

Кристина уже не плакала. Она хлопотала вокруг него, как возле тяжело больного родственника. Ха! Он и есть тяжело больной. Можно даже сказать смертельно!

- Послушай,- вдруг сказала она,- веревка еле выдержала. А если наручниками и к батарее? И при этом я буду рядом?

- Не надо - рядом. Ты не представляешь... Даже я не представляю,поправился он,- во что я превращусь. Но... а ведь если меня кто-то прикует, а утром отпустит... это может сработать.

- Пошли.- Веревки упали на пол, а Кристина затеребила его, пытаясь вытащить из кресла.

- Куда?

- Как - куда? За наручниками. Мы должны поторопиться. Скоро стемнеет, а там и полночь.

Сим встал. Голова сразу же закружилась, и он подумал о лишнем бренди и ведре кофе, явно усугубляющими положение. И еще он хотел что-то рассказать Кристине. Что-то, о чем он не успел ей сказать раньше. Не про Треугольник, скорее хорошее, чем плохое, но почему-то настораживающее именно сейчас. Кристина тянула его за руку. Ладно, потом.

Улица была такая же, как всегда. Казалось, что эта твердыня, которая переживет и Сима и всех ныне живущих, и много раз по ней будет проходить кто-то в последний раз. Завтра его черед... Сим вдруг подумал, что у него может не хватить времени попрощаться со всем этим...

"Иди ты! - оборвал он сам себя.- Прощаться надумал! Фиг тебе! Я тут еще сто лет проживу. Ну, пятьдесят, как минимум".

В ближайшем оружейном магазине они приобрели десять пар наручников. (Продавец удивленно поднял брови, но ничего не сказал.) И отправились домой.

До дому было минут десять ходьбы. Мимо проезжали машины, шли люди по своим делам. Дневные кафешки закрывались, а ночные приветливо распахивали двери. Сим пытался вспомнить, что же он хотел рассказать Кристине. Отвлекали люди, машины, двери кафе, магазины... витрины... рекламы... Вот первая зажглась, распространяя вокруг себя сладостное чувство свободы... СТОП! Да конечно же, у него есть еще один друг - ночной город, который теперь предал его.

В голове Сима начинал петь свою песню неон реклам. Ночь... тоска... свобода... Он хотел побороть это чувство. Ускорил шаг. Еще быстрее - еще одна реклама зажглась. Еще, еще... Он уже бежал, таща Кристину за собой. Она не успевала, сбиваясь с бешеного ритма бега. Неважно. Потом догонит. Главное - успеть зайти в дом. Там у него будет еще немного времени, пока Зов города проникнет в хорошо освещенную комнату. Он бежал изо всех сил. Девушка давно отстала, а в его висках пульсировал ритм, с которым все труднее и труднее было бороться. Вот уже видна дверь подъезда. Самое важное сейчас ДВЕРЬ. Город звал. ДВЕРЬ - зов. Дверь - зов, дверь - Зов. ЗОВ. З-О-В.

ЗО-О-О-ОВ!!!

УПРАВЛЕНИЕ

Он проснулся в своей комнате. В окно светило солнце. Голова была тяжелая, и мысли ворочались с трудом. Ему показалось, что весь мир приобрел большую инерцию и окружающим предметам и явлениям не хватало энергии для быстрых движений. Мы все знакомы с этим эффектом, сопровождающим иногда головную боль. Волосы плотно обхватили голову, клоня ее к подушке, плечи не могли распрямиться под своим весом, а глаза с трудом фокусировались на окружающих предметах. Но вставать все равно нужно, и позвоночник с трудом принял вертикальное положение.