Первая Галактическая (сборник) - Андрей Ливадный

В немом изумлении Рощин увидел, как из пепла, который еще кое–где курился дымком дотлевающих угольев, к откинувшемуся в днище «Беркута» люку метнулась вскинутая рука робота–андроида… и вдруг картину затмил иной, еще более впечатляющий кадр: «Фалангер» сержанта Петча вдруг задергался, словно по нему замолотили кувалдой, и начал медленно валиться назад…

— Делакруа, сука, в кого стреля… — Крик оборвался, когда в черное небо вдруг ударил ослепительный сноп огня, — это в простреленном навылет торсе «Фалангера» рванул боезапас ракет…

У Андрея помутилось в глазах. Все произошло в течение нескольких ничтожных секунд…

Он понял, что очередь, по инерции выпущенная капралом Делакруа в торс вражеского робота, прошла над опустившейся рубкой «Беркута» и убила сержанта, прошив его «Фалангер»… Это было чудовищно… Чудовищно… Ошибка ближнего боя, о которой сотни раз говорилось на виртуальных тренировках…

Секунды боя в сознании Андрея вдруг начали растягиваться в вечность…

Он остановил свой «Хоплит», и тот качнулся, взвизгнув приводами торсового разворота.

О моральных исканиях следовало забыть. Сейчас шел бой, и впереди был враг.

— Командир, блокируешь биссектрису [3]! — произнес он в коммуникатор, не отрывая глаз от прицельной сетки.

«Фалангер» лейтенанта Сейча, который действительно загораживал Рощину линию огня, резко отпрянул в сторону. Его пушки перезаряжались и были в этот момент бесполезны против огромной машины, которая, словно насмехаясь над потугами земных пилотов, продолжала стоять в непристойной позе, припав к земле, а искалеченный дройд, извиваясь, как порванный пополам червяк, вползал в его чрево, дергая в воздухе перерубленной ногой…

Палец Рощина лег на выпуклость гашетки…

***

…Ольга видела эту сцену из окна дома. В первый миг, когда на одной из шагающих машин ослепительно вспыхнули прожектора, поймав в конус света исполинскую фигуру робота, она не узнала этот хищный приплюснутый контур, который видела всего два раза, и то в сумраке грузового отсека космического корабля, но зато человекоподобная фигура Степана, который калечно дергаясь, пытался влезть в распахнутый люк, заставила ее вскрикнуть…

— Степ!..

Не помня себя, она вскарабкалась на подоконник, выпрыгнула в окно и побежала…

В этот жуткий миг Ольга не думала ни о чем. Страшный порыв отчаяния толкнул ее вперед. Степ в ее душе олицетворял детство, дом, уют — все… все, чем она жила до сегодняшнего вечера…

— Нет!.. — Ольге казалось, что она кричит, но на самом деле с ее побелевших губ рвался лишь смешанный с прерывистым дыханием шепот. — Не стреляйте! Нет! Прошу вас!!!

Пробежав сотню шагов, она споткнулась и рухнула на колени, вдруг осознав, что находится в самом центре выгоревшей опушки, как раз между исполинскими шагающими машинами, одна из которых уже поворачивалась к ней…

***

— Рощин, пес поганый, ты же сказал, что там никого нет!..

— Это девушка, лейтенант, не трогай ее! Она не солдат!

Фигура Ольги Полвиной казалась игрушечной на фоне пятнадцатиметровых механических исполинов.

— Убей ее! — Короткий, но емкий приказ лейтенанта хлестнул по сознанию Андрея Рощина, как удар бича. Хочешь повязать кровью, лейтенант?.. — зло подумал он, испытывая страшную, выворачивающую нутро раздвоенность…

Беглый взгляд на обзорный экран несколько облегчил это чувство: «Фалангер» Сейча уже потерял интерес к внезапно выскочившей под ступоходы роботов фигурке и в данный момент разворачивал свой торс в сторону «Беркута». Пушки на машине лейтенанта перезарядились.

Андрей упрямо мотнул головой, словно командир механизированной группы мог увидеть его жест.

— Умри, сука… — Этот хриплый возглас резанул эфир, и Рощину на миг показалось, что сейчас наступит конец, — по роковой случайности именно в этот миг Ольга споткнулась и упала, взметнув вокруг себя горячий пепел… но залп, прозвучавший над гарью, предназначался не ей, — «Фалангер» Сейча шел боком, развернув торс в сторону присевшего «Беркута», и поливал того сокрушительным огнем из обоих орудийных комплексов.

Исполинская машина пошатнулась… пластины активной брони срывало с нее и раскидывало по сторонам перегретыми, вишневыми плевками… Дройд уже почти вполз внутрь, а девушка вдруг вскочила и, презирая огонь, рванулась к тому же люку, куда карабкался человекоподобный робот…

«Беркут», которого знали, боялись, ненавидели, не произвел еще ни одного выстрела, но по–прежнему удерживал равновесие, вздрагивая под неистовым огнем, хотя любая из земных машин от такой атаки уже была бы разорвана на куски… Сейч поливал его из орудий, матерясь в эфир на троих водителей «Хоплитов», а сам бой — если это избиение можно было назвать боем — протекал вопреки всем тренировкам и правилам — сумбурно, ненатурально, страшно…

Машины Подаровского и Зингера выломились из леса. Их ракетные установки уже перезарядились, но оба пилота справедливо опасались открывать огонь — с одной стороны, возле «Беркута» неподвижно возвышался «Фалангер» капрала Делакруа, которая, очевидно, бросила управление, потрясенная смертью убитого ею сержанта, а с другой, блокируя линию огня, истекала жирным дымом развороченная машина Петча, в которой взрыв боекомплекта сорвал рубку, выпустив наружу уродливую мешанину обугленных проводов…

— Капрал, прочь! Уводи машину! — орал в эфире лейтенант, продолжая всаживать снаряды в коленопреклоненный «Беркут».

Под напором его огня исполин пошатнулся и вдруг со скрежетом начал опрокидываться на спину.

Его опорно–двигательная система не выдержала шквала срезающих броню снарядов…

— Есть! Есть! Есть!!!

Земля содрогнулась, принимая на себя шестьдесят тонн металла…

В горячке боя Сейчу хотелось петь, орать… его воспаленный взгляд блуждал по обзорным экранам, наслаждаясь, впитывая эту картину, и вдруг…

Он заметил Ольгу, которая, рыдая, бежала к упавшему «Беркуту». Дройд уже вполз внутрь машины, а ей оставалось всего лишь несколько метров до открытого люка, который зиял в днище опрокинувшегося на спину неподвижного робота.

— Стоять! — заорал Сейч, машинально поворачивая торс «Фалангера». — Рощин, ты нарушил приказ, сволочь!

Пулеметные установки «Фалангера» зашлись длинной, злобной очередью. Ольга упала, обхватив руками голову. Смерть плясала вокруг, вздымая султанчики пепла, визгливо рикошетя от исполинских ступоходов опрокинувшегося «Беркута»…

Сейч выругался. Для пулеметов это была слишком маленькая цель. Нужно навестись через компьютер…

Стволы автоматических пушек дернулись в сторону застывшей человеческой фигурки, и Андрей понял: шутки кончились — еще секунда, и на том месте, где между ступоходов «Беркута» скорчилась девушка, вспорхнет облачко кровавого тумана…

— Посмотри сюда, лейтенант!

Торс «Фалангера» остановился, не завершив движения. Казалось, огромный, устрашающий робот изумлен не меньше, чем сидящий внутри его пилот.

«Хоплит» Рощина сделал шаг в сторону, разворачивая плечевые ракетные установки, из которых торчали, бликуя в свете прожекторов, тупые, холодные жала ракет.

— Это неправильно, лейтенант… Она ни в чем не виновата…

Андрей понимал, что его слова уже не значат ничего.

— Рощин, ублюдок, я же тебя предупреждал… — В голосе лейтенанта изумление смешалось с торжеством. Сейч еще не остыл от экстаза первой победы, и ему в данный миг было все равно, он даже ощутил дикую, злобную радость оттого, что этот своенравный, ненавистный Рощин наконец встрял, напрямую ослушался приказа, развязав тем самым ему руки.

— Остынь, командир!.. Это мирные жители! Они не воюют с нами! — сделал последнюю попытку Андрей, но Сейча сейчас уже не могло остановить ничто — лейтенант сорвался с тормозов, возбуждение боя клокотало в нем, напрочь стирая остатки здравого смысла…

— Не надо, лейтенант… — В тихом голосе Рощина прозвучала теперь плохо скрытая угроза.

— Предпочитаешь занять ее место? — отрывистое дыхание выходило из горла Сейча вместе со словами, делая их похожими на шипение… — Я тебя предупреждал…

Очередь автоматической пушки разорвала наступившую после падения «Беркута» тишину, которая, словно саван, опустилась над истоптанной трехпалыми следами гарью.

Рощин отклонил торс своего «Хоплита», одновременно заставив робота сделать шаг назад. Его тридцатитонная машина была намного маневреннее массивного, тяжелого «Фалангера», и, как следствие, очередь прошла мимо, пропахав по обугленной земле цепь дымящихся воронок…

Андрей почувствовал, как во рту вдруг стало сухо и горько… Сейчас… Сейчас вторая очередь резанет по броне, прошьет рубку…