Тайна Бирюзового дракона - Агаша Колч

халат, вышла из ванной, застала своих служанок в изумлении застывшими над разложенной одеждой.

— Что вас так заинтересовало, девушки? — тщательно вытирая волосы полотенцем, спросила я.

— Это что? — пискнула одна, стыдливо косясь на комплект белья, сшитый из тончайшего шёлка и нежнейших кружев цвета шампанского.

Люблю красивое бельё. Все эти ленточки, фестончики, микроскопические бантики и лёгкая кружевная паутинка радуют сердце, ласкают тело и повышают самооценку. Женщина в хорошем белье не может чувствовать себя дурнушкой или золушкой до встречи с феей-крёстной. Жаль, что стиль моей жизни, насыщенной приключениями, рекомендует мне более практичные фасоны. Но сегодня я могу и хочу выгулять «мою прелес-с-с-сть».

— Разве у вас дамы не носят бельё? — запуская лёгкое заклинания сушки волос, спросила я.

— Это бельё? — мордочки девчушек вытянулись в маску удивления. — Разве приличные женщины такое носят?

— Девочки, приличные женщины, те, что любят себя и своё тело, носят то, что им нравится и удобно. Вам нравится носить панталоны ниже колен из практичной недорогой ткани? — служанки потупились. — Вот. Не нравится. Но вам кто-то сказал, что если вы наденете пусть не такой комплект, но нечто более приятное к телу, украшенное кружевом и лентами, то сразу же станете девочками из весёлого дома. Так? — грустный синхронный кивок. — Зачем вы верите глупостям? Понимаю, есть униформа и вы на службе носите ту одежду, что вам предписана. Но под юбки ведь не заглядывают, проверяя качество чулок и трусов, — зачем же вы мучаетесь?

Выдав эту революционную речь, я ужаснулась. Время идёт, а я тут за права угнетённых женщин агитирую.

— Об этом, девочки, вы подумаете позже. А сейчас мне нужна причёска. Не башня, не стог сена, но красивая, подходящая случаю причёска.

И я села перед зеркалом.

Тут обычай дурацкий — самые титулованные гости входят в зал последними. В специально отведённой для нас комнате мы ждали, пока пройдут главы гильдий, высокородные гости, послы и руководители государств, прибывших на коронацию. Там было удобно во всех отношениях: кресла, стол с напитками и лёгкими закусками, туалетная комната. Но какое же нудное дело ждать своей очереди.

Хорошо ещё, что Виктор отвлёк рассказом о том, как они с работниками устанавливали буфет на выделенном Тате участке для торговли. Подъехали на трёх телегах, когда в павильоне уже почти никого не было. Поначалу охрана воспротивилась и не хотела пускать в неурочное время, но, на их счастье, прибежал распорядитель Лют Доксин, который, кажется, сутками жил в павильоне, следя за порядком. Узнав Виктора, он спросил, не приехала ли и я с ним.

— Нет, говорю, занята леди подготовкой к коронации. Но мы с друзьями выполняем её приказ. Торговое оборудование привезли на двадцать третье место. Позвольте проехать и выгрузить. Если лошадки вдруг безобразие учинят, обещаем всё убрать и вычистить, — рассказывал мой сопровождающий. — Видела бы ты, как он расстроился, что тебя нет. Но проехать разрешил. Иначе не представляю, как бы мы этого монстра до места дотащили. Полночи с ним возились, устанавливая. Поверхность-то неровная, булыжниками выложена. Но дядька Кац смекалистый мужик. Досок с собой много привёз, все вымерял, подогнал, прилавок складной приделал. Как стол-тумба откидывается. Голова! Повезло Тате с ним.

— Подобное к подобному. Тата и сама душевный человек, — согласилась я.

Наконец-то нас пригласили.

Шествие посольства возглавлял сам император. По правую руку от папеньки, естественно, я. За нами следом Ир’ркус вог Низер и Виктор несут верительные грамоты и подарки. Третьим рядом, для массовки, ещё два высоких чина из свиты Рактия.

Построились, ждём. Распахнулась дверь, и герольд объявил:

— Император Драконниды Рактий вар Фламери Первый и сопровождающие лица.

Да твою конную дивизию! Зачем мы ему на двух листах титулы и звания перечисляли?

Отец подобрался, вытянулся, плечи расправил и шагнул в зал. На полшага сзади иду я, придерживая подол платья, чтобы не наступить на него и не исполнить показательное падение. Виктор, Ир’ркус… Всё чинно и красиво, всё в порядке.

В зале шуршание. Кто-то приветственно кланяется или в реверансе приседает, те, кому по статусу разрешено сидеть, встают. Идем. Всё хорошо. Смотреть можно только вперёд. Туда, где стоит Альфред, встречающий гостей.

Вдруг лёгкий смешок пробежал по залу. Что не так? У кого-то ус отклеился или брюки по шву разошлись?

Впереди нашей процессии выступал Филипп. Он шёл, высоко подняв голову, а хвост держал как победный штандарт. Всем видом он показывал, что это не случайность, а так и должно быть.

«Филипп, брысь немедленно!» — мысленно зашипела я. Но кот сделал вид, что меня не слышит. Даже ухом не повёл, наглец.

«Дочь, не нервничай. Если пришёл, то пусть идёт», — успокоил меня Рактий, тоже делая вид, что всё проходит по плану.

Остановились, не доходя метра два до короля. Поклонились, приветствуя друг друга. Ир’рус, стоявший за моей спиной, передал императору свиток, украшенный большой печатью на витом золотом шнуре. И полилась речь с характерным раскатистым «р-р-р-р». О дружбе, сотрудничестве, взаимопомощи и прочее, прочее, прочее.

Филиппу некомфортно было сидеть между своими венценосными приятелями, потому что приходилось задирать голову. Для удобства котик перетёк в сторону и взирал на представление сбоку, величественно кивая в особо важных, на его взгляд, моментах речи императора.

Присутствующие все как один рисковали заработать косоглазие, пытаясь одновременно следить за дерзким котом и историческим событием заключения дружбы с драконами на высшем уровне.

Рактий передал Альфреду свиток, правители обменялись рукопожатиями и перешли к сладкому:

— Дорогой друг, в связи со знаменательным событием твоего совершеннолетия и коронацией прими сей дар от моего народа.

Вот сейчас Виктор должен был выйти из-за спины императора — шаг первый, сравняться с ним — шаг второй, чётко выполнить команду «налево» и замереть с ларцом в руках — шаг третий. В комнате репетировали, пока свою очередь ждали. Идеально же всё получалось. Но!

На том месте, где Виктор должен остановиться для поворота, сидел, уютно обвив хвостиком лапки, мой любимый паразит.

«Сдвинься на метр вперёд, охламон! Ты же всю церемонию губишь. Иначе поймаю и заставлю худеть!» — мысленно пообещала я фамильяру. Кот лениво обвёл зал высокомерным взглядом, зевнул и неохотно выполнил мою просьбу.

«Могла бы «пожалуйста» добавить», — промелькнуло в сознании негодование фамильяра.

Ларец, в котором хранилась перчатка власти, сам по себе был произведением искусства. Выполненный из толстой кожи, украшенный резьбой, перфорацией, бронзовыми клёпками, уголками и замочком, он выглядел по-мужски брутально- грубоватым и мог стать