Черная Жемчужина - Марго Арнелл

видела понимание. Они выглядели, как дети, играли в игры и дурачились, как дети, но правда в том, что тяжелая жизнь, лишившая их родного дома и родительского тепла, заставила их очень рано повзрослеть. Они понимали, о чем Кэйла говорит – быть может, по-своему, через призму своего восприятия, но понимали.

Кэйла рассказала о первых днях, проведенных в мире Денизе. О восторге, который испытала, впервые столкнувшись с самой настоящей магией. О страхе не справиться с ролью, которую приготовила для нее судьба – ролью белой колдуньи Денизе.

В ее истории нашлось место и магу теней. Поразительно, какими далекими показались события тех дней – словно с той поры прошло не меньше года. Многое изменилось. Она уже не была той, прежней Кэйлой, которая обществу людей предпочитала долгие экспедиции в проклятые, тронутые Скверной земли. Не была она и неопытной колдуньей, только постигающей свой дар. Прежде Кэйла думала, что ее задача – стать такой же, как Денизе. Однако, используя опыт Черной Жемчужины и в то же время не желая отказываться от своего собственного «я», она шла по своему пути. И понятия не имела, куда приведет эта долгая дорога.

Кэйла рассказала и об аземе, с удовлетворением отметив, какой жгучий интерес вызвала у Алека история о духе-кровопийце. Девочки в большинстве своем морщились, но… только не Люси. Ни отвращения от упоминания обряда крови, ни брезгливости, ни страха – в ее зеленых глазах был один лишь восторг.

«Моя девочка».

Мимолетная мысль, невинная фраза отозвалась вдруг теплом, разлившимся в груди. Кэйла улыбнулась Люси, и девочка расплылась в ответной улыбке.

Центр помощи детям Кэйла покидала с ощущением, будто из гущи дремучего леса выбралась на залитую солнцем тропу. И засыпала с мыслью, что ей понемногу удается смещать баланс между двумя жизнями, двумя мирами. Прежде ее тянуло из привычной реальности в мир-сновидение, в котором она сбрасывала личину искательницы реликтов, меняя ее на личину белой колдуньи. Причина проста – в реальности ее ничто не держало. Не считать же якорем – или магнитом – руины древних городов, исследовательский центр Джошуа или их с Дарлин – родных, но таких далеких?

Теперь, с появлением в ее жизни Люси, детей из «Солнечного луча» и Скотта с Архивом, реальность перестала казаться бессмысленной.

Проснувшись, Кэйла увидела Джеральда, сидящего в кресле напротив. Лицо его застыло, превратившись в маску беспокойства. Едва она открыла глаза, паладин подался вперед и быстро спросил:

– Как ты?

– Уже лучше, – слабо улыбнулась Кэйла.

В этой реальности тело хранило следы былой схватки, но при виде Джеральда ей и впрямь стало легче.

– Я не думал, что амэ-онна настолько сильна. Знал бы – ни за что не подпустил бы тебя к ней так близко. Не оставил бы тебя одну.

Кэйла удивленно взглянула на Джеральда. Так вот что так его терзало!

– Но я сама попросила тебя об этом. Я хотела, чтобы у нас был шанс получить силу амэ-онны.

– Все равно, – упрямо отозвался он. – Твоя собственная сила еще не до конца пробудилась. Я должен был стоять рядом с тобой, оградить тебя от духа…

– Джеральд, ты не можешь защитить меня от всех опасностей этого мира, – мягко сказала Кэйла.

– Я должен. Это мой долг.

Странное дело – она знала клятву Белого Паладина. Тогда почему слова Джеральда вызвали легкую горечь в ее душе? Быть может потому, что вместо слова «долг» она хотела услышать нечто иное? Например: «Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось» или даже невозможное: «Ты мне очень дорога».

– Значит, амэ-онна помочь нам не сможет, – пробормотал он.

– Не обязательно. Ты забрал призмер?

Вместо ответа Джеральд кивнул на столик у кровати, где лежала промокшая насквозь сумка с колдовскими атрибутами.

– Отлично!

Кэйла вскочила с кровати и мгновенно пожалела о своей импульсивности – комната закружилась, уподобившись карусели, совсем как после применения крови лунной пантеры. Перед глазами заплясали черные мушки. На талию легли сильные руки, удержавшие ее от падения. Нет, ей определенно нравилось терять сознание, когда рядом был Джеральд! Может, стоило делать это почаще?

Устыдившись, Кэйла отстранилась.

– Ты не мог бы оставить меня одну? – стараясь придать своему голосу твердость, попросила она.

Джеральд послал ей озадаченный взгляд. Помедлив, кивнул.

– Да, конечно.

Оставшись наедине с самой собой, она с усталым вздохом прислонилась к стене. Горожанам нужна помощь белой колдуньи и, раз уж теперь это место занимала Кэйла, она должна сделать все, что в ее силах. Судьба Стоунверда в ее руках, как бы сильно это ни пугало.

Кэйла вынула из сумки призмер, наполненный магией до самых краев – его сияние было необыкновенно сильным, почти ослепляющим. Положила перед собой, неотрывно глядя на сверкающую поверхность. В дневнике Денизе об этом не было ни слова, но… Если призмер способен вбирать магию в себя и затем отдавать ее в виде магической энергии, можно ли просто извлечь энергию, не используя ее в ту же минуту?

То, что Кэйла собиралась сделать, основывалось на догадках, логике и жажде экспериментов. Она разделась до белья и опустилась на пол, позволяя коже впитывать льющийся из окна свет.

– Амерей, прошу, дай мне сил.

Кожу защекотало, словно по ней пробежались солнечные – или лунные – зайчики. Кэйла дотянулась до призмера и, касаясь осторожно, но не сжимая его в ладонях, положила у скрещенных ног. Закрыла глаза, чтобы лучше ощутить окружающий ее мир: стоило отключить одно из чувств, и остальные обострялись.

Она чувствовала исходящую от призмера силу. Постаралась визуализировать ее, представить в виде тонкой призрачной ленты – шлейфа, оставленного магией. Внутренним зрением Кэйла увидела два хвостика лент, окрашенных в разные цвета и сияющих как маленьких солнца. Не делая в реальности ни единого движения, в собственном сознании она потянулась рукой к одной из лент и, взявшись за ее кончик, начала осторожно раскручивать.

С легким приятным шуршанием лента наматывалась прямо в воздухе, образовывая сверкающую сферу насыщенного золотисто-красного цвета. Кэйла вдруг поняла – призмер ведь полетел в самый центр огненного круга, созданного Броузом, вот и впитал в себя его пламенную силу.

Вскоре на ее ладони лежал идеально круглый сгусток огня. Пока не решив, что с ним делать, Кэйла силой мысли заставила его воспарить под потолок. Все еще не разжимая век, взглянула на оставшуюся ленту, что сияла серебристо-серым светом. Едва она мысленно поднесла руку к ее кончику, как неподвижные наяву пальцы закололо. Странное