Дипломатия греха - Дмитрий Леонтьев

       -Значит, вы тоже в некотором роде потерпевший?

       Он протестующе замахал руками:

       -Что вы?! Я и не надеялся на этот дар, потому и не испытываю огорчения. Тем более что ценности материальные я не собираю, умножая ценности духовные...

       -Что ж... Спасибо, буду искать дальше. Николай Петрович, а почему вы решили создать подобное общество? Что побудило вас к этому?

       Худенко вздохнул так, словно воспоминания угнетали его:

       -Слишком много я сделал зла в молодости, чтобы уносить его с собой по сторону... Если я успею сделать добра хотя бы столько же, значит, мне не страшно будет уходить... И смею еще раз повторить свое приглашение: найдите время и посетите наше братство, может, вы найдете что-то для себя, для своей души...

*  *  *

       В квартире меня встретила обнадеживающая тишина. Девочка тихо сидела за столом и что-то рисовала. Разумовский, сложив руки за голову, тихо посапывал на диване.

       -Тихо,- с серьезным видом предупредила меня Наташа.- Он устал.

       -Понимаю,- ответил я шепотом. Он много работал... Ты молодец. Другие девочки шалят, балуются, а ты тихо сидишь и рисуешь... Что это ты делаешь?!.

       -У тебя книжки без картинок Я их туда врисовываю. Много уже врисовала. Теперь они интересней.

       С трудом держа себя в руках, я просмотрел книжки из моей библиотеки, в которые уже были “врисованы картинки”. Ребенок потрудился на славу. Работал, не покладая рук, так как даже для меня нелегко было бы украсить человечками, солнышками и птичками пятитомник Мопассана и около дюжины детективов и исторических романов.

       -Ты рад?- спросила она простодушно.- Теперь у тебя красивые книжки.

       -Спасибо, девочка,- сквозь зубы ответил я и, подойдя к дремавшему иерею, склонился у него над ухом:- Подъем, отче! Ты чем здесь занимаешься?! Вы чем здесь вдвоем занимаетесь?!

       -Что такое?- открыл глаза Разумовский.- Что ты шипишь? Рисует ребенок, как я и сказал ей. Сидит тихонько и рисует.

       -Это не она сделала,- скрипел я зубами, тыкая иерею в нос красочный том Гарольда Робинсона. Это ваш совместный труд! Все, что я накопил за свою жизнь, - это книги! И за один день...

       -Тебе честно нравится?- окликнула меня Наташа из-за стола.

       -О-очень,- голос плохо слушался меня, и я откашлялся. Шедевры! Ты, когда вырастешь, наверное, будешь художником? Картины будешь рисовать?

       -Нет,- заявила она.- Я буду как папа. Дома людей в земле откапывать. Откапывать все и находить. Он мне рассказывал, как они город нашли. Все-все разбито было, а они собрали. Тарелки и кастрюли разбиты были, а они склеили. И игрушки тоже там нашли.

       -Хорошая идея,- согласился я.- Интересная. Если б я не был офицером, наверное, тоже стал археологом. Мотался по стране, искал старинные гробницы, курганы, таящие сокровища... Расти, малыш, может, ты еще и найдешь свою Трою.

       -У меня уже, получается, гордо заявила она.- Я твою вазу с полки уронила и так сложила, что даже незаметно.

       Медленно я скосил глаза направо, где раньше стояла в серванте хрустальная ваза, подаренная мне на день рождения девчатами из ИДН. На месте играющей десятками разноцветных огоньков вазы теперь высилась бесформенной грудой не менее искрящаяся куча осколков.

       -Батюшка,- тихо попросил я,- подвинься, дай-ка мне присесть... Что-то мне... Что-то я...

      -Ты заболел?- обрадовался ребёнок.- Мы тебя сейчас лечить будем! Рыбьим жиром! Меня мама всегда рыбьим жиром лечила!

      -Дяденьке нужно отдохнуть,- остановил ее порыв Разумовский.- Ты пока порисуй. Хотя…

      -Ничего, ничего,- махнул я рукой,- пусть рисует. У меня еще много книг. А когда размах потребуется, можно на обои перейти, я недавно как раз новые наклеил... В цветочек... А потом паркет поднимем, будем там Помпею искать...

      -Узнал что-нибудь?- иерей сладко зевнул и передернул плечами, сбрасывая остатки сна.- Ого! Это я четыре часа проспал?! Где ж ты все это время

      -у Худенко, меланхолично ответил я.- Затем у нотариуса, у которого  оформляли дарственную на квартиру, снял с документа копию и отправился к знакомому эксперту, пусть проверит подлинность подписи Виктора.

      -Молодец,- похвалил иерей.- И кто этот Худенко?

      -По-моему, безобидный малый. Организовал маленькое религиозное общество, что-то вроде “Белого братства” в миниатюре. Блаженный. Читают вслух разные заумные книжки и занимаются уборкой улиц. Единственное, что меня смущает, это то, что на них оформили квартиру Хмелевские. Если подпись мужа окажется подлинной, будем отрабатывать другие версии. Но это я узнаю только завтра. Признаться, я с большим предубеждением отношусь ко всем подобным сообществам. Я им не верю так же, как в свое время не поверил в приватизацию. И то и другое обман, направленный на вытягивание денег. Но это хотя бы конкретное лицо, остальное пока туманно. Поэтому я займусь для начала им.

      -Я тоже против подобных сообществ, хотя и по другим мотивам. Но в данном случае слишком натянуто. Нужно быть полным идиотом, чтобы так открыто действовать. Ты слишком упрощаешь.

      -Может быть. Но сначала я должен убедиться в том, что ошибаюсь.

      -Когда я был еще офицером угро, У меня бывали случаи, когда мотив был ясен, как день, и непоколебим, как скала, а вот улик не было вообще. Бывало так, что улик хватало на десятерых, а мотив до последнего допроса оставался непонятен. Но так, чтобы в рабочей версии не было, ни мотива, ни улик, такого еще не бывало. Квартира - слишком “открытый” мотив. Его можно смело исключать. У тебя закостенелый подход к работе. Лежащее на поверхности не всегда самое правильное.

      -Есть и другая причина: иной версии у меня нет.

      -С таким успехом можно предположить, что это дело рук темных сил, потревоженных во время раскопок. Коля, отрабатывая эту версию, ты просто будешь терять время.

      -Вот в чем совершенно не нуждаюсь, так это в деформированном чувстве юмора, направленном на мои интуитивные поиски предпосылок данного преступления!

      Разумовский несколько раз открыл и закрыл рот, удивленно и восхищенно глядя на меня.

      -Круто,- похвалил он. Где ты это вычитал?

      -Все! обиделся я.- Хватит. Не помогаешь - так хоть не мешай. Если уж я ошибусь, то сам ошибусь, а коль выиграю, то тоже сам. Для меня вся эта история и так обременительна. Всю жизнь я прожил один и счастлив этим. Поэтому появление в моей жизни всяких иереев и девочек… А где Наташа?

       -Вы меня зовете?- выглянула она из коридора.

       -Нет, нет... Что ты там делаешь?

       -Готовлю вам ужин.

       -Надеюсь, хоть что-нибудь из продуктов осталось целым и съедобным,- шепнул я иерею и улыбнулся Наташе:- Хозяюшка ты наша! Отдохни, теперь мы с отцом Владимиром доделаем все сами.

       -Тогда я пойду стирать твою одежду.

       -А у меня нечего стирать. Всё чисто и сложено в шкаф.

       -Но я уже положила в  ванну то, что висело на стуле. И воду набрала. 

       -На стуле?- припомнил я.- Костюм?! Мой единственный, парадный, импортный, черный, любимый?! Замочила?!

       -Ты доволен?

       -Я счастлив!- ответил я и так посмотрел на иерея, что, невзирая на разницу в телосложении, Разумовский отодвинулся.

       -Ребенок... начал, было, он, но договорить ему не дал неожиданный телефонный звонок.

       -Странно, сказал я. Я никого не жду... Алло?.. Костя... Уже? Так… Так… Это точно? Ошибок быть не может?.. Понятно. Спасибо.

       Я положил трубку и пожал плечами:

       -Странно, но подпись Виктора на дарственной подлинная... Эксперт утверждает это категорично.

       -Я же говорил...

       На кухне раздался страшный грохот, сопровождаемый мелодичным звоном. Иерей стремглав бросился туда, а я ос­тался сидеть на месте, ибо по звуку узнал стоявший на полке бабушкин сервиз.

       -Веник есть?- смущенно спросил появившийся спустя пять минут Разумовский.

       -Дай ей лучше пару гранат. Эффект будет тот же, только произойдет все быстрее

       -Ну, зачем ты так?- укоризненно сказал священник, но я, не снимая ботинок, завалился на диван и отвернулся лицом к стене.

       Встал я только после того, как Разумовский приготовил ужин и позвал к столу.

       -Я едва не забыл.- Сказал иерей, придвигая ко мне тарелку.- К тебе заходили какие-то парни, пока тебя не было. Сказали, что они твои знакомые.

       -Из угро?

       -Не знаю. Когда узнали, что тебя нет дома, ушли. Обещали зайти позже или перезвонить. Один высокий, чуть ниже меня, но очень худой. Волосы светлые, почти белые. А второй нормального роста, симпатичное лицо, темно-каштановые волосы.

       -Не знаю,- пожал я плечами.- Может, из ЖЭКа, сантехники или кабельное телевидение... А как меня спросили?