Расправляя крылья - Дмитрий Градинар

Это испытание явилось неожиданностью не только для Джокарта. Спенсер, зашедший посмотреть — как идут дела с курсантом его Крепости, округлив глаза, уставился на экран монитора, где шла запись ментограммы, снятой при тестировании.

— Если направить истребитель на линкор, это будет достойная плата? — спрашивал сейчас измененный модулятором голос Джокарта. — Нам всё равно не прорваться…

— И насколько всё это реально? — наконец-то отвлёкся Спенсер. — Это как сон?

Он просматривал запись уже в четвертый раз

— А ты у него спроси, — хохотнул кто-то из медиков, — все признаки перелома позвоночника, полное облегчение организма, это ерунда, а вот — даже синяки на спине, и был момент, когда кардиограмма показала остановку сердца.

Джокарт, которому и разогнуться-то сейчас было трудно, разглядел в зеркале часть своей спины. И там действительно красовался огромный синяк.

Спенсер присвистнул:

— А ведь так и загнуться можно!

— Ну что вы, — с укоризной ответил подполковник. В его взгляде явно читалось недосказанное: «Мы же рядом!»

— Что скажешь, курсант? — Теперь Спенсер обращался к нему.

— Тестирование окончено? Или будут ещё какие-то процедуры? Может быть, потребуется, чтоб я ещё и шею себе свернул, для убедительности и чистоты эксперимента? — Джокарт процедил сказанное сквозь зубы, рискуя нарваться на неприятности.

Всё-таки перед ним находился старший офицер, пускай даже с крестом и полумесяцем под воротником.

Подполковнику, похоже, было не впервой встречать такой взгляд у прошедших тестирование. И на вызывающий неуставной тон вопросов он не отреагировал никак.

— Я могу быть свободен? Неужели даже формальности какие-нибудь не требуются? — Тон Джокарта стал еще более вызывающим. Ему захотелось спровоцировать подполковника па что-то такое… на ответный крик или, может быть, на обещание применить взыскание, вплоть до немедленной отправки в крепость для препровождения на гауптвахту. Если бы медик попробовал это сделать, то у Джокарта были готовы ещё несколько реплик. О! Как он желал сейчас, чтоб подполковник повысил голос!

Наверное, это понял и Спенсер, который встал за спиной курсанта и положил руки ему на плечи, подавая тайные знаки сжатием ладоней.

Но медик остался невозмутим и не стал одергивать Джокарта.

— Какие формальности? Ты только что уничтожил линкор бессмертных. За такое испытание, если бы от меня зависело, я бы, не раздумывая, вручил тебе прямо здесь, неодетому, «Солнечную корону» и любые привилегии… Твои 0,98 световой, помноженные почти на столько же процентов реалистичности происходящего… — Подполковник покачал головой, и Джокарт мгновенно обмяк. — Да, «Солнечную корону»… — повторил подполковник и оживился, — знаешь, как мы сделаем? Я отправлю твоему офицеру-куратору благодарность за подготовку курсантов. Думаю, он сам уже как-то сможет…

— Не надо благодарности. Всё было невзаправду.

— Невзаправду? Почему же тогда двое из четырёх курсантов даже не попытались взлететь, а ещё один двадцать минут глупо удирал от «Кнопки», не выпустив ни одной торпеды? Не скажешь, нет? Ну тогда я скажу… Знаешь, что я скажу…

Джокарту, у которого перед глазами продолжали плясать прицелы и силуэт линкора, нагло висевшего на траверсе, было сейчас наплевать на то, что может сказать медик. Он видел картину гибели Земли, и вместо сердца в груди билась какая-то обида. Не на Йоши, что оказался всего лишь программой-провокатором, а на ощущение беспомощности перед неотвратимым концом человеческой цивилизации. Но то, что сказал подполковник, нашедший самые правильные слова, заставило Джокарта полностью изменить настрой.

— Если бы что-то подобное случилось на самом деле, и мне, человеку гражданской профессии, пришлось выбирать — кому доверить защиту эвакуируемого госпитального транспорта, я бы не стал выбирать «саламандр». Я бы выбрал тебя, пилот!

По телу Джокарта словно пробежал электрический ток, наполняя энергией каждую мышцу, каждую вену, и, сам от себя не ожидая, он вытянулся в струну, чеканя слова:

— Летать. Побеждать или погибнуть!

Ведь только что он узнал, что есть вещи более ценные, чем «Солнечная корона».

— Ты и так погиб, — нарушил торжественность момента тот медик, что шутил по поводу испытания, — погиб, как герой. Я прогнал расчёт дальнейших событий на вычислителе. Просто так, из интереса. Знаешь, что получилось? — Второй раз ему предлагали угадать что-то неизвестное. — Твой «Зигзаг» таранил командный пост линкора. Вражеская автоматика отреагировала чуть запоздало, но — отреагировала! Вот посмотри!

Он пригласил Джокарта к терминалу, и курсант увидел…

Вспышка, от которой на несколько секунд исчезла картинка, а потом — огромное облако плазмы и разлетающихся во все стороны обломков линкора. Соседние корабли, держащие строй, оказались заложниками собственной миссии.

Вот они запускают маневровые двигатели. Но поздно! Строй рушится. Ещё два линкора и несколько крейсеров пропадают в бесшумных вспышках Обломки, теперь их уже намного больше, достигают третьей сферы блокады, и там, среди чёрных кораблей, поддерживающих сеть «лучей смерти», возникает брешь в четверть блокируемой ими сферы. Все тридцать транспортов, освобожденные от гравитационных ловушек, энергия которых была поглощена противодействующей кинетикой обломков, рвутся во внешний космос сквозь эту брешь…

— Видишь, что произошло бы на самом деле, если бы ты… Если бы ты сделал то, что сделал! Извини за каламбур.

Сейчас все восемь медиков смотрели на экран, хранящий смоделированную вычислителем картину спасения почти трёх миллионов человеческих жизней.

— Один шанс из тысячи!

— Да, но всё-таки…

— Вот так и случаются чудеса!

Пока все спорили — что же это? — ошибка вычислителя-модулятора или невероятное стечение обстоятельств: суммарной схемы гравитационного взаимодействия громоздкого флота бессмертных, неожиданного самоубийственного ускорения «Зигзага», расстояний между всеми фигурантами этой виртуальной схватки, Спенсер задумчиво поскребывал подбородок.

— Если бы ты сделал то, что сделал. Да… Парадокс.

Теперь к Джокарту пришло смущение.

— Ну, я не думал об этом… Только линкор. Один. Всё остальное — случайности. Сколько то там процентов вероятности. И вообще, был момент, — хотел признаться Джокарт, — момент, когда я…

— Знаю. Вот! — Подполковник протянул длиннющую ленту со следами отметок самописца, ткнув в какую-то высокую горку посреди неровностей медицинской кривой. — Тут ты почти согласился с Йоши.

— Почти! — Спенсер выставил указательный палец, вступившись за Джокарта.