Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

Я не берусь судить, какая черта характера заставляла этих, судя по всему, разумных людей, как британцев, так и немцев, столь безоговорочно верить ему, считая, что он работает лишь на них. Чтобы сохранить их доверие, он предавал и тех и других.

У Риттера не было сомнений в том – и позднее он сам говорил мне, что на этом этапе Джонни не давал поводов к недоверию, – что А-3504 честен и безоговорочно верен абверу.

В те годы Оуэне был признанным асом шпионажа абвера в Англии. Поскольку он мог свободно выезжать из страны, решено было сделать его и связником с некоторыми агентами в Англии. Это было именно то, о чем только могли мечтать в МИ-5, и сам Оуэне без колебаний согласился с предложением Риттера о дополнительных обязанностях. Это означало и новые возможности – он останется жив, даже если при этом погибнут другие.

В конце встречи в Брюсселе Риттер дал ему несколько микропленок, размером с почтовую марку каждая. Это были инструкции, подготовленные капитаном Дирксом для агента А-3527, одного из шпионов в Англии. Риттер сообщил ему адрес агента в Лондоне и попросил Джонни проследить, чтобы А-3527 точно получил микрофильмы. Затем он добавил:

– У нас есть надежный почтовый ящик в Борнмуте. С его хозяйкой мы поддерживаем связь через Испанию и Швейцарию. В промежутках между явками мы можем через нее связываться, а в случае срочной необходимости и пересылать деньги.

Вернувшись в Лондон, Джонни претерпел обычную метаморфозу и снова стал Сноу. В доказательство своих верности и честности он тут же передал комитету «XX» микропленки, предназначенные для А-3527, и его адрес. Он также навел контрразведку на У-3529, женщину из Борнмута (которую мы будем называть Маргарда Краус, хотя это не было ее настоящее имя), которая первой сообщила в Гамбург после начала войны, что ей удалось пройти проверку и избежать сетей специального отдела и она готова продолжать выполнять обязанности почтового ящика[69].

Это был день триумфа в МИ-5. Игра стоила свеч. Оба немецких шпиона, выданные Сноу, смогли вывернуться из первой облавы. Розыск Маргарды был шедевром криминального расследования, участие Оуэнса в котором было косвенным. Она оставалась неизвестной ему, а передаваемые абвером для Джонни деньги она пересылала по почте. Это были хрустящие пятифунтовые купюры, и, когда Оуэне передал их в МИ-5, выяснилось, что они помечены буквой «С», означающей, что они происходят из универмага «Селфридж» на Оксфорд-стрит. Детективы специального отдела посетили магазин и выявили кассиршу, через которую прошли именно эти банкноты. Она сообщила, что дала их в качестве сдачи на стофунтовую купюру в качестве одолжения покупательнице, чьи имя и адрес она записала.

За миссис Краус было установлено наблюдение, а ее почту стали перлюстрировать. Словами «впоследствии она была заключена в тюрьму Холлоуэй» завершалась сага в картотеках МИ-5 о ее краткой шпионской карьере. Ее провал не очень отразился на благополучии Оуэнса, поскольку часть из меченых денег, предназначенных Джонни, была ему передана (и ему позволили оставить часть выплаченных ему абвером средств).

Затем наступила очередь и А-3527.

Оказалось, что это был старший из братьев, завербованных капитаном Дирксом за год до этого в Кёльне. Натурализовавшись к тому времени в качестве британского подданного, этот человек давал немцам разведывательных данных так мало, как только мог, не потому, что был ленив, а не желал причинять вред стране, принявшей его.

Он охотно согласился сотрудничать с «XX», став его вторым агентом-двойником и получив в МИ-5 кодовое имя «Чарли».

Его младший брат, А-3528, представлял проблему. Хотя он и оставался германским гражданином и, как Чарли, был действующим оперативником Аст-Х, поставляющим Дирксу гораздо больше информации, чем его брат, его тоже в свое время просмотрел специальный отдел. Когда в «XX» стало известно о его шпионской деятельности, он был занесен в «класс А», или «ненадежных», и интернирован[70].

Когда сложный механизм службы «XX» организовался, обещая стать лучшей мышеловкой для шпионов, из всех созданных какими-либо контрразведывательными службами, сама МИ-5 была сотрясена до самого основания самым серьезным кризисом в истории британских спецслужб.

14 октября немецкая подводная лодка под командованием лейтенанта Гюнтера Прина сумела прорваться в залив Скапа-Флоу, где находилась крупнейшая в Шотландии база ВМФ, потопила линкор «Роял Оук» и серьезно повредила корабль-цель «Айрон Дьюк»[71], а затем ушла, так же как и появилась, необнаруженной и неповрежденной. Поскольку проход через все заграждения залива считался невозможным без навигационной проводки и новейших карт, было сделано заключение, что субмарину навел на цель шпион, действующий на Оркнейских островах, один из неизвестных МИ-5 и пропущенных специальным отделом. Этот вывод сразу же был принят за аксиому, и Адмиралтейство, глубоко потрясенное и уязвленное этим ударом, обвиняло МИ-5 в том, что она не смогла обнаружить шпиона в Скапа-Флоу.

Глава 17

ПРИЗРАК СКАПА-ФЛОУ

В октябре 1939 года вслед за дерзким и блестящим ударом лейтенанта Прина все британские спецслужбы были «брошены в бой», как отмечал это историограф МИ-5, «чтобы найти человека, который сделал возможным этот немецкий рейд». Все они потерпели неудачу.

По мере того как шпионский психоз рос, а кризис углублялся, призрачный агент постепенно раскрывал свое инкогнито. Сначала, как у человека-невидимки из романа Г.Дж. Уэллса, обрисовался его контур, затем он обрел плоть и кровь. Он появился во всем величии его деяния, обретя имя, псевдоним и жизнеописание, и, наконец, раскрылась вся суть.

История была опубликована весной 1942 года в «Сатердей ивнинг пост» известным журналистом и специалистом по шпионажу Куртом Риссом[72]. Согласно Риссу, шпионом Скапа-Флоу был капитан Альфред Веринг, бывший офицер германского имперского флота, направленный в 1927 г. абвером в Скапа-Флоу. Он сменил имя, национальность и профессию, став Альбертом Эртелем, швейцарским часовщиком. Он поселился в Керкуолле на Оркнейских островах, «откуда время от времени» отправлял письма Вальтеру Шелленбергу, начальнику СД и преемнику Канариса на посту руководителя разведки, с сообщениями «о передвижениях британского флота метрополии».

После двенадцати лет пребывания на базе Веринг, он же Эртель, в октябре 1939 года сбросил маску и передал капитану Карлу Дёницу, командующему подводным флотом, подробную информацию о состоянии оборонительных сооружений в Скапа-Флоу. Дёниц направил субмарину «У-47» под командованием лейтенанта Прина в рейд на главную якорную стоянку. Веринг, поднявшись на борт лодки в качестве лоцмана, провел ее через незащищенный пролив Керк-Саунд, а после рейда со славой вернулся на родину после долгой ссылки.

После этого описания призрак Скапа-Флоу вошел в историю шпионажа. Он стал настолько реальным, что Шелленберг включил рассказ о нем в свои послевоенные мемуары, чтобы продемонстрировать, «насколько важна в разведке подготовительная работа и насколько плодотворен ее результат».

То, что шпион из Скапа-Флоу был не плодом журналистского воображения, а призраком, принятым за реальность на самом высоком уровне британских правящих кругов, было в 1963 году подтверждено Джоном Баллоком в его книге о «зарождении и деятельности британской контрразведки». В нее вошла авторизованная биография генерал-майора сэра Вернона Джорджа Уолдергрейва Келла, шефа МИ-5.

«Было очевидно, – писал Баллок об инциденте в Скапа-Флоу, – что немцы получили новейшую информацию от своего шпиона. Поскольку перед рейдом субмарины не производилась авиационная разведка, было столь же очевидно, что шпион сумел отправить в Германию сообщение о дате прибытия «Роял Оук» на стоянку. Это было серьезным поражением британской службы безопасности».

Прибыв в Керкуолл, Веринг полностью порвал с прошлым. В 1932 году он натурализовался под фамилией Эртель, и у его величества не было более верного подданного, чем он. Он был трудолюбив, бережлив, честен, уважаем в обществе за эти качества и за мастерство. Неудивительно, что он процветал. Когда он утвердился как ювелир-часовщик, его лавку во время увольнения стали часто посещать моряки британского флота, поскольку качество было высоким, цены разумными, а хозяин любил послушать матросские байки. Клиенты платили ему за внимание морскими историями, в которых проскальзывала и информация об их кораблях.

«И вот в начале октября 1939 года, – писал Шелленберг, – он сообщил, что восточный проход в Скапа-Флоу через Киркезунд [sic] не перекрыт противолодочной сеткой, а все заграждения состояли из нескольких затопленных барж. Получив эту информацию, адмирал Дёниц приказал капитану Прину атаковать любой военный корабль в Скапа-Флоу».

Была назначена встреча; Веринг должен был ждать прибытия «У-47» на восточной оконечности пролива Керк-Саунд и дать световые опознавательные сигналы. Затем на резиновой лодке он должен был добраться до субмарины и в качестве лоцмана провести ее по заливу, пользуясь картой, составленной на основе рассказов своих приятелей, болтливых моряков.