Еще одна сказка барда Бидля - rain_dog

- Рон, понимаешь, - наконец, говорю я, - мне кажется, любовь - это такое абсолютное доверие и понимание, это банально, но это одна жизнь, разделенная на двоих. Просто если ты это понимаешь, ты не ранишь человека, который рядом… Даже если тебе кажется, что твое очевидное желание - это очень лестное доказательство твоей любви.

Рон удивленно смотрит на меня.

- Гарри, а ты сам влюблялся когда-нибудь? Ты такие вещи говоришь…

- Нет, и вряд ли у меня это получится. Просто я сегодня чувствую себя на все сто семьдесят! Тебе, кстати, мат!

Рон собирает шахматы обратно в коробку - сегодня, определенно, не его день.

- Что мне теперь делать, о, премудрый? - он спрашивает и глядит на меня с такой собачьей надеждой в глазах! Вот мне бы кто сказал, что мне теперь делать с поганой моей жизнью!

- Думаю, попробовать извиниться для начала. Ну, посмотри ты на все это с ее стороны. Подумай, что ей может быть приятно. Торт или там цветы у Блейки попроси. Я не знаю. Это ж ты ее любишь, тебе лучше знать, что ей понравится. Пообещай, что когда все кончится, подаришь ей щенка или котенка!

Мы улыбаемся. Я сегодня всем улыбаюсь…

- Она даже ужинать со мной не хочет…

- А ты со мной поужинай! Мы вот с ней сегодня обедали. И не лезь к ней особенно. Просто извинись и скажи, что дурак. А потом видно будет.

Когда Рон, наконец, уходит, я долго лежу просто так, глядя на зеленый полог моей кровати. Кстати, я ведь никогда серьезно не думал о любви. А тут я так легко объяснил Рону, что это для меня такое. И понял, что то, чего я хочу, абсолютно невозможно. Разделить одну жизнь на двоих… Доверять и доверяться. И если это так, то уже неважно, кто к кому там полез. И вообще тогда это должно называться как-то иначе…Что-то недостижимое и неуловимое, но такое понятное, что, кажется, вот оно, рядом, только протяни руку. Да, если б я кому-то это объяснил, мне бы предрекли, что я умру девственником. Что теперь мне уже точно не грозит…

Я тянусь за книгой, лениво ее перелистываю, в основном, действительно, смотрю картинки. Вот мантикоры и мантикрабы, живущие в огне саламандры, драконы, стерегущие клады, Святой Грааль. Сказки, в общем, всякие. Есть даже крестражи, но я ими, кажется, сыт уже по горло. Детская книжка, вот, значит, какого мнения Герми об уровне моего развития. Впрочем, думать иначе я повода не давал…

Листаю дальше и вдруг вижу Блейки! Нет, не самого Блейки, разумеется, а точно такое же существо, как Блейки, весьма точно изображенное на картинке. «Жители холмов. Встречаются только в северных странах - Исландии и Норвегии. Живут в расщелинах скал, в подгорных проходах, под корнями деревьев. Магглы считают, что они портят скот и сбивают путников с дороги. Встреча с Жителем Холмов сулит несчастье. В родстве с норвежскими и датскими троллями. Несмотря на отдаленное сходство с домашними эльфами никогда не служат ни волшебникам, ни магглам. Довольно мало изучены. В старинных легендах встречаются упоминания о том, что жители холмов являются проводниками душ в загробный мир и обладают умением свободно перемещаться между миром живых и миром мертвых. См. Хранители стр. 344».

Так, вот это уже интересно. Наш малыш Блейки, оказывается, не так-то прост. Проводник душ…Вот и думай теперь, куда он девается, когда не готовит нам обед или не приносит мне зелья. Может быть, пока мы тут суп хлебаем, он шасть - и уже в мире мертвых! И волшебникам такие, как он, не служат… А как же тогда быть со Снейпом? Или он действительно не волшебник? Ну и не маггл, разумеется… Все равно он нам ничего не расскажет, он же сам сказал Гермионе. Что она не догадается.

Посмотрим на страницу 344. «Хранители. Считаются абсолютно мифическими существами, состоящими на службе у Смерти. Служат проводниками в мире духов, иногда помогают живым, принимают форму фигуры, закутанной в мантию с глубоким капюшоном, полностью скрывающим лицо. Хранителями становятся либо магглы, отличавшиеся при жизни особой любовью к людям, либо маги, связавшие себя особой клятвой со Смертью, как правило, в обмен на жизнь кого-либо из близких. Ограждают тех, за кого поручились, от смертельной опасности, охраняют их во сне от встречи с опасными духами. Документальных подтверждений их существования из надежных источников не обнаружено».

Да, много тут узнаешь. На Снейпа все это явно не похоже, особенно пассаж про человеколюбие. И, что бы мы там себе не думали, он абсолютно обычный человек, из плоти и крови. Что я вчера и познал на своем опыте… Вот интересно, а черный человек из моего детства - он мог быть Хранителем? Тот явно был не из плоти и крови. Он спасал меня, я точно знаю. И охранял в моих снах. И лицо его было скрыто капюшоном… Или я просто сошел с ума. После гибели моих родителей он больше ни разу не приходил. Может, он был их Хранителем? Тогда почему не спас их? Нет, я не могу об этом сейчас думать, мне и без того хреново. И в честь этого мне необходимо срочно перекурить. Пожалуй, ради этого я даже встану, это же, думаю, можно. Вряд ли Снейп явится сегодня, уже давно стемнело, мы с Роном тут довольно долго просидели, ужином нас Блейки кормил, значит, уже поздний вечер.

Курить, лежа в постели, мне не очень-то хочется, в этом есть что-то свинское. Хотя ведь Снейп вчера… Наверное, ему тоже было хреново.

Я вылезаю из постели, закутываюсь в плед, открываю окно и забираюсь с ногами на подоконник. Смотрю во тьму, в мокрую хмарь, которую не может скрыть даже ночь. Туман. Только тусклый свет из окон Рона и Герми немного освещает площадку перед домом. Затягиваюсь. Вдох-выдох. Не думать. Ни о детстве, ни о родителях, ни о черном человеке в капюшоне, покинувшем меня тогда, когда я остался совсем один.

- Поттер, мне кажется, лежать в постели - это довольно ясное распоряжение, разве нет?

Я чуть не слетаю с подоконника от неожиданности. О, черт! Ну, какого… он все-таки притащился? Ему нечем заняться ночью? Видимо, нечем. Вот вчера нашел себе занятие, а сегодня уже не знает, куда себя приткнуть.

- Бросайте сигарету, слезайте с подоконника и идите сюда!

Он стоит посреди комнаты, без мантии, слава Мерлину, в мантии я боюсь его еще больше. Я и так не могу взгляд на него поднять. Сползаю с подоконника, закрываю окно, молча плетусь к нему. Меня начинает пробирать дрожь, вовсе не оттого, что в комнате холодно. Совсем даже не холодно - он делает какой-то жест в сторону камина, и огонь разгорается ярче. Заметил, наверное, что я дрожу. Но мне просто жутко - от его фигуры, голоса, от вида его рук. Сейчас на нем черная рубашка, рукава опять немного закатаны. От него исходит такая мрачная мощь, я не могу смотреть.

- Ложитесь, - приказывает он.

Я не хочу. Что ему на этот раз надо?

- Как Вы себя чувствуете?

- Нормально, - бурчу я.