Подруга плохого не посоветует - Маргарита Дюжева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня колотит, крупной дрожью. Так что зуб на зуб не попадает. Не помню, как добираюсь до дома Жени. Как поднимаюсь на последний этаж. Прихожу в себя, только когда оказываюсь перед дверью в его квартиру, а рука сама тянется к звонку.
Нажав на кнопку, судорожно вздыхаю, поправив растрепавшиеся волосы, чувствуя как затапливает волнением до самых краев.
А что если он не обрадуется? Что если не ждет? Что если все его слова окажутся ненастоящими. Все мои страхи оживают — шевелятся в груди, лишая силы сделать простой вздох.
Слышится звук отпираемого замка, и дверь распахивается. На пороге стоит Женя. В одних спортивных брюках, свободно висевших на бедрах, босой, какой-то весь, растрепанный, злой.
Уставляется на меня своими грозовыми глазами, не говоря ни слова. Не приглашая зайти, но и не прогоняя.
— Жень, — роняю жалобно.
— Чем заслужил ваше царское внимание? — прохладно интересуется он, по прежнему стоя в дверях, — выкроила пару минут для быстрой встречи? Мне нужно скакать от радости? Вилять хвостом?
— Нет, — удрученно качаю головой, уже сомневаясь в том, что правильно поступила, придя сюда. Еще одного мужика с разборками я просто не выдержу. — Я, пожалуй, пойду.
— Как хочешь, — жмёт плечами.
Кивнув, растерянно оборачиваюсь и ступаю к лифту, судорожно стискивая пальцами ремешок сумочки.
— Зачем приходила-то? — насмешливый вопрос в спину.
— Не знаю, — шепчу чуть дыша, а потом добляю тихо-тихо, — я от мужа ушла.
Лифт не успел уехать, поэтому стоит мне коснуться серебристой кнопки, как он приветливо распахивает свои двери.
Только я и шага не успеваю сделать, как меня подхватывают и рывком прижимают к крепкой груди.
— Что ты там промямлила? Я не расслышал? — напряженно чеканит он.
— Ничего. Все хорошо.
— Ты ушла от него? — требует ответа.
— Да.
Замираем оба. Молчим, только сердца грохочут так, что оглохнуть можно.
— Жень, пусти, я пойду, — устало выдыхаю, чувствуя себя опустошенной.
— Дурочка что ли? Никуда я тебя теперь не отпущу, — и, подхватив на руки, несёт к себе домой.
Ставит на ноги только в прихожей, после того, как запер дверь, словно боясь, что я сейчас передумаю и сбегу.
— Проходи, — легонько подталкивает дальше, вынуждая пройти вглубь квартиры. Я сдаюсь, позволяя ему себя вести, чувствуя, как внутреннее напряжение отступает.
Мы прошли в гостиную и остановились, не зная о чем говорить. Я чувствую себя скованно, смущаюсь как нецелованная девчонка.
— Жень, пожертвуешь мне футболку, — мямлю, глядя себе под ноги, — у меня ничего нет.
— Без проблем, хоть все забирай, — усмехается, наблюдая за мной со странным выражением лица.
— Что? — отвечаю удивленным взглядом.
— Да вот смотрю на тебя и думаю, ты действительно здесь, или мне это снится?
— Я здесь, — несмело улыбаюсь, делая шаг к нему.
— Не верю.
— Сама в шоке, — развожу руками, изображая крайнюю степень удивления. И тут мы рассмеялись, дружно, громко, а напряжение сковывающее изнутри начинает рассыпаться, падая блеклыми осколками.
Даже легче дышать становится.
— Насчет вещей не переживай, — отмахивается Майоров, — хочешь — завтра съездим заберем, хочешь — нового купим, а хочешь голой дома ходи…
— Надо же, щедрый какой и распутный…
— Ради тебя все, что угодно.
— Слушай, а, может, у тебя что-нибудь съедобное есть? — с надеждой смотрю на мужчину, с которым собираюсь жить долго и счастливо. Хотя последнее предложение уже мысли подталкивает в другом направлении.
— Могу предложить пельмени, — гордо кивает он, — с майонезом! Оливковым!
— Ты мой кумир! — не удерживаюсь от смеха.
— А, то! Пойдем уж, радость моя, приблудная.
Глава 14
На следующей неделе, в среду, когда рабочий день уже подходит к концу, раздается телефонная трель. Вздрогнув, с опаской смотрю на экран. В последнее время я вообще боялась звонков. Дело в том, что мне названивал дорогой муж. Упорно названивал, сообщениями закидывал. Ругался, угрожал, просил, снова ругался.
Я его добавила в черный список, но это оказалось бесполезным. Он звонил с других номеров, не давая прохода.
Ладно, хоть встречи не ищет, наверное, слишком ленив для этого, или все еще ждет, что сама вернусь с повинной.
Женька бесится, порывается отправиться к Стасу и поговорить с ним по душам, а я его не пускаю. Только мордобоя не хватает между этими двумя верзилами. Что один, что другой, когда разозлятся — вообще без тормозов, а тут инстинкты собственника играют во всю и в каждом.
Один никак не отпускает, не понимая, что все закончилось и обратной дороги нет, а второй рвет и мечет от того, что прошлое никак не хочет остаться в прошлом. И я между ними такая красивая стою, мычу невразумительно.
Хотя почему мычу? Я тоже решительно настроена. Заявление на развод подала. Сердечко, конечно, дрогнуло, когда заветную подпись ставила. Нет, не потому что со Стасом расставаться не хотелось. Здесь никаких вопросов — мысленно я с ним уже рассталась и начала забывать, вернее уже почти забыла. Просто ставя подпись, понимала, что сжигаю за собой мосты, отказываюсь от прежней жизни. Теперь все будет по-другому.
Первый день после переезда к Жене я откровенно не знала, куда себя деть. Все не мое, чужое, непривычное, а потом осваиваться начала, обживаться. И уже через пару дней самозабвенно подбирала покрывала в тон шторам. Майоров только смеялся, наблюдая за тем, как я переделывала его холостяцкую берлогу в уютное гнездышко. Ворчал. Не серьезно, в шутку, и при этом физиономия такая довольная была, как у сытого кота.
Подойдет, бывало, в охапку схватит, прижмет к себе и стоит, а мне так хорошо в этот момент, что рядом: что дыхание его чувствую, биение сердца. И все внутри наполняется ощущением правильности. Все так, как надо. Так как должно быть. Мое место рядом с ним.
Ладно. В сторону лирику!
