Демоны Антарктоса - Джереми Робинсон

Убеждения, не основанные на неопровержимых доказательствах.

Они цеплялись за выдумки тех, кто чванился своими степенями и одновременно подтасовывал факты, чтобы получить признание, увековечить свое имя. Это было преступлением против истинной науки, какого не совершалось с 1616 года, когда Римско-католическая церковь запретила книгу Коперника «Об обращении небесных сфер». Апологеты современного научного мировоззрения отвергали труды беспристрастных авторов с той же эффективностью и с меньшим количеством возражений. Подлинную науку тихо душили люди, утверждавшие, что они ее поддерживают. Они боялись тех, кто глубоко копал… Это всегда вызывало гнев Меррилла, но он понимал, что сейчас лучше оставить свои эмоции при себе.

Между тем Уитни продолжала:

— …И как можно объяснить, что во всех культурах присутствует легенда о потопе? История Гильгамеша не единственная. Тебе не кажется более естественным предположить, что древние иудеи просто адаптировали мифы для своей религии?

— О потопе действительно упоминается в преданиях разных народов мира, что лишь подтверждает постулаты Библии. Такое могло произойти только в том случае, если свидетельство о катастрофе передавалось из поколения в поколение, начиная с тех, кто уцелел после нее: Ноя и его семьи.

— И все? — воскликнула Уитни. — Таков твой ответ?

— А ты хочешь услышать нечто большее? — Меррилл усмехнулся про себя. Он не сомневался, что Уитни рассчитывает поймать его на противоречиях, загнать в угол, но сейчас она задала простой вопрос, на который существовал простой ответ. Доктор решил пояснить свою точку зрения остальным. — Девяносто пять процентов мировых мифов о потопе утверждают, что вся поверхность земли оказалась под водой. В Древнем мире это считалось непреложным фактом. Семьдесят процентов говорят, что спасение человечества зависело от лодки. Семьдесят семь — что вместе с людьми выжили животные. Семьдесят восемь процентов полагают, что жизнь была дарована избранной семье. Мне продолжать?

Уитни слегка смутилась.

— Продолжай, конечно.

— Все это, конечно, интересно, — заявил Круз, — но где физические доказательства? Можно предположить, что впадины появились после потопа, но серьезных оснований все равно нет.

— Осадочные породы, — ответил доктор. — Они формируются в водной среде. Камни разрушаются, и фрагменты переносятся на новое место. Вот и доказательства: семьдесят процентов поверхности планеты покрыто осадочными породами, которые могли возникнуть только под водой. — Меррилл поднял в воздух указательный палец. — И прежде чем кто-нибудь из вас начнет возражать, я добавлю: оставшаяся часть земной поверхности состоит из вулканических пород, результата постоянных извержений. А из этого следует, что вся планета могла находиться под водой.

Круз ухмыльнулся.

— Вода не могла полностью накрыть горы.

Теперь пришел черед Меррилла смеяться.

— Осадочные породы обнаружены на вершине Эвереста.

— Вот как?

— Именно так, Круз. Даже самая высокая вершина мира когда-то была затоплена. Это научный факт. Но поймите — в отличие от своих противников я готов рассмотреть и другие возможности. Нельзя исключать, что на месте Эвереста прежде находился океан. Я не могу утверждать это, лишь хочу сказать: есть основания считать, что ветхозаветные события происходили на самом деле. Но наука это полностью отрицает. А я верю, что в Библии написана правда.

— Я никогда не понимал, как в ковчеге поместилось по паре всех животных, — признался Райт. — Ведь их миллиарды!

— Это сегодня их много, — ответил Меррилл. — Однако существуют ключевые виды, которые в результате естественного отбора превращаются в новые. Собаки тому прекрасный пример. — Везувий навострил уши. — Не ты, Везувий. — Пес тут же опустил голову. — Ною не требовалось брать на корабль все породы собак, к тому же в те времена многих не было и в помине. Для этого вполне хватило бы двух волков. В результате сегодня известны тысячи разновидностей псовых. С остальными животными произошло то же самое. От одной пары могли произойти бесчисленные вариации. Я уже не говорю о видах, которые исчезли за последние двенадцать тысяч лет. Ковчег, в соответствии с размерами, приведенными в Библии, мог взять на борт сто тридцать семь тысяч животных. По всей вероятности, там находилось почти семьдесят пять тысяч. И они занимали около шестидесяти процентов пространства лодки. Оставалось еще место для людей со всеми их припасами. Если отбросить предубеждения, то можно считать, что потоп был реальностью.

Все довольно долго молчали, обдумывая слова Меррилла. Он был рад, что возражения не посыпались сразу. Похоже, слушали его внимательно. Даже Мирабель.

— Значит, ты веришь, что спаслись только Ной, его семья и животные? — спросил Круз.

— Да, — ответил Меррилл, но тут же спохватился: — То есть нет.

Мира с удивлением посмотрела на отца.

— А кто еще уцелел?

Мысли беспорядочно теснились в голове Меррилла. Почему же он не подумал об этом раньше? Сейчас все показалось ему совершенно очевидным.

— Исполины[13].

Прежде чем Меррилл успел объяснить, что он имел в виду, послышался треск, а Райт и Круз схватились за оружие. Однако Везувий даже не залаял, лишь поднял уши. Доктор сразу догадался, что Феррел вернулась.

Она продралась сквозь кустарник и упала на землю рядом с Мерриллом. Он возблагодарил Всевышнего, что Райт и Круз не нажали на спусковые крючки, — в противном случае Феррел была бы мертва. Она и без того выглядела едва живой. Райт отшвырнул оружие, бросился к ней и подхватил ее на руки.

— Огонь, — хрипло сказала она. — Потушите огонь.

Глава 42

Тяжелая взрывчатка на поясе у Аль-Азиза мешала ему двигаться быстро, но он знал, что именно это оружие — залог его непобедимости, и упорно шагал вперед. Испытания сделают его награду более ценной, а все остальное не имело значения.

«Интересно, как там остальные двенадцать групп?» — думал он. Встретились ли они с врагом? Приняли смерть за веру? Хотя он никогда бы в этом не признался, ему не хватало Абдула. Они должны были быть вместе, сражаться бок о бок. Однако его друг слишком рано отдал свою жизнь. И самое ужасное, что он не взял с собой ни одного гяура. В результате Ахмеду придется в одиночку бороться со страхом смерти, который преследует любого вставшего на путь мученичества. Его учили избавляться от подобных мыслей — они вели к сомнениям, колебаниям и в конечном счете к никчемной гибели. Но он послушен воле Аллаха. И не потерпит поражения.