De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II - Андрей Ильич Фурсов

— что сближает Боса с Мао) и на экономическом факторе в жизни человека (по его мнению, в СССР этот фактор преувеличивали)[379].

Главной причиной краха Нетаджи было упущенное время в масштабах всей войны. Когда он только приехал в Азию в мае 1943 г., было уже поздно. В войне к тому времени начался перелом: атолл Мидуэй, аль-Аламейн и, конечно, Сталинград. Как раз в апреле 1943 г. Германия и Япония, по сути, признались друг другу, что каждая из них перешла к обороне. Причиной упущенного времени, в свою очередь, было отсутствие координации действий между двумя тяжеловесами «оси», а в конечном счёте — их глухое взаимное недоверие. Достаточно упомянуть один эпизод. Когда Мохан Сингх пообщался в Бангкоке с немецкими дипломатами, японские старшие офицеры осудили его за это и конфиденциально, как азиаты азиату, сообщили: враг № 1 теперь — Германия, так как англо — американцы будут в течение года уничтожены, после чего финальная битва за мировое господство развернётся между Японией и Германией. Мохана Сингха эти откровения потрясли[380].

Видя, что Япония выдыхается, Нетаджи задумался об альтернативе ей как сопоставимому с Британской империей союзнику. На роль такого союзника подходил только СССР. Завязать контакты с ним Бос пытался ещё после переезда в Японию. В архивах КГБ найдено его письмо наркоминделу Молотову от 16 ноября 1943 г., к которому он обратился через посла в Токио (1939–1945) Якова Александровича Малика. Бос пытался склонить Советский Союз к признанию своего Временного правительства. Тогда же отправил своего посла в Омск; послом стал японец Като Котю. Есть свидетельство, что места назначения посол достиг[381].

Вновь прилетев в Токио в конце 1944 г., Нетаджи 20 ноября написал Малику вторично. Напомнил, что Япония, признавшая Временное правительство свободной Индии, с СССР не воюет, а придерживается нейтралитета; подчеркнул, что индийцы «заинтересованы только в действиях против Англии и Америки»[382]. «Мне известно, что между советским правительством и правительствами Англии и США сейчас существует союз. Вместе с тем я достаточно понимаю международную политику, чтобы видеть, что это не может помешать советскому правительству оказать нам поддержку в борьбе за независимость. Я с благодарностью вспоминаю помощь, оказанную мне советским правительством после моего отъезда из Индии в 1941 г….Обнадёживает меня и то, что Ленин всю жизнь от всего сердца поддерживал колониальные страны в их борьбе за независимость»[383]. Напомнил Бос и то, что, когда в 1939–1940 гг. почти все партии Индии осуждали европейскую внешнюю политику СССР, Форвард — блок был единственной партией, которая открыто поддержала его в вопросах заключения договора с Германией и ведения войны с Финляндией. «Более того, мы принадлежим к левому крылу национального движения в Индии, и у нас наиболее прогрессивные взгляды на социальные и экономические проблемы. К тому же наша партия — единственная в Индии, которая до настоящего дня продолжает бескомпромиссную борьбу с британским империализмом в сотрудничестве с рядом других революционных групп. Я очень хотел бы увидеть Ваше превосходительство и получить с помощью Вашего превосходительства поддержку советского правительства в нашей борьбе за независимость»[384].

Проницательный Бос уже предвидел конфликт между СССР и его западными союзниками и понимал, что в послевоенном мире именно Советский Союз будет силой, враждебной колониальному хозяину его Родины. Как мы видели, против Советского Союза он не высказывался никогда, даже живя в Германии. Более того, 25 июля 1943 г., вскоре после переезда в Юго — Восточную Азию, публично воздал хвалу доблести защитников Сталинграда[385].

Отвечал ли Малик Босу на его послания и каким образом, остаётся неясным. В Национальном архиве в Дели на этот счёт хранились документы, которые были оттуда изъяты[386].

10 января 1945 г. Бос вернулся в Бирму, чтобы содействовать организации обороны по реке Иравади. Индийская община Юго — Восточной Азии продолжала жертвовать средства для ИНА: в одной Малайе за две недели января собрали 40 лакхов рупий[387]. Молодёжь писала кровью клятвы бороться с врагом. 23 января приверженцы Боса отпраздновали его 48-летие. Поздравили Нетаджи на манер чествования шахов Могольской империи — взвесили на весах с грудой золота. Церемония Босу не понравилась, что свидетельствует против идеи мании величия, в которой кое — кто обвинял его: на оказании почестей себе он настаивал на международной арене, приучая и иностранные правительства, и собственных граждан к тому, что Индия — независимое государство.

Между тем Британская империя нанесла Японии в Бирме ответный удар. ИНА отчаянно пыталась сдержать контрнаступление, помогая японцам, но силы были неравны. Бос ездил по фронту, подбадривая солдат. Моральный дух ИНА в целом оставался высоким даже весной 1945 г. Так, при обороне стратегически важной горы Попа командир бригады имени Неру подполковник — сикх Гурбахш Сингх Дхиллон (1914–2006) в письме командиру бригады имени Субхаса полковнику Шах Наваз Хану от 2 апреля заверил: «Мы пожертвуем жизнями, чтобы сохранить честь Азад Хинд Фаудж (ИНА на хиндустани. — К. Ф.). Наличие или отсутствие воды или пайков не повлияет на нашу боеспособность»[388].

И всё — таки деморализация не обошла ИНА стороной. Ещё в феврале 1945 г. Боса ошеломило дезертирство пяти штабных офицеров второй дивизии; подпись одного из них вскоре появилась на распространяемых с вражеских самолётов листовках с призывом сдаваться. В марте британцы сбросили на позиции японцев и ИНА более 20 млн. листовок и бюллетеней[389]. А вскоре против японцев повернул оружие бирманский военный лидер Аун Сан, предложив помощь генералу Слиму. Однако, несмотря на это и на этносоциальные конфликты прошлого, индийцы достигли с бирманцами понимания, что друг с другом сражаться не будут.

Положение японцев и индийцев в Бирме ухудшалось. Началось общее отступление. В начале мая в Рангуне капитулировала основная группировка ИНА в Бирме в составе 7 тыс. военнослужащих под началом генерал — майора Логанадана. С войсками численностью около 2 тыс. человек (бригада имени Субхаса и женский полк имени рани Джханси) Бос с 24 апреля по 14 мая совершил трудный переход через джунгли в Бангкок. Небольшую колонну преследовали британские ВВС и уничтожили все автомобили, после чего поход осуществлялся пешком. Бос отказывался уехать вперёд и возмущённо ответил начальнику Хикари — кикан (1944–1945) генерал — майору Исоде Сабуро: «Думаете, я бирманский Ба Мо, что брошу своих людей и убегу в безопасное место?»[390] (Глава «независимого» государства Бирма бежал из страны сразу после начала британского наступления.) Оправдывая прозвище, Нетаджи шёл впереди колонны с ранцем за спиной, как простой солдат. Он много раз обещал своим людям оставаться с ними и в радости, и