Рыцарь бесчестия - Денис Украинский

- Решили поиграть со мной в добрую и злую сестру? - спросил я.

- Это как? - с интересом спросил еж.

- Одна злая и пытается меня убить, потому что я не иду на сотрудничество, вторая добрая, предупреждает, помогает с расчетом, что я все же соглашусь.

Из темноты прозвучал приглушенный, кряхтящий смех.

- Хороший метод. Надо взять на заметку - сказал морской еж. - Но нет, лично я считаю тебя никчемным. У тебя был шанс, но ты им не воспользовался. Похоже, тебя совсем не интересует судьба любимой женщины и вашей не родившейся дочери.

Я не поддался на провокацию и промолчал.

- В общем, я тебя предупредила или предупредил, как тебе больше нравится, а теперь позволь откланяться.

С этими словами, еж затопал своими маленькими ножками, удаляясь от меня.

- Куда ты денешься с подводной лодки, морское чудовище? - тихо сказал я в след.

- Подводной - послышалось из темноты - Что за глупости?

Еж фыркнул и пару секунд спустя, шаги стихли. Мне стало интересно, куда он делся, но искать его в темноте я не решился, вместо этого начал на ощупь пробираться к выходу. Несколько раз спотыкался, поднимаясь по ступенькам, больно ударился головой, но до выхода все-таки добрался. На этот раз меня ослепил настоящий дневной свет. Когда глаза привыкли, я осмотрелся. Найдэ уже приподнялась над горизонтом. На палубе пахло дымом и вареным пшеном. Гребцы уже домывали свои деревянные миски, Ольвин занял полюбившееся ему место на носу корабля, а Штурман присел прямо на доски палубы рядом с одной из лавок гребцов и о чем-то разговаривал с двумя крепкими на вид мужчинами.

Не успел я осмотреться, как мне в руки сунули порцию пшена с тыквой и соленую рыбу. Когда я заканчивал есть, весла спустили на воду, Штурман встал у руля, корабль сдвинулся и плавание продолжилось. Штурман все время молчал, глядя на мелкие морские волны за бортом. Погода выдалась хорошей. Между гребцами стихийно вспыхивали разговоры о том, что никто не припомнит такой отличной погоды в самом начале весны и разговоры эти стихали так же неожиданно как начинались. Весла ударялись об воду и корабль, сопровождаемый криками чаек, радующихся раннему приходу весны, размеренно двигался к своей цели.

Молчание Штурмана тяготило, и я попробовал с ним поговорить.

- Надеюсь, меня теперь не выбросят за борт?

- Если бы это планировалось то, кормить тебя не было бы смысла - ответил Штурман.

- Ты зол на меня? - спросил я.

- За что? Это твой выбор. Не скажу, что полон радости, мне пришлось потратить немало времени и сил, чтобы добраться сюда, но злобы или гнева нет в моей душе. Надеюсь, ты знаешь что делаешь. Почему ты отказался от предложения сестер?

- Они не знают, что угрожает Валери, и поэтому не могут знать, как ее защитить, к тому же участвовать в уничтожении людей этого мира не по мне - ответил я.

- У них есть ресурсы, которые они могут задействовать в случае необходимости или у тебя есть что-то лучше?

- Есть другой вариант.

- Какой? - спросил Штурман.

- Я не могу сказать.

- Ладно, как хочешь - Штурман посмотрел на меня, и в его глазах заиграла улыбка - А все-таки, что мешало тебе согласиться и иметь вариант сестер в запасе?

- Это было бы не честно, я не хочу обманывать сестер. К тому же моя дочь нужна им и они в любом случае будут заботиться о ее благополучии.

Штурман посмотрел на раскинувшееся до самого горизонта море и еле заметно усмехнулся своим мыслям.

- На этот раз все не так просто, Максим. Если ты будешь играть в честность и благородство, то ничего у тебя не выйдет. Чтобы переиграть тех, кого затянуло в водоворот начавшихся событий, тебе придется делать вещи, идущие в разрез с подобными убеждениями. Честные и благородные, как правило, остаются не у дел. Поверь, мне много раз довелось наблюдать, как это случается.

Мне нечего было ему ответить. Изменять свое решение, я не собирался. И все что оставалось, это надеяться, что Борор меня не обманул и есть другой путь. Со Штурманом мы больше не разговаривали. Я наблюдал то за морем, покрытым мелкой рябью волн, то за гребцами неторопливо работавших веслами. Ветра почти не было, Найде начала пригревать своими лучами и я не заметил, как задремал.

Из сладкой дремы меня вывели крики одного из освобожденных гребцов. Он стоял в кормовой части недалеко от меня, махал руками и испуганно кричал. Что именно кричал, сразу разобрать не удалось. Поднявшись со своего места, я посмотрел за корму и увидел причину переполоха.

Нас догоняли корабли викингов. Три как минимум. Я посмотрел на Штурмана, тот с невозмутимым видом стоял у роля, и смотрел на Ольвина никак не реагировавшего на происходящее. Я встал на ноги. Палуба не качалась, волн не было, впрочем, как и ветра. Быстро перешел в носовую часть, чтобы расшевелить мага, пытаясь при этом понять, в порядке ли он.

- Ольвин, надо что-то делать, если они нас догонят, придется туго. Ольвин, ты слышишь меня?

Маг не отвечал. Мне показалось, что он в каком-то трансе, его глаза остекленели, а тело застыло как статуя. Я посмотрел на нагоняющие нас корабли. Весла на них поднимались и опускались в два раза быстрее, чем наши, к тому же, почуяв, чем пахнет дело, наши гребцы снизили темп. От того, чтобы остановиться совсем их удерживало присутствие Ольвина.

Я перевел взгляд на мага и в этот момент он моргнул и вышел из своего транса.

- Как мне это надоело - тихо сказал он. - Люди так усердно стараются перебить друг друга, что я начинаю верить, в то, что эта раса обречена на гибель. С меня хватит, я больше не собираюсь в этом участвовать.

- И что же? Ты ничего не сделаешь? - спросил я.

Ольвин посмотрел на меня как будто только что увидел. Затем перевел взгляд на гребца, бившегося в истерике на корме, рядом со Штурманом. Ноги гребца внезапно подкосились, и он упал, ударившись головой об палубу. Это его успокоило, по крайней мере, орать он перестал.

- Вы двое! - крикнул Ольвин, свободным от кандалов гребцам, сохранившим самообладание. - Расправьте парус!

Единственный парус корабля из-за отсутствия ветра до сих пор не расправляли. Собранный он висел на рее и терпеливо ждал своего часа. Гребцы, к которым обратился Ольвин, недоверчиво смотрели на мага, и исполнять приказ не спешили.

- Живо!

Голос Ольвино прозвучал, как выстрел из пушки. Гребцы подпрыгнули на месте и сразу кинулись к мачте. Что уж говорить обо мне, учитывая, что выстрел пушки прозвучал рядом с ухом. Меня как будто контузило. В первую секунду, я утратил всякую волю, руки и ноги не слушались, а на вторую, чуть было сам, против своей воли не побежал к мачте.

Гребцы расправили парус, закрепили его и как только они закончили, мощный порыв ветра ударил в растянутую ткань, корабль дернулся, набирая ход. Ольвин снова стал лицом по курсу, сложил руки на груди и замер.