Воспитателю о сексологии - Виктор Каган

На наш взгляд, это типичное отражение маскулинной ориентации, в свете которой женское представляется как «недоразвитое» мужское, а все психосексуальное развитие и поведение рассматривается под сугубо мужским углом зрения. Возможны и иные подходы, вытекающие из исследований женской сексуальности и положений самого Г. С. Васильченко. Он, в частности, отмечает, что динамика развития сексуального сознания у мужчин более прямолинейна, сексуальные реакции более инструментальны и определенны (эрекция полового члена), а первый оргазм возникает автоматически, без предварительной выучки и всегда связан с чувством удовлетворения (последние две особенности отличают мужской оргазм от женского). Но можно сомневаться в том, что положительные эмоции, адресуемые другому полу в реальном поведении или воображении, непременно отражают эротичность. Такая эротизация романтического едва ли правомерна. Склонность к романтизации — это прежде всего свойство определенного личностного склада (вспомним хотя бы склонность к ней у представителей сенситивного типа характера и ее несвойственность для представителей неустойчивого типа), а потом уже — возраста. Даже на «романтическом» этапе развития далеко не каждый мужчина и не каждая женщина склонны, если исходить из определения романтизма Новалисом, придавать обыкновенному возвышенное значение, обыденному — тайный смысл, знакомому — достоинство незнакомого, конечному — видимость бесконечного, счастью — оттенок трагизма. Эротические переживания подростка и взрослого не одно и то же. И подростковая эротичность, по крайней мере у мальчиков, — это как бы антипод романтизма. И юный Холден в Америке 50-х гг. XX в. размышляет о том же, что юный В. В. Вересаев — в последней четверти XIX в.: «В душе я, наверно, страшный распутник. Иногда я представляю себе ужасные гадости, и я мог бы даже сам их делать, если б представился случай …А сами девчонки тоже хороши — только мешают, когда стараешься не позволять себе никаких глупостей, чтобы не испортить что-то по-настоящему хорошее… Нет, не понимаю я толком про всякий секс. Честное слово, не понимаю»[20] и «Я развращен был в душе, с вожделением смотрел на красивых женщин, которых встречал на улицах, с замиранием сердца думал, какое бы это было невообразимое наслаждение обнимать их, жадно и бесстыдно ласкать. Но весь этот мутный поток несся мимо образом трех любимых девушек, и ни одна брызга не попадала на них из этого потока. И чем грязнее я себя чувствовал в душе, тем чище и возвышеннее было мое чувство к ним»[21].

Здесь трудно не вспомнить «Ветки персика»: «Влечения души порождают дружбу. Влечения разума порождают уважение. Влечения тела порождают желания. Соединение трех влечений порождает любовь». У подростка они еще не соединены, он мечется между крайностями и, как говорят, любит женщину, к которой его не влечет, и влечет его к женщине, которую он не любит. Попытки соединить это в самом себе практически часто принимают драматический (Э.-М. Ремарк «На западном фронте без перемен»), а то и трагический (А. П. Чехов «Володя») оборот. Анализ зрелого сексуального сознания мужчины показывает, что его гармоничность инструментальна: понятийный, романтический и сексуально-эротический компоненты (три влечения) остаются в той или иной мере автономными. Они объединяются, но это объединение деловых партнеров, прочность которого обеспечивается соблюдением интересов каждого из них. Причем достигается это объединение не всегда и не у всех, и мужчина часто чувствует себя стесненным, ограниченным или даже блокированным своим уважением к женщине и обретает возможность сексуальной самореализации, лишь имея дело с женщинами, которых он не уважает. На практике это часто оборачивается попытками развенчать, унизить женщину, избавляясь таким образом от внутренних блоков. Далеко не все в этой сфере произвольно управляемо извне, но одна из магистральных задач полового воспитания мальчиков и юношей — смягчение подобных противоречий, гармонизация сексуально-эротического сознания.

У девушек эти противоречия мягче по целому ряду причин. Благодаря более раннему, чем у мужчин, началу полового созревания романтическая стадия застает их более зрелыми в половом плане. Пик подросткового эротизма приходится на время, когда возможности его душевной переработки еще не так велики и реализации сексуальности препятствуют культурные запреты. Пик же романтизма приходится на время, когда сексуально-эротические переживания уже не потрясают своей сенсационностью. Как отмечает Г. С. Васильченко, уже на понятийной стадии поведение девочек моделирует гораздо больше материнство, чем сексуальность, а оргазм не дается автоматически, как мужчинам, и требует выучки, связанной с эмоционально-личностным компонентом. Заметим здесь, что если не отождествлять эйякуляцию с оргазмом, то оргазм требует выучки и у мужчин. В литературе и нашей практике сексологического консультирования достаточно примеров того, что одинаковые физиологические ощущения при близости с любимым мужчиной женщина переживает как оргазм, а с нелюбимым — как отсутствие его. Физиологический субстрат оргазма и сам оргазм не одно и то же. Это не значит, что женщина не способна к физиологическому оргазму в отсутствие оргазма эмоционального. Зрелое сексуальное сознание женщины, если продолжить наше сравнение, представлено не деловым союзом в достаточной степени автономных влечений, а их сплавом. В нем, пользуясь языком философии, отдельные элементы «сняты» в целостном явлении. Это хорошо согласуется с наиболее фундаментальными свойствами фемининности — целостно-образным характером психических процессов и эмоционально-экспрессивным стилем жизни. То, что для мужчины задано как цель, женщине дано как ядро структурирования сознания. Ее движение к зрелости — это различение и своего рода эмансипация элементов сплава. Одна из задач полового воспитания — помощь в том, чтобы эти процессы не стали разрушением целостности.

Индивидуальные вариации сексуального сознания могут быть сколь угодно велики. Это вытекает и из описывавшихся особенностей системы половой идентичности как единства маскулинности и фемининности. Но общие, принципиальные закономерности таковы, что мужское и женское сексуальное сознание различаются не количественно (больше или меньше, зрелое или недозрелое), не оценочно (хорошо или плохо), а качественно. В своем движении к зрелости они идут навстречу друг к другу, так что база для зрелых и ответственных сексуальных отношений складывается там и тогда, где и когда у мужчины компоненты сексуального сознания составляют оптимальное единство, а у женщины достигается оптимальная дифференциация этих компонентов.

Будучи существенным аспектом полового сознания, сексуальное сознание все же не поглощается им полностью. В подростково-юношеском возрасте, являющемся критическим периодом формирования и того, и другого, это выступает особенно отчетливо, определяя, таким образом, содержательный контекст воспитания будущих мужчин и женщин, их способности к зрелым, ответственным и помогающим быть счастливыми отношениям.

ГЛАВА 8. Критические ситуации

Выход из безвыходной ситуации бывает обычно там, где был вход.

В процессе психосексуальной дифференциации возникают не только критические периоды, связанные с ее собственными, внутренними закономерностями как процесса, но и острые ситуации, связанные с теми или иными средовыми воздействиями, неожиданными поворотами жизни, особенностями личностного реагирования и т. д. Полностью избежать их, как бы мы этого ни хотели, нереально, но многие можно предупредить. Нередко перед взрослыми встает задача, направленная на то, чтобы помочь пережить ту или иную травмирующую ситуацию с минимальными потерями. Как бы то ни было, воспитатели должны быть готовы к неожиданностям.

Сексуальная стимуляция

Практически каждый ребенок в течение своей жизни сталкивается с обстоятельствами, которые могут оказывать сексуально-стимулирующее влияние. Этот «фоновый уровень» сексуальной стимуляции возникает в повседневной жизни: не предназначенные для детских ушей и глаз обрывки разговоров и проявления ласки взрослых; встречи с «сексуальным фольклором» в разных его видах — шутки, анекдоты, рисунки, надписи и проч.; наблюдения совокуплений животных; случайно обнаруженные вещи и предметы, связанные с сексуальной жизнью взрослых; «взрослая» литература, эротические грани искусства и т. д. Их стимулирующее влияние во многом зависит от того, воспринимает ли ребенок увиденное и услышанное как сексуальное, а если — да, то может ли он осознать это сам или обсудить с кем-то из старших.

В незначительных дозах и при надлежащей помощи взрослых все это обычно переживается детьми достаточно безболезненно. Критические ситуации возникают там, где «фоновый уровень» таких влияний высок и они не ослабляются в общении. Риск больше для детей впечатлительных и чувствительных, а также для тех, кто недостаточно хорошо контактирует со сверстниками, ибо детские группы имеют, как уже отмечалось, свою потаенную сексуальную субкультуру, одновременно и вводящую в психосексуальный мир на соответствующем возрасту уровне, и выполняющую функции групповой психологической защиты от слишком будоражащих переживаний.